Книга Любовь сильнее расчета - Элизабет Бойл

Прежде чем Мейсон успел заговорить, она повернулась к своему спутнику и протянула руку. Тот поклонился и очень бережно и торжественно извлек из-под своего кафтана хорошо знакомый Сент-Клеру синий пакет с бумагами и подал его хозяйке. Мейсон прекрасно знал, что последует дальше. Эти бумаги могли быть только счетами. Он явно недооценил местных кредиторов. Для выбивания денег из самых неподатливых должников они прибегали к найму женщин.

Ему было неприятно в этом сознаться, но их можно было поздравить. Она достаточно обольстительна для того, чтобы мужчина отдал ей все, что имеет. Ее спутник застыл, широко расставив ноги и сложив руки на груди, словно изваяние. Одна рука, заметил Мейсон, небрежно касалась рукоятки меча. Видимо, в случае неудачи ее воинственный друг применит свой метод убеждения.

Мейсон снова обратился к загадочной женщине, стоявшей перед ним.

— Не присядете ли? — спросил он, указывая на стул.

Леди улыбнулась кузине Фелисити, которая, как с неудовольствием заметил Мейсон, снова уселась на диван и принялась лихорадочно копаться в своей корзинке с рукоделием. «Скорее всего ищет очки», — предположил он.

— Благодарю вас, — тихо произнесла дама, усаживаясь на краешек стула.

Мейсон тоже сел, мысленно благодаря Фредерика за внушительную и дорогую мебель.

Дама подняла голову, отчего перья над полями ее шляпы закачались, и он увидел изумрудные глаза. Такой чистый оттенок зеленого цвета! Мейсон понял, что никогда не сможет забыть его. Как зеленое сияние священной долины в апрельское утро, как… Он оборвал себя, не позволив увлечься поэзией. Ему никогда раньше не приходили в голову такие странные мысли, и то, что овладело им сейчас, Мейсон мог объяснить лишь присутствием все еще витавшего в комнате духа Фредерика.

Однако, может быть, ему следовало чаще прислушиваться к Фредерику. Брат бы знал, что сейчас сказать…

— Чем могу служить?

Дама улыбнулась. Обворожительная милая улыбка — и от решимости Мейсона не осталось и следа.

— Мое дело достаточно личное. Я хотела бы обсудить его, милорд, только с вами… — Она чуть заметно кивнула в сторону кузины Фелисити.

Личное дело! Эти два слова мгновенно отрезвили Мейсона, реальность ворвалась в его мечты. Все-таки она оказалась сборщицей долгов. Скорее всего пришла за рентой, которую задолжала за собственный дом, и за оплатой счетов своей модистки. Как и прочие! Эта неземная леди могла оказаться еще одной любовницей брата. Даже придя к такому логичному выводу, Мейсон все же не мог избавиться от впечатления, что эта дама чем-то отличалась от других: в ней чувствовалась какая-то утонченность, несвойственная дорогим содержанкам.

— Что бы вы ни собирались сказать, вы можете говорить в моем присутствии. В этом доме нет секретов, — вмешалась кузина Фелисити, продолжая искать свои очки.

Мейсон знал, что теперь кузину не выгонишь. Ее можно было бы соблазнить поездкой к портнихе, но ничто не ценилось кузиной Фелисити выше хорошей сплетни. Он кивнул ей, прося продолжать. Может быть, не повредит, если его наивная кузина поймет, как ее безупречный Фредерик растратил состояние семьи Эшлин.

— Я узнала, что есть невыплаченный долг, касающийся вас, — начала женщина.

Мейсон покачал головой:

— Долг? Сомневаюсь в этом. Мы никогда не встречались.

— Вы — граф Эшлин, не так ли?

Он кивнул, ему послышались в ее голосе чарующие нотки, словно в комнате зазвучала флейта Пана, тронувшая струны его мятущейся души. Опять поэзия? Боже ты мой! Ему необходимо как можно скорее вернуться в Оксфорд, пока он не начал сочинять скверные сонеты и одеваться, как эти идиоты, воображающие себя романтиками.

Дама сложила руки на коленях. На Мейсона снова повеяло духами. Он старался думать о деле, но этот аромат разжигал его воображение. Он опять представил ее в одной сорочке. А если она была любовницей брата, то, вероятно, чаще всего на ней не было ничего.

Посетительница коротко и нежно вздохнула.

— Недавно я услышала, что вы испытываете… как бы это сказать? Затруднения. Поэтому я приехала, чтобы заплатить часть денег, которые должна вам.

— Вы должны мне? — Мейсон был уверен, что ослышался. Или ему это снится, или он сходит с ума, как это некогда случилось с восьмым графом Эшлином. Насколько ему было известно, красивые женщины обычно не платят по долгам.

— Я не могу вернуть все сразу, но я привезла часть денег.

Изящным жестом посетительница достала из отделанного кружевом декольте кошелек и протянула ему. Позднее Мейсон убеждал себя, что только соблазн получить большие деньги заставил его вскочить и, обойдя стол, броситься к ее протянутой руке. Он никогда бы не признался, что истинной причиной явилось непреодолимое желание подойти к ней и ощутить ее близость и опьяняющий аромат. Как не признался бы и в том, что его руки жаждали взять бархатный кошелек, хранивший тепло ее прекрасной груди. Но в тот момент Мейсон все еще старался создать новый облик своей семьи, а откровенность могла и подождать.

— Благодарю вас, — сказал он, принимая предложенные деньги. Кошелек оказался тяжелым, и по его весу он понял, что в нем добротное английское золото.

Его хватит, чтобы получить передышку от кредиторов Фредерика, но тут краем глаза он заметил, что кузина Фелисити яростно трясет головой. Мейсон понял, что она права: нехорошо показывать, что вам не терпится получить деньги. Он остановился и мысленно отругал себя.

У него достаточно деловой сметки, чтобы так не поступать. По крайней мере какая-то доля ее была до того, как эта дама вошла в его кабинет. Кем же он будет, если охотно возьмет деньги у бывшей любовницы своего брата? Не обращая внимания на притягательную теплоту, лежавшую на его ладони, и гору счетов за спиной, Мейсон вернул женщине кошелек.

— Я не могу это принять. Какое бы взаимопонимание ни существовало между вами и моим братом, оно закончилось с его смертью. Не мое дело вмешиваться в его связи, — заявил Мейсон, возвращаясь на относительно безопасное место за столом.

Женщина взглянула на него, а затем на его кузину. Смущение промелькнуло на ее лице, и на мгновение Мейсону показалось, что она сейчас заплачет. «Боже, только не слезы», — подумал он. Ему хватало ежедневных потоков, проливаемых кузиной Фелисити. Но он глубоко заблуждался.

— Милорд, я думаю, вы ошибаетесь, — ледяным тоном твердо произнесла незнакомка. — Мне ничего не известно о связях вашего брата. Как только я узнала о ваших затруднениях, то сразу же приехала. Я твердо намерена возвратить долг.

Поднявшись со стула, посетительница обошла стол и положила кошелек поверх самых срочных счетов.

Слушая, Мейсон уловил в ее голосе что-то странное, чего не замечал раньше. Она намеренно четко выговаривала каждое слово. В ее голосе не было мурлыкающих интонаций содержанки, ищущей очередной источник дохода. Некоторое время прошло в молчании, пока не заговорила кузина Фелисити: