Книга Кровавая луна - Джеймс Эллрой

Они добрались до Центрального проспекта. Ллойд сглотнул, чувствуя, как струйка пота течет у него по спине прямо в трусы, еле держащиеся на бедрах: их оттягивали книзу два автоматических пистолета особой конструкции, засунутых за пояс.

Беллер свистнул с другой стороны улицы и указал вперед. Ллойд кивнул: ему тоже ударил в нос запах дыма. Они шли на юг, и Ллойду понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы осмыслить чудовищную логику развернувшегося перед глазами саморазрушения.

Сожженные магазины, ночные клубы, парикмахерские, церкви перемежались с незастроенными площадками, на которых стояли выгоревшие изнутри брошенные машины. Все винные лавки были разграблены, повсюду валялись разбитые бутылки. Придорожные канавы были забиты дешевыми электротоварами, очевидно, схваченными впопыхах, а потом выброшенными, когда грабители сообразили, что в ломбарде их не примут.

Ллойд потыкал штыком в разбитое окно, прищурился, глядя в темноту, навострил уши, как собака… Он пытался уловить малейший звук или движение. Ничего. Только вой сирен да треск выстрелов в отдалении.

Беллер бегом пересек улицу в тот самый миг, когда черно-белая полицейская машина повернула на Центральный проспект с Девяносто четвертой улицы. Два офицера в бронежилетах выскочили из машины. Водитель подбежал к Ллойду.

– Какого хрена ты тут околачиваешься? – возмущенно заорал он.

Ответил Беллер. Ему удалось застать полицейских врасплох – они повернулись к нему, на ходу вынимая пистолеты тридцать восьмого калибра.

– Разведка, офицер! Мы с приятелем получили приказ выдвинуться впереди роты и засечь снайперов, если таковые имеются. Мы из пехотной разведки.

Ллойд сразу понял, что полицейские не купились на эту историю. Ему просто необходимо было оторваться от своего никчемного напарника и лично исследовать страшные чудеса района Уотте.

– Мне кажется, мы заблудились, – сказал он, бросив многозначительный взгляд на Беллера. – Нам приказали выдвинуться вперед на три квартала, но где-то мы свернули не туда. На этих улицах с номерами все дома выглядят одинаково.

И он замолчал, растерянно озираясь. Беллер разгадал игру Ллойда.

– Точно, – подтвердил он. – Все дома выглядят одинаково. А эти ниггеры сосут бузу у себя на крыльце и тоже похожи друг на друга.

Старший из двух полицейских кивнул и, указав на юг, спросил:

– Вы, парни, из этой артиллерийской бригады на Сто второй улице? Охота на черных с полной выкладкой?

Ллойд и Беллер переглянулись. Беллер облизнул губы, стараясь удержаться от смеха.

– Да, – ответили они хором.

– Ну, тогда полезайте в машину. Считайте, что вы нашлись.

Пока они катили на юг, не включая дальний свет и сирену, Ллойд рассказал полицейским, что в октябре поступает в полицейскую академию и хотел бы, чтобы этот бунт стал его личным полевым испытанием. Коп, что помоложе, расхохотался:

– Ну, считай, что этот бунт послан тебе свыше как личное полевое испытание. Сколько в тебе росту? Шесть футов четыре дюйма?[5]С твоим ростом тебя пошлют прямо в Уотте, в участок на Семьдесят седьмой улице, в тот самый район, что мы сейчас патрулируем. Когда дым рассеется и проклятые либералы начнут разливаться соловьем, что негры – жертвы бедности, тут будет полно работы: порядок наводить среди паршивых ниггеров, отведавших крови. Как тебя звать, малыш?

– Хопкинс.

– Уже убил кого-нибудь, Хопкинс?

– Нет, сэр.

– Не зови меня сэром. Ты пока еще не коп, а я простой патрульный. Ну, а я вот кучу народа положил в Корее. Целую кучу народа. И знаешь, меня это изменило. Все теперь выглядит по-другому. Совсем по-другому. Я толковал с другими парнями. Они тоже потеряли в Корее невинность. Свою вишенку. И все мы пришли к одному: начинаешь по-другому глядеть на вещи. Смотришь на невинных людей, как на детишек малых, и хочешь, чтоб они такими и остались: у тебя-то невинности уже нет. Всякая ерунда вроде маленьких детишек с их игрушками и собачками-кошечками достает тебя до слез. Уж ты-то знаешь, что они идут прямиком в эту кучу дерьма, в самую середку, и хочешь их не пустить. Ну, а потом встречаешь людей, которым плевать на все хорошее, на все, чем стоит дорожить. Вот с ними-то и надо разобраться покруче. Надо защищать невинность в этом мире, Хопкинс, хоть ее и осталось-то на пару грошей, не больше. Ну, да уж сколько есть. Вот почему я коп. Вот ты, по-моему, еще не потерял свою вишенку, Хопкинс. И ты хочешь драться. Ты хоть сечешь, о чем я толкую?

Ллойд кивнул. Он ощущал странное покалывание по всей коже. Сквозь открытое окно патрульного автомобиля до него доносился запах гари, но он уже притерпелся и почти не замечал его. Зато понял, что полицейский говорит о тех самых вещах, которые внушал ему ирландский протестантский характер.

– Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду, – заверил Ллойд.

– Вот и хорошо, малыш. Значит, для тебя все начнется сегодня. Останови здесь, – велел коп своему напарнику.

Второй полицейский, на вид постарше, дал по тормозам и съехал к обочине.

– Твой ход, малыш, – сказал тот, что моложе, и щелкнул по шлему Ллойда. – А твоего приятеля мы отвезем обратно в расположение вашей части. Посмотрим, что ты сможешь сделать один.

Ллойд так поспешно выбрался из патрульной машины, что даже не успел поблагодарить своего наставника. В знак прощания полицейские врубили сирену.

На углу Сто второй улицы и Центрального проспекта царил хаос. Дымящиеся руины, шипящие струи из брандспойтов, визг шин на залитом водой асфальте… А зависшие над головой полицейские вертолеты посылали широкие лучи прожекторов в витрины магазинов, давая пожарным свет, чтобы те могли работать.

Ллойд шагнул в самый водоворот, широко улыбаясь, все еще захваченный красноречивым изложением своей собственной философии. Он проводил глазами бронированный вездеход с укрепленным пулеметом пятидесятого калибра, медленно ползущий по улице. Гвардеец в кабине пролаял в мощный мегафон:

– Комендантский час через пять минут! Вся зона на военном положении! Любой, оказавшийся на улице после девяти, будет немедленно арестован. Любая попытка нарушить полицейское заграждение будет пресечена огнем. Повторяю, комендантский час через пять минут!

Эти слова, пронизанные угрозой, громким эхом прокатились по улице и вызвали лихорадочную суету. Секунды не прошло, как Ллойд увидел десятки молодых людей, брызнувших во все стороны из сгоревших зданий. На бегу они старательно уклонялись от поисковых огней прожекторов. Он протер глаза и прищурился, пытаясь разглядеть, нет ли у них в руках краденых товаров, но они скрылись из виду, прежде чем он успел крикнуть «Стой!» или навести на них свою винтовку М-14.

Ллойд покачал головой и миновал группу людей, толпившихся у разграбленного винного магазина. Они его заметили, но, казалось, не удивились появлению одинокого пешего патрульного. Осмелев, Ллойд решил проверить, что творится внутри.