Книга Братство волков - Сергей Соболев

– И что? – рыжий бросил на него неприязненный взгляд. – Чего ты… чего это вы умничаете? Выкладывайте, что надо? А если нет ко мне прямого дела, то идите… в своем направлении.

Волков показал ключ с биркой, на которой были видны те цифры, что он назвал.

– Вы стучитесь в номер, который мне выделили для проживания, – сказал он все тем же спокойным тоном. – А к вам лично, не знаю вашего имени и отчества, именно к вам конкретно никаких дел у меня нет.

Из-за двери вновь зазвучал женский голос.

– Геннадий Михайлович, прекратите!

– А что такого? Мы тут с гражданином беседуем.

– Ну что вы устроили скандал под моей дверью?! Как вам не стыдно!

Волков удивленно прислушался к звучавшему из-за двери голосу – он показался ему знакомым. Тот, чье имя он только что узнал благодаря прозвучавшей реплике, продолжал сверлить его взглядом.

– Вы не могли бы немного обождать? – явно сделав над собой усилие, пытаясь быть вежливым, наконец произнес он. – Тут… тут, понимаете, личный вопрос.

Волков не успел ничего ему на это ответить, поскольку уже в следующую секунду дверь распахнулась. Девушка, или же молодая женщина, стоявшая в проеме, открыла рот, чтобы сказать что-то негодующее, судя по сердитому выражению лица. Но так и застыла на пороге с приоткрытым ртом.

– А, – придя в себя, сказала она, глядя на Волкова. – Вы? Ага… Ну, да мне все равно.

Возникла небольшая пауза, поскольку всем троим понадобилось время, чтобы прийти в себя. Алексей, не отводя глаз, смотрел на женщину. На ней черный шелковый халат; на ногах шлепанцы; в правой руке она держала подсоединенный к розетке у зеркала в коридоре фен; волосы у нее еще влажные после душа. Высокие скулы, гладкая чистая кожа, ровный загар. Синие глаза смотрели внимательно; удивление быстро сменилось ощутимой прохладцей («ну, да мне все равно»). В последний раз, помнится, они виделись в конце августа минувшего года. Она, эта молодая симпатичная особа лет двадцати шести, не изменилась, если говорить именно о внешности. Но Алексей, натолкнувшись на этот ее холодный, едва ли не неприязненный взгляд, понял, что перед ним стоит другой, совсем другой человек…

– Здравствуйте, Светлана Леонидовна, – сказал он. – Как поживаете?

– Я сердита на вас, – ответствовала она холодно. – Вот.

Волков хотел спросить, за что эта милая девушка на него сердится, но не счел нужным – и возможным – задать этот вопрос при постороннем. Тем более что тот, очнувшись от секундного замешательства, вновь напомнил о себе.

– А! Так вы знакомы, значит?!

– Знакомы, – девушка продолжала смотреть на Волкова. – Этот человек… в некотором роде… вытащил меня из переделки. Ну а потом исчез, как исчезают супермены в кино, – даже не попрощался.

– Вот как, – хмуро процедил рыжий. – А вот я бы тебя не кинул!..

Девушка, сердито дернув за шнур, отсоединила фен от сети. Затем повернулась к приоткрытой двери.

– Вы еще здесь? – недовольно спросила она. – Шли бы вы… Геннадий Михайлович, по своим служебным делам!

– У меня обеденный перерыв, – буркнул тот, перекладывая букет из левой руки в правую. – Вот, Света… А хочешь, пойдем в кафе пообедаем?

– Не нужны мне ваши цветы! Оставьте меня в покое! – Она подошла к двери, намереваясь ее закрыть. – И вы… вы тоже!

Волков уже направился обратно к лестнице, чтобы спуститься в холл и попросить у коменданта другой номер, но женский голос вновь его окликнул:

– Алексей… Алексей Иванович! Минутку!..

Он остановился; обернувшись, посмотрел на вышедшую из номера особу.

– Так это вас, значит, вселяют в мой номер?

– Я не знал, что это ваш номер, – сказал Волков. – Извините, что потревожил. Я попрошу выделить другой.

– Зачем? Я уже собралась. Минут через десять-пятнадцать я буду готова… и освобожу номер. Можете подождать?

– Конечно. Я подожду внизу.

– Постойте! – вновь остановила его женщина. – Зачем вам таскать сумку? Внесите ее в номер!.. А вам, – она посмотрела на застывшего в коридоре рыжего, – вам, Геннадий Михайлович, всего доброго! И прощайте… вряд ли мы с вами еще увидимся.

Волков прошел в номер мимо посторонившейся девушки; поставил сумку на пол. Номер типовой, он жил в таком же прошлым летом. Небольшая гостиная в бежевых тонах; из мебели диван, круглый столик с двумя стульями, маленький холодильник, на котором, как на подставке, стоит СВЧ-печка и кофейный аппарат. Дверь в спаленку приоткрыта – видна застеленная свежим бельем кровать. Пахнет фруктовой свежестью – дезодорантом или шампунем – и чуточку духами. В номере чисто, убрано; в гостиной на полу стоит чемодан на колесиках. На диване раскрытая дорожная сумка; но такого, чтобы лежали вещи в беспорядке, как это бывает при сборах, Волков не заметил.

Впрочем, он особенно и не присматривался; поставил сумку на пол в самом дальнем углу и, прихватив с собой лишь один кейс, сразу же направился к выходу.

– Я вас не задержу, – сказала девушка, когда он проходил мимо нее. – Вот только…

– Да?

– Я могу оставить тут свои вещи? Ненадолго… у меня в седьмом часу поезд.

– Вы что, уезжаете? – Волков внимательно посмотрел на нее. – Впрочем, это не мое дело.

– Вот именно, – закусив губу, сказала она. – Но… Если мои вещи мешают, я могу отвезти их на вокзал.

– Нет, нисколько не мешают.

– Дождитесь тогда меня, – сказала она каким-то расстроенным тоном. – Я быстро…

Волков сошел по лестнице вниз.

– Все в порядке? – спросила сотрудница, убирая со стойки коробку конфет (которую наверняка ей оставил рыжий). – Вселились?

– Да, – не вдаваясь в подробности, сказал Алексей. – Все нормально.

Он вышел из подъезда и вновь увидел рыжеволосого крепыша. Тот все еще держал в руке розы; очнувшись от каких-то своих мыслей, он криво усмехнулся и сунул букет в стоящую у двери большую, в форме каменной вазы, урну.

– Извини меня, дружище, – миролюбиво произнес он. – Я несколько погорячился.

– Вам не за что передо мной извиняться, – сухо сказал Волков.

– Так ты… так вы, значит, тоже знакомы? Я имею в виду – со Светланой?

– Да.

– Меня Геннадий зовут…

Волков, глядя чуть в сторону, промолчал.

– Понятно. – Рыжий надел солнцезащитные очки. – Ладно, – сказал он, доставая из кармана автобрелок. – Мне пора ехать.

Не дождавшись ответного слова и даже взгляда, он резко повернулся на каблуках и направился к припаркованному на площадке черному «BMW-5X».

Волков устроился на лавочке неподалеку от входа, под сенью разросшейся липы. Выковырял из пачки сигарету, закурил. Его переполняли двойственные чувства. Он очень обрадовался, увидев эту молодую женщину, с которой его связывали кое-какие воспоминания – отчасти романтические, отчасти драматические. Но и огорчился, узнав, что она уезжает, и уезжает, кажется, уже сегодня.