Книга Включить. Выключить - Колин Маккалоу

— Кстати, расскажите мне о Хьюлингсе Джексоне, сэр.

— Основоположник британской неврологии, лейтенант. У его жены обнаружилась медленно растущая опухоль передней части извилины Роландо.

«Ни слова не понимаю, — подумал Кармайн, слушая размеренную речь ученого, — но разве его это волнует? Ничуть».

— У миссис Джексон наблюдались весьма необычные эпилептические судороги, — продолжал профессор. — Они затрагивали только одну половину тела, начинались на одной стороне лица, распространялись вниз по руке и кисти и, наконец, захватывали ногу. Они и по сей день носят название джексоновских. Джексон предположил, что каждой части тела отведено свое неизменное место в коре головного мозга. Но окружающих восхищала в первую очередь неутомимость, с которой он час за часом просиживал у постели умирающей жены и описывал ее судороги вплоть до малейших подробностей. Истинный исследователь.

— По-моему, это черствость, — заметил Кармайн.

— Я предпочитаю называть это преданностью делу, — ледяным тоном заявил Смит.

Кармайн поднялся.

— Без моего разрешения из здания никому не выходить. Это и к вам относится, сэр. У входов стоят полицейские, в том числе и в туннеле. Советую вам никому не рассказывать о том, что здесь произошло.

— Но в здании нет кафетерия! — решительным тоном напомнил профессор. — Где прикажете обедать сотрудникам, которые не прихватили еду с собой?

— Кто-нибудь из полицейских соберет заказы и съездит за едой. — На пути к двери Кармайн обернулся. — Боюсь, нам понадобятся отпечатки пальцев всех, кто здесь находится. Неудобство похуже пропущенного обеда, но, думаю, вы меня поймете.

Кабинет судмедэксперта округа Холломен, а также лаборатория и морг располагались в здании окружного управления.

Войдя в морг, Кармайн увидел на столе два фрагмента женского тела, сложенных вместе на столе для аутопсии.

— Довольно упитанная особа, цветная, возраст — предположительно шестнадцать лет, — сказал Патрик. — Неизвестный выщипал растительность на ее лобке, прежде чем ввести первый из нескольких инструментов — может, фаллоимитатор, а может, и пенис, трудно сказать. Ее многократно подвергли насилию предметами постепенно увеличивающегося размера, но вряд ли смерть наступила по этой причине. В останках так мало крови, что, подозреваю, ее спустили, как спускают кровь скота на бойнях. Ни рук с кистями, ни ног со ступнями, ни головы. Эти два фрагмента были тщательно вымыты. До сих пор я не нашел никаких следов спермы, хотя на половых органах немало следов ушибов и припухлостей, которые надо исследовать под микроскопом. Кстати, ее изнасиловали и анально. Могу поручиться, что сперму не обнаружат нигде. Скорее всего он работал в перчатках и пользовался презервативами. Если вообще кончал.

Кожа девушки, несмотря на обескровленную бледность, имела чудесный оттенок кофе с молоком. Плавные изгибы бедер, тонкая талия, красивая грудь. На других частях тела не было следов насилия — ни ушибов, ни порезов, ни ожогов или укусов. Но поскольку отсутствовали руки и ноги, никто не смог бы определить, была ли она связана и если была, то как.

— Я принял бы ее за ребенка, — сказал Кармайн. — Она совсем маленькая.

— Ростом чуть выше полутора метров. Второе важное обстоятельство: расчленение проводил настоящий профессионал, — продолжал Патрик. — Один взмах какого-то инструмента вроде скальпеля для вскрытий. Ты только посмотри на тазобедренные и плечевые суставы — разняты без применения силы и не повреждены. — Он отложил в стороны два фрагмента торса. — Поперечный разрез выполнен пониже диафрагмы. Кардия желудка лигирована во избежание утечки содержимого, на пищевод тоже наложены лигатуры. Позвоночник дезартикулирован также профессионально, как суставы. Никакого кровотечения из аорты или полой вены. Между тем, — продолжал он, указывая на шею трупа, — горло ей перерезали за несколько часов до того, как отделили голову. Рассечены яремные вены, но не сонные артерии. Кровь должна была вытекать медленно, постепенно, а не резкой струей. Само собой, ее подвесили вверх ногами. Отделяя голову, он наметил разрез между четвертым и пятым шейными позвонками. В итоге у него осталась небольшая часть шеи и целая голова.

— Лучше бы он оставил нам конечности, Патси.

— И я так думаю, но подозреваю, что они побывали в холодильнике вчера, вместе с головой.

Кармайн отозвался с такой убежденностью, что Патрик вздрогнул.

— Нет, вряд ли! Голова все еще у него. С ней он не расстанется.

— Кармайн, так не бывает. А если и случается, то к западу от Скалистых гор, где водятся маньяки. Мы же в Коннектикуте!

— Откуда бы он ни был, голова при нем.

— Я бы сказал, что он работает в Хаге, а если не в Хаге, тогда в медицинской школе, — предположил Патрик.

— Мясник? Работник бойни?

— Возможно.

— Ты сказал про второе важное обстоятельство, Патси. А первое?

— Вот. — Патрик указал на правую ягодицу, где на безупречной коже отчетливо выделялся засохший струп длиной около двух с половиной сантиметров, формой напоминающий сердце. — Поначалу я думал, что он специально вырезал его. Но контур он не намечал — просто сделал один аккуратный взмах ножом вроде того, каким однажды на моих глазах срезали женщине сосок. Вот я и подумал, что здесь у нее было выпуклое родимое пятно, выступающее над поверхностью кожи.

— То, что оскорбляло его взгляд, портило ее совершенство, — задумчиво произнес Кармайн. — Может, он вообще не знал про эту отметину, пока не занялся своим грязным делом. Все зависит от того, знал он ее раньше или подцепил незадолго до смерти. Что скажешь насчет ее расовой принадлежности?

— Ничего, но европеоидной крови в ней больше, чем какой-либо другой. И возможно, примесь негроидной или монголоидной, а может, и той и другой.

— Как по-твоему, она была проституткой или нет?

— Без следов от инъекций на руках сказать трудно, Кармайн. Но у этой девушки… здоровый вид — не знаю, как выразиться иначе. Я бы на твоем месте просмотрел списки пропавших без вести.

— Я как раз собирался, — ответил Кармайн и направился обратно в Хаг.

* * *

«С кого начать, если допрос Отиса Грина придется отложить в лучшем случае до завтра? С Сесила Поттера, конечно», — думал Кармайн.

— Это правда отличная работа, — убежденно говорил Сесил, сидя на стальном стуле с Джимми на коленях и не обращая внимания, что обезьяна деловито копается у него в волосах. Сесил объяснил, что Джимми до сих пор не опомнился после пережитого. Кармайн бы легко мирился с этим диким зрелищем, если бы не половинка теннисного мяча на макушке Джимми. Как объяснил Сесил, она прикрывает вживленный в мозг электронный датчик и ярко-зеленый гнездовой разъем на черепе, посаженный на розовый зубной цемент. Впрочем, половинка мяча Джимми не беспокоила: он вообще не обращал на нее внимания.