Книга Каменная гостья - Лада Лузина

Старшая из трех Киевиц знала об истинных функциях Лыски не понаслышке. Но нынче ведьмацкая Гора была не лысой, а пушистой и белой. Белые склоны, сказочно-белые, облепленные инеем ветви деревьев. И все же, ни пушистой, ни белой по характеру их Гора не была… Может, зря Дмитрий не верил в ведьм? Может, излишне близкое соседство с их Лысой и объясняет все?

Гора вздыбилась — с Днепра подул ветер, взбивая глубокий снег. Внезапно в Замке стало очень холодно. Дом словно заключила в объятия зима, прижала к груди, обняла пышными белыми ледяными руками, обволокла струящимися волосами — за окном понеслись косые космы мелких снежинок. Чудный вид исчез, словно кто-то затер его пальцем…

Катя знобливо поежилась и пошла наверх, под самую крышу. Пол мансарды устилал закаменевший птичий помет. Узкобедрый коридор привел Дображанскую к башне. Знаменитая башенка Замка Ричарда, стройная фигурка которой украшала все классические снимки Андреевского спуска, оказалась изнутри небольшой и полой — декоративной. В нее невозможно было подняться, лишь смотреть снизу на уходящую ввысь пустоту, перечеркнутую множеством деревянных балок, на одной из которых сидели два нахохлившихся голубя. Сверху, из щелей, на Катю летели редкие снежинки.

Она услышала, как в деревянные стены башни ударил ветер. И вдруг Башня тихо запела… Что-то еле слышное, тягучее, похожее на заунывную балладу. Ветер снова ударил по узкой башне, как по струне, песня стала громче, и Кате показалось, что она даже различает слова:

Мой Ричард… добрый… моя королева…

Мой Ричард… моя королева…

Но отделить реальное от кажущегося она не смогла. Как раз в это время оказавшийся вдруг совсем рядом мужской голос сказал:

— Ричард Львиное Сердце — добрый король из «Айвенго». Романы про королев, королей, рыцарей нравились мальчикам. А дом действительно похож на замок: башни, стены с зубцами, окошки-бойницы. Вот мальчишки и прозвали его Замком Ричарда…

Кажется, это был голос сторожа, впустившего их сюда:

— Хоть есть еще одна версия происхождения прозвища…

— Какая же? — спросил Дмитрий Андреевич.

— Говорят, ровно столько, сколько существовала коммуналка, в ней жил старый пройдошистый польский еврей Ричард. Он-то и был истинным королем этого замка. Когда он умер, дом сразу расселили… А на пятом этаже до революции в Замке жил известный художник — племянник Тараса Шевченко Фотий Красицкий…

— Екатерина Михайловна, вы здесь? — позвал ее Дмитрий Андреевич. — Я забыл вас представить, — сказал он, когда Дображанская вышла к ним, — местный сторож Агапий. В прошлом — художник с Андреевского.

— Так уж сложилась жизнь, — сказал Агапий, и Кате показалось, что произносить эту фразу для него привычно и не особенно грустно. — Могу нарисовать ваш портрет. За весьма условную плату. Или даже бесплатно… Такую красавицу, как вы, редко встретишь.

— Спасибо, не надо, — сказала Катерина.

Втроем они молча спустились на первый этаж, представлявший собой огромный пустой зал. Катя кашлянула.

— Я вижу: вы совершенно замерзли, — проявил заботу Дмитрий Андреевич. — Если вы заболеете из-за меня, я себе не прощу… Я говорил: меня интересуют еще два дома… Но, с вашего позволения, я покажу вам их завтра. Подвезти вас куда-то?

— Не нужно…

Чтобы вернуться на работу, Кате достаточно было перейти улицу. Но прежде чем сделать это, выйдя из Замка, она обернулась, желая еще раз взглянуть на неразгаданный дом. Высокое здание окружал вечный зеленый строительный забор — рядом прописавшиеся на Андреевском спуске художники развешивали картины для продажи. Сейчас, когда она смотрела на Ричарда снизу вверх, уходящий в небо высокий желтый замок с зубчатыми стенами, узкими и высокими окнами еще больше напоминал сказочную неприступную твердь, где живет заговоренная принцесса…

Или королева?

«Мой Ричард… добрый… моя королева…» — прилипла песня. Две строчки крутились и крутились в мозгу.

И на миг Катя поверила, что, посмотрев в окна башни меж четырех маленьких башенок-пик, увидит там чей-то лик — хозяин или хозяйка самого известного в Киеве дома с привидениями явится своей Киевице… Но не увидела никого, если не считать синего термоса, картонок с портретами и пристроившегося на подоконнике рядом с ними Агапия-сторожа.

Поглядывая сверху вниз на красивую Катю, он быстро рисовал что-то на листе бумаги.

* * *

Вопяще-громкий дверной звонок оторвал Руслана от компьютера. На пороге стояло нежданное явление: беловолосая девица с круглыми щеками, круглыми глазами, впечатляющей грудью и ворохом листочков в руках.

— Прошу вас, только не посылайте меня сразу, — сказало явление, молящее и одновременно словно смеющееся над собой… — Соцопрос. Вы ходите в супермаркет «Экономик»?

— Что?.. Да, хожу, — не стал лгать Руслан.

— Правда? — восхитилось явление так искренне-радостно, точно он сообщил ей, что летал на днях в космос. — Тогда заполнишь анкету? — легко перескочила на «ты» она. — За нее полагается приз, — попыталась подкупить его девушка. Она просяще вгляделась в его лицо и, не дожидаясь ответа, воскликнула, заходя в коридор. — Спасибо! Спасибо огромное… А то мне уже почти все отказали. Не знаю, как обратно на работу идти.

— Тебе за это платят, что ли? — спросил он, следуя за ней в комнату.

Девица была хамски-обаятельной, но не раздражающей. Вроде бы и не «Ух ты!..», но и не обычное «Ничего себе». От нее не било ни под грудь, ни пониже, но при виде ее невесть отчего поднималось настроение, словно ты выпил залпом бокал шампанского — ее глаза сияли, рот улыбался, радость наполняла улыбающиеся щеки, как ветер паруса. Кроме того, у нее была невероятно короткая юбка, гладкая кожа, а объемную грудь прикрывал символический тонкий свитерок.

— Значит, такая у тебя работа, — сказал он, садясь за стол.

— Дурная, я знаю, — охотно согласилась девица. — Нужно другую искать. А ты чем занимаешься?

— Компьютерами.

— А-а-а… — одобрительно прогудела она. — Здорово! А это че? Играешь? — приметила девица стоящую в углу, потрепанную жизнью гитару.

— Так, балуюсь…

— Побалуешь меня?

— Может… А что за приз?

— Во-от! — с видом фокусника, достающего из цилиндра белого кролика, гостья вытащила из сумки бутылку пива. — Подходит?

— Вполне, — он взял ручку и пододвинул к себе листок-анкету, нудно выспрашивающую, как часто он ходит в маркет, какие продукты покупает, участвует ли в акциях. — А можно, — спросил он, проставив несколько галочек, — я уже открою свой приз?

— Конечно. Давай…

Девица была на удивление легкой. Руслан ловко сковырнул пальцем крышку с бутылки.

— А ты не хочешь? — спросил он вежливо.

— Мне приз не положен. Они — подотчетные.