Книга У любви в плену - Джилл Шелвис

Она со вздохом кивнула. Сойер бросил на нее последний долгий взгляд и направился к лесу. Хлоя не терпела нелепой демонстрации физической силы или храбрости, но Сойер просто делал свою работу.

— Ты пускаешь слюни, — заметил Ланс.

Хлоя проигнорировала его, не спуская глаз с того места, откуда исчез Сойер. Нет, она не пускала слюни, она дрожала. Все в порядке, женщина должна быть мертвой, чтобы остаться равнодушной при виде Сойера Томпсона. А она еще жива.

Пока, грустно уточнила Хлоя, чувствуя, как дым начинает проникать в легкие. Она дважды в день принимала лекарства и, кроме того, носила с собой быстродействующий ингалятор для экстренного случая, как теперь. Сделав впрыск, она посмотрела на Ланса.

— Где твой спортивный свитер? У тебя синие губы.

Они знали, что губы синие не от холода, но Ланс послушно сходил за свитером.

— Ты предсказуема, Хлоя.

Да, у нее много недостатков: она перекатиполе, авантюристка, вспыльчивая, упрямая как осел, — но предсказуемая… Нет.

— Отнеси это назад, — велела она.

— Предсказуемая, — повторил Ланс. — Среди прочих недостатков.

— А именно? — Она сошла с веранды, но Ланс схватил ее за руку.

— Ты неизменна. Я не хочу, чтобы меня арестовали за выведение из себя полицейского.

— За это он тебя не арестует.

Хотя Ланс прав, раздражать Сойера не имело смысла. А что касается ее неизменности… Конечно, ей тоже хотелось бегать, танцевать, заниматься сексом, не нуждаясь в ингаляторе или машине «скорой помощи». Сестры настаивали, чтобы она хоть немного остепенилась, стала общественно приемлемой. Идея ясна: ей предлагали измениться. Но, черт возьми, она хотела быть принятой такой, какая есть, со всеми недостатками.

— Предсказуемая, — с отвращением произнесла она.

Ланс вздохнул и накрыл ее руку ладонью.

— Может, даже не предсказуемая, а…

— Сумасшедшая?

Он тихо засмеялся.

— Ланс?

— Да?

— Я действительно раздосадована твоей сексуальностью.

— Вот здорово, спасибо.

— Я имею в виду в отношения меня. Я хочу тебя хотеть. Ты знаешь?

Ланс провел рукой по ее ягодицам.

— Дай мне десять минут, и я изменю твое мнение… Ох, — выдохнул он, когда Хлоя толкнула его локтем, и добродушно рассмеялся.

Он знал. Они оба знали. Во-первых, со дня их знакомства Ланс ей как брат. Во-вторых, он был влюблен в одну из сиделок медицинского центра, где провел так много времени.

Но дальше этого дело не зашло.

— Какую женщину может привлечь больной парень с угрожающе коротким сроком жизни? — однажды спросил он ее.

Хлоя вздохнула. Секс противопоказан им обоим.

В густом тумане, стелющемся над водой, двигались тени, которые материализовались в Такера, Джейми и Тодда. Их сопровождал Сойер.

Когда они подошли ближе, Хлоя увидела, что Тодд держит какую-то бумагу. Он был явно не в себе. Парень, способный уговорить монахиню расстаться с одеянием, теперь безмолвно миновал веранду и направился к месту парковки. Джейми ушел с ним, а Такер остановился и со странным напряжением глядел на брата.

— Ты в порядке? — наконец спросил он и, когда Ланс кивнул, жестом указал вслед Тодду и Джейми. — Тогда идем отсюда.

Заметив колебание друга, Хлоя схватила его за руку.

— Ты ведь обещал испытать на мне растирание грудной клетки, чтобы посмотреть, не поможет ли тебе это легче дышать. Потом я отвезу тебя домой.

Не сказав больше ни слова, Такер исчез в тумане.

— Я буду в коттедже, — предупредил Ланс.

Хлоя повернулась к шерифу, который молча ждал. Сойер никогда не говорил больше необходимого, и это сводило ее с ума.

— Так что случилось?

— Я оштрафовал Тодда за незаконный костер.

— Одного Тодда?

— Именно он его разжег.

Хлоя молчала. Тодд был из тех парней, кто может рассказать, как он вошел в банк с одной улыбкой, а покинул его со всеми деньгами, оставив управляющего радоваться, что его ограбили. Кроме того, он был местным, а жители Лаки-Харбор очень любили своих, не важно, плохих или хороших.

Но Сойер тоже местный и столь же всеми любим, если не больше.

— Ты оштрафовал его, хотя здесь все костры незаконные?

— Они зажигались не в пожароопасный сезон.

— Это почти октябрь.

— Пожарный сезон, — повторил Сойер.

— Значит… если я разожгу костер, ты меня арестуешь?

— Штраф. Не арест. Не за первое нарушение.

— А если это мое второе нарушение? Тогда обыск и наручники?

Глаза у него потемнели.

— Какая связь между тобой и моими наручниками?

— Ну, если ты не знаешь, — с притворной застенчивостью сказала Хлоя, — я не хочу тебя развращать.

Она собралась войти в дом, но Сойер ухватил ее за свитер и потянул назад.

— Не так быстро. — Он изучал ее, не выдавая своих мыслей, и наконец решил: — Ты играешь со мной.

— Пытаюсь.

— Я не люблю игры, Хлоя.

Истинная правда. Она была знакома с ним почти год и, оказывается, вообще не знала его. Сойер все доводил до конца, и Хлоя позавидовала такой целеустремленности, поскольку сама ею не обладала.

— Так чем вы с Лансом до этого занимались?

— Попкорн. Болтовня. Всякая чепуха.

— Полагаю, с исполнением роли Мег Райан при оргазме.

Черт, разговор начинал напрягать.

— Я не уверена, что ты сможешь понять.

— Попробую.

— Так вот, иногда коттедж по ночам скрипит.

— Возможно, рассохлось дерево и ослабли крепления.

— Да, но «возможно» — это лишь часть моего беспокойства. В основном меня раздражает скрип… громкий.

— А ты ночуешь тут одна.

— Конечно.

Мэдди переехала к Джексу, они все равно через два месяца поженятся. Тара живет у Форда, своего бойфренда. Когда были ночные постояльцы, три сестры работали посменно, хотя большей частью этим занималась Хлоя, не имевшая личной жизни.

— Иногда это похоже на… привидение. — Она ждала, что Сойер засмеется, даже придумала, как его оскорбить.

Но шериф только задумчиво смотрел на нее.

— Почему ты не рассказала сестрам, что не хочешь оставаться здесь одна?

Спасибо, она уже имеет дурную репутацию и не собирается подливать масла в огонь.