Книга Святое дело - Виктор Суворов

А на бескрайних просторах Арабского халифата — от Хорезма до Адена и от Кордовы до Кандагара — надо было скакать под испепеляющим солнцем дни и недели. Тяжелые стальные доспехи тут никак не годились. Для таких условий конь требовался совсем иной: легкий, быстрый, выносливый.

Арабы наносили поражение противнику не тяжестью мечей, а внезапностью и стремительностью своих атак. И защищали себя не стальными доспехами, а резвостью ног своих скакунов. Это как поединок чемпиона мира по боксу с чемпионом мира по бегу.

Обратим внимание на снимки покойного Саддама Хусейна. Он на арабском скакуне любил красоваться. И мужик вроде не крупногабаритный, а ноги чуть до земли не достают. Вроде как на ишаке едет, на эдаком тонконогом изящном ишачке с лебединой шеей.

Грациозная, по-лебединому изогнутая шея — не поэтический оборот, а официальное описание арабской породы. Там же сказано: маленькая голова, узкий череп, вогнутый «щучий» профиль, большие выразительные глаза, широкие ноздри, маленькие уши, глубокая, четко очерченная подщечина, красивым изгибом переходящая в горло, высоко посаженный хвост, тонкие сухие стройные ноги, высота по холке — 140-153 см, обхват груди — 177-179 см, обхват пясти — 18,5 см.

Теперь посмотрим на фотографии Жукова, принимающего Парад Победы. Да ведь под ним же коняга исполинских размеров. Выбирали с понятием: знай наших! Конь Жукова в стандарты арабской породы не вписывается. Даже приблизительно.

Мелочь, пустячок, но за ним вырисовывается некая несуразность. Итак, для Сталина якобы выбрали арабского скакуна, потом за пять или шесть дней до парада Сталин рекомендовал его Жукову. Да не просто Сталин утвердил выбор, а, по словам Жукова, консультировался с главным кавалеристом планеты Земля Маршалом Советского Союза Буденным Семеном Михайловичем.

И тут вырисовывается новая несуразность. Буденный первым в XX веке создал и возглавил не что-нибудь, а Первую Конную армию. Во время Второй мировой войны и после нее, до самой смерти Сталина, Буденный был командующим кавалерией Красной Армии. У нас на Руси свои условия, свои требования. Под руководством и покровительством Буденного в Советском Союзе была выведена лучшая кавалерийская порода лошадей — буденновская. Не для рыцарских поединков и не для стражей ислама, а специально для наших условий. Для войны XX века. Для дерзких рейдов по вражьим тылам. Для действий на открытых флангах. Для стремительных бросков там, где противник слаб или его нет вовсе. Для наступления по лесам, болотам, оврагам и взгорьям. Для конно-механизированных групп, в которых танкистов, мотопехоты, артиллеристов, зенитчиков, минометчиков не меньше, чем конников.

Для парадов конь этой породы подходил как нельзя лучше. Так и зафиксировано в официальном описании: крупная верховая лошадь, у многих жеребцов высота по холке 170 см!

И вот вам задача: заместитель наркома обороны, командующий кавалерией Красной Армии Маршал Советского Союза Буденный якобы рекомендовал Сталину принимать Парад Победы не на нашем родном советском коне, а на арабской лошадке. С чего бы это?

Возразят, что буденновская порода в тот момент только вырисовывалась и официально утверждена в 1948 году.

Ну и что? В 1945 году бумаги еще не подписаны. Это понятно, не до того на войне было. Но кони-красавцы уже жили, уже воевали, уже дошли до Эльбы. Одного красавца даже генералу Д. Эйзенхауэру подарили. И он по достоинству подарок оценил.

Главное в том, что к выведению буденновской породы самое прямое отношение имел сам Сталин. В 1935 году он вместе с Ворошиловым и Буденным побывал в Ростовской области на конном заводе им. Буденного. И тогда, и в последующие годы Сталин живо интересовался и участвовал в становлении и развитии коневодства в Советском Союзе, в частности в выведении новых пород верховых лошадей для Красной Армии.

В 1945 году у маршала Буденного был выбор. Он мог бы рекомендовать жеребца любой другой нашей породы. Терской, например. Или русской верховой. Донской. Ахалтекинской.

Хорошо, затея с конем у Сталина не получилась, но зачем и Сталин, и Буденный арабского коня подсовывают Жукову? Не хватает наших родных коней марксистско-ленинской породы? Откуда у товарища Сталина это низкопоклонство перед загнивающим Востоком?

Жуков, если верить этим балладам, Сталину не возражал, но совету почему-то не внял и на параде появился не на арабском скакуне, которого ему якобы рекомендовали Сталин и Буденный. Самое странное, что Жуков не нашел нужным свое вольнодумство объяснять ни Сталину тогда, ни своим читателям после смерти Сталина.

Одно из двух:

– либо мемуарист Жуков должен был обойти стороной вопрос про коня арабской породы, не заостряя нашего внимания на подробностях;

– либо, если уж коснулся деталей, должен был объяснить, почему действовал вопреки сталинским рекомендациям и как товарищ Сталин реагировал на такое проявление свободомыслия.

Разгадка сей неувязки, на мой взгляд, проста: через два десятка лет после смерти Жукова сей фрагмент в «самую правдивую книгу о войне» вписали люди, которые не подозревали о существовании кавалерийских лошадей российских и советских пород. Скакуна арабской породы они помянули ради красного словца — звучит красиво. Они явно не владели техникой правдоподобного вранья. Между тем главное правило обманщиков — поменьше подробностей, так как на подробностях врунишек и ловят.

7

Критик мой, анонимный Грызун, негодует: надо было мемуары Жукова прочитать, а уж потом писать «Последнюю республику»!

С этим полностью согласен. Именно так и поступил. Все издания, которые на тот момент были, собрал, все прочитал. Очень даже внимательно. Но ничего про арабского жеребца и болтливого сталинского сына не вычитал.

Не было этого!

И быть не могло.

Ибо между «Последней республикой» и «самой правдивой книгой о войне» существует некий мистический контакт. Мемуары Жукова печатали два десятка лет. Издание за изданием. Миллионными тиражами. Но не было в них ни слова о тайных сталинских упражнениях. Но вот вышла «Последняя республика», и тут же мемуары величайшего полководца чудесным образом преобразились, обогатившись новым ярким эпизодом.

Я бросил в массы вопрос: почему Сталин отказался парад принимать?

И тут же мертвый Жуков в те же массы бросил ответ: да потому, что на коне ездить не умел!

Гражданин анонимный Грызун, постарайтесь уловить причинно-следственную связь: народу в мире — миллиарды, и каждый способен на какую-то гадость, каждый может придумать каверзный вопрос. Могли Жуков предвидеть все неудобные вопросы, которые будут задавать через много лет после его смерти? Мог ли он на них загодя ответить? Могли он ответить на мой мерзкий вопрос, до того как я его задал? Мало ли что в мою дурную голову взбредет?

Потому-то живой Жуков ничего не помнил про злополучные сталинские упражнения. И в мемуарах, естественно, об этом не писал. И после смерти тоже об этом случае не помнил. Листайте первое издание, и второе, и пятое, и седьмое…