Книга Созвездие Любви - Саманта Сноу

Он быстро вскочил из-за стола, смущенно улыбнулся.

— Здравствуй, Келли. Какая ты уже взрослая!

Келли поморщилась, и это не укрылось от отца.

— Прости. — Он помог ей сесть за стол. — Сам не терплю банальностей, а вот пожалуйста, от волнения ляпнул. Я рад встретится с тобой, доченька.

— Я тоже.

Келли сложила руки на столе, ожидая начала разговора.

— Что ты будешь? — Волнуясь, он судорожно листал меню.

— Только кофе.

Отец с облегчением вздохнул и отложил меню в сторону.

— Тогда и я только кофе.

Пока они ждали официанта, пока отец делал заказ, они молчали. Келли изучала снежно-белую скатерть, на отца она не смотрела, но чувствовала на себе его взгляд. Внимательный, изучающий.

Отец не спешил начинать разговор, Келли же не задавала никаких вопросов. Он ее пригласил на встречу, вот пусть сам и объясняет зачем. А она столько лет жила без него, проживет и дальше.

— Мне звонила твоя мама, — сказал отец, когда официант расставил перед ними две чашки кофе и вазочку с воздушными безе.

Келли удивленно взглянула на него. Она и не знала, что мать и отец поддерживают связь. Это было для нее сюрпризом. То, что он назвал мать не по имени, а просто безликим «твоя мама», укололо Келли, но она постаралась не подать виду.

Отпив глоток кофе, отец продолжил:

— Она обеспокоена твоим состоянием, вот и попросила меня поговорить с тобой. Келли, у тебя проблемы? Может, я могу чем-нибудь тебе помочь?

— Нет у меня никаких проблем! — выкрикнула Келли.

Как же они ей надоели со своими заботами о ее состоянии! Почему всем обязательно нужно влезать в ее душу? Разве она сама просит кого-нибудь о помощи?

Мужчина за соседним столиком оглянулся, а отец успокаивающе дотронулся до руки Келли.

— Вот и хорошо, что нет, — спокойно сказал он. — Не нужно так нервничать, Келли.

— Я и не нервничаю, — огрызнулась Келли. — Просто я хочу, чтобы меня оставили в покое. А меня не оставляют, все лезут и лезут. Сначала мама со своими советами, потом эта ужасная Дороти, сейчас ты. И никто не спросит, чего хочу я.

— И чего ты хочешь? — спросил отец, поглаживая ее руку.

— Чтобы меня не трогали, а еще лучше — забыли о моем существовании. А еще я хочу просто отдохнуть.

— Отдохнуть?

— Да, отдохнуть. От всех и всего. От работы, от Нью-Йорка, от мамы с ее советами, от себя.

Отец улыбнулся:

— Вот и прекрасно. Значит, будешь отдыхать.

— Как? — не поняла Келли. — И где?

— А вот об этом сейчас и поговорим.

— Ха! Говорить тут нечего по одной простой причине — в данный момент я не могу позволить себе отдых.

Она решила отделаться общей фразой, не рассказывать же отцу, что все свои деньги она продула за один вечер в казино.

— Но твой отдых могу оплатить я, — серьезно произнес отец. — У меня сейчас есть возможность. И я бы…

— А вот этого не надо, — остановила его Келли. Принимать подачки от отца она не собиралась. К тому же представляла, какой скандал закатит мать, когда узнает. — Мне ничего от тебя не нужно.

— Подожди, дай мне договорить. — Отец достал из кармана носовой платок и вытер выступивший на лбу пот. — Я плохой отец, я знаю это, и мне нет оправдания. Но позволь мне сделать хоть что-то для тебя, хоть самую малость. Келли, прошу тебя, не отказывайся.

Значит, вспомнил о своих отцовских обязанностях. Где же ты, папочка, был, когда дочь действительно нуждалась в тебе?

— Скажи, где бы ты хотела отдохнуть, — настаивал отец.

Келли разозлилась. Он хочет устроить ей отдых, так пусть устраивает. Еще не рад будет, что предложил.

И Келли, состроив невинное выражение лица, выдала:

— Я бы хотела побывать в Ницце.

Она увидела, как изменилось его лицо, пошло красными пятнами. Не ожидал он такой наглости от дочери. Тем лучше, а на меньшее Келли и не согласна.

Однажды в одной компании Келли стала невольным свидетелем разговора двух жен весьма преуспевающих бизнесменов об отдыхе в Ницце. Они, перебивая друг друга, с упоением делились впечатлениями. Келли помнила, как тогда позавидовала им, понимая, что ей самой никогда не побывать в тех райских местах, что для нее поездка в Ниццу сродни путешествию на Марс.

Сейчас ей вспомнился тот разговор, вот она и выдала отцу свое тайное желание.

Отец кашлянул, еще раз вытер пот со лба.

— Ну что ж, Ницца так Ницца. Говорят, там просто замечательно. Я позвоню тебе, когда все будет готово.

Из кафе Келли вышла с гадким чувством. Имела ли она право так поступить пусть и с непутевым, а все-таки отцом? Но Келли тут же успокоила себя: он сам виноват, нечего было предлагать помощь.

Келли расплатилась с водителем и вышла из такси. Дорога от дома до аэропорта Кеннеди заняла почти час и вымотала все нервы. Нью-Йорк словно не хотел выпускать Келли из своих цепких объятий. Из-за пробок такси до аэропорта ехало непозволительно долго. Келли от волнения подскакивала на заднем сиденье — боялась опоздать на рейс. Таксист неодобрительно поглядывал на пассажирку в зеркало заднего вида, но молчал. Ведь она сама виновата. Вызвала такси слишком поздно, а он не бог, всего лишь водитель и перелетать через вереницы машин не умеет. Но они все-таки добрались вовремя, и Келли вздохнула с облегчением.

Таксист достал чемодан Келли из багажника и умчался прочь, а Келли потопала к зданию аэропорта, откуда она и отправлялась в райский уголок Земли под названием Ницца.

Перелет в восемь с половиной часов, да еще через океан, волновал Келли. Она еще не летала на такие огромные расстояния. Но мечта, что завтра она уже окунется в воды Средиземного моря, придавала ей силы. А восемь с половиной часов вполне можно пережить. Или переспать.

Келли вошла в информационный зал аэропорта, на несколько секунд застыла перед огромной скульптурой в виде вопросительного знака, обошла ее со всех сторон и подняла глаза на информационное табло.

Табло сообщало, что посадка на рейс Нью-Йорк — Ницца, совершаемый компанией «Дельта», начнется через сорок пять минут. Келли проверила билеты и рванула к третьему терминалу. Регистрация и прием багажа уже начались.

Келли пристроилась в хвост очереди, довольно-таки длинной, и, нервно притоптывая от волнения, поглядывала на часы. Как всегда обычно и бывает, очередь продвигалась медленно, а цифры на электронных часах бежали быстро.

Когда перед Келли оставалось четыре человека, к стойке регистрации подбежал мужчина. Выглядел он каким-то взъерошенным и помятым, словно его прокрутили в стиральной машине.