Книга Беспредельщики - Илья Деревянко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На берегу Мирон сбросил одежду и, зябко поежившись, полез вводу. Купаться почему-то расхотелось, но в конце концов не зря же приехал!Вопреки ожиданиям река не дала освежающей прохлады, а сковала тело смертнымхолодом, который проникал все глубже, норовя добраться до сердца. Обернувшись,он заметил, что заплыл почти на середину и, внезапно чего-то испугавшись, изовсех сил погреб обратно. Но не тут-то было! Левую ногу свело, дыхание сперло, ав глазах помутилось. Послышался издевательский хохот. В метре от него из подводы появилось синее, распухшее лицо Вовки-иуды. Утопленник злобно скалился,протягивая руки с полусгнившими пальцами. Один за другим начали выныриватьубитые кавказцы, покрытые зеленоватой слизью. Все они радостно подвывали, лязгализубами и чмокали языками наподобие вурдалаков. Мирон дико закричал, затрясголовой. Видение исчезло. Остались только ровная гладь реки да бездушнаяхолодная луна в ночном небе. Трясясь как в лихорадке, он выбрался на берег,хрипло дыша. Привидится же подобная мерзость! Мирон принялся торопливонатягивать штаны. Тут сердце вновь едва не остановилось. Из прибрежных камышейторчала поднятая рука. Он изо всех сил хлестнул себя по щеке. Рука не исчезала.Тогда Мирон осторожно приблизился. В камышах лежал мертвец. Обыкновенный труп,которых он достаточно навидался за свою жизнь. Подпорченное водой лицооказалось абсолютно незнакомо. Покойник был одет в адидасовский спортивныйкостюм. Явно утонул не во время купания! Может, спьяну? Нет, вон дырка вчерепе. Кто его? За что?
Страх скрутил Мирона с новой силой, и, подхватив в охапкуостатки одежды, он сломя голову ринулся к своей машине. «Мерседес» с бешенойскоростью несся по дороге, но Мирон беспрерывно давил на газ. Ему казалось,будто по пятам за ним гонится толпа утопленников, уши явственно слышали топотмногочисленных босых ног... Лишь добравшись до дому, Мирон успокоился. Почти.Мысли обрели ясность, но сердце по-прежнему норовило выскочить из груди.Немного поколебавшись, он налил себе стакан коньяка и залпом выпил. Спиртное,наложившись на принятое вечером снотворное, оказало неожиданно мощноевоздействие, глаза стали слипаться, ноги с трудом добрели до кровати.
Едва коснувшись щекой подушки, Мирон почувствовал, чтокуда-то летит, проваливается в бездонную черную яму. Умом он понимал – этовсего лишь сон, пытался пробудиться, но ничего не получалось. Внезапно падениезакончилось. Мирон оказался в бескрайней песчаной пустыне. Все вокруг былозалито сероватым светом, но его источник отсутствовал. Небо представляло собойсерую плоскость без горизонта. Сухой воздух застыл в вековой неподвижности.Невдалеке, с трудом передвигая ноги, брела смутно знакомая фигура, сгорбившаясяпод тяжелым грузом. Подойдя ближе, Мирон узнал Савицкого. Раны на животе игруди чудесным образом исчезли, но бледное, покрытое потом лицо искажалагримаса усталости. Тюк за спиной при внимательном рассмотрении оказалсяогромным ворохом автоматов, пистолетов, гранат, ножей, связанных между собойметаллической проволокой.
«Славка, привет!» – обрадовался другу Мирон.
Савицкий равнодушно кивнул.
«Ты далеко собрался?»
Снова кивок.
«Где мы?»
«На том свете. Нужно дойти до горизонта, тогда простят,может быть», – с натугой прохрипел Савицкий.
«Но горизонта здесь нет!!!»
«Будет когда-нибудь!» Прервав разговор, Савицкий зашагалдальше, увязая в песке, и постепенно растворился в сером полумраке.
Поскользнувшись, Мирон упал навзничь и... больно ударилсяголовой о спинку кровати в собственной квартире.
За окном почти рассвело, но солнце еще не озарило лучамигород. Поэтому в нем царила та же серость, что и в Славкиной пустыне. Миронподнялся, подошел к окну. «Если Савицкому так досталось, то что же будет сомной! – неожиданно подумал он, но тут же отмахнулся от непрошеныхмыслей. – Что за чушь собачья, нет ничего такого, просто нервырасшатались!» Приняв залпом полный стакан коньяка, дабы укрепить нервнуюсистему, он заснул снова, на этот раз более или менее спокойно.
Машины сгрудились в очередной пробке, будто толпа баранов взагоне. Бестолково тыкались в разные стороны, безуспешно пытались найти хотя быузкую щель, куда можно проскочить, раздраженно бибикали. Водители нервничали,матерились. Только гаишник, которому следовало суетиться больше остальных,оставался спокоен, как удав.
Матерый нетерпеливо поглядывал на часы. До встречи с Мирономоставалось тридцать пять минут, а ехать было еще далеко. Вору не к лицу слишкомсильно опаздывать, впрочем, и раньше назначенного времени появляться несолидно. В машине вместе с ним находились толстый Леня и Белик. ОстальныхВолков с собой не взял.
«Ни к чему появляться целой толпой, привлекать вниманиементов. Достаточно подъехать вдвоем-втроем, спокойно переговорить», –объяснял он.
Матерый был в значительной степени прав. До сих пор именнотак решались все вопросы. Но на этот раз ни Леня, ни Белик не разделяли егомнения.
«Одно дело стрелка с ворами – тогда действительно можно безшума уладить любые проблемы, опираясь только на авторитет, но Северная бригада– беспредельщики, не признающие «понятий», – подумал Леня.
«Ничего себе толпа, аж целых шесть человек, – мысленноехидничал Белик, – увидишь, дурак, сколько быков притащит с собой Мирон».
Между тем пробка постепенно рассосалась, и «мерседес»Матерого вырвался на простор.
Белик в своих предположениях оказался абсолютно прав.Северная бригада приехала на место встречи почти в полном составе. Мирон личнопроверил все закоулки (разборка должна была состояться на заброшенном цементномзаводе), наметил секторы обстрела, рассадил снайперов.
«Я вам не Савицкий, – мрачно бурчал он себе поднос, – меня голыми руками не возьмешь!»
Беспокойная, насыщенная кошмарами ночь оказала на Миронаскверное воздействие. Лицо осунулось, под налитыми красноватой мутью глазамиобразовались мешки, нервы натянулись до предела. Он раздражался по любомуповоду и лишь огромным усилием воли сдерживал клокотавшую внутри глухую злобу.«Опаздывает, гад, ждать себя заставляет, – яростно думал Мирон, до болисжимая кулаки. – Или ментов навести решил?» Справедливости ради следуетзаметить, что подобные случаи иногда действительно имели место. Не далее какнеделю назад Западная бригада, приехавшая на стрелку с кавказцами, попала взасаду ОМОНа. Правда, воры такими вещами никогда не занимались, а что касаетсяМатерого, то ожидать от него сотрудничества с милицией было бы вдвойне глупо.Ненависть Волкова к правоохранительным органам была чересчур широко известна.Однако ослепленный злобой Мирон не понимал или не желал понимать этого. Онбродил кругами по двору, шепча проклятия:
