Книга Умри стоя - Артем Мичурин

Лейфиц выключил проектор и сделал два больших глотка воды из стоящего на кафедре стакана. После чего прокашлялся и, оправив мундир, вернулся к теме:

– Позднее к Пакту присоединились еще два государства – Исламский Халифат и Япония, также разработавшие и принявшие на вооружение ОМП. Как видите, положения Всемирного Пакта, который некоторые называют Пактом стервятников, не ограничивают создание и распространение этого бесчеловечного оружия, что противоречило и до сих пор противоречит официальной позиции руководства Евразийского Союза. Тем не менее с момента подписания рассматриваемого документа минуло уже почти пять десятилетий, в течение которых не было зафиксировано ни одного случая применения ОМП. Остается лишь надеяться, что у всех государств-обладателей и в дальнейшем хватит разума не прибегать к крайним мерам. А теперь я хотел бы услышать ваши вопросы по теме, – без малейшего энтузиазма закончил Лейфиц.

Тишина аудитории нарушилась единственным стуком локтя о парту.

– Курсант Волкова? – сходящиеся на переносице брови отставного интенданта приподнялись, демонстрируя недовольное удивление. – Имеешь вопрос? Ну что ж, задавай.

– Так точно, господин Преподаватель! – Наташа вскочила из-за парты и вытянулась, щелкнув каблуками. Плечи расправлены, подбородок вперед, и без того вздернутый симпатичный носик кверху. Глеб, сидящий чуть позади, невольно поймал себя на мысли, что, наверное, никто в группе, а то и в отряде, не может так же быстро и четко принимать эту стойку. – Меня интересует, – продолжила чеканить Волкова, – что дает отдельно взятому государству присоединение к Всемирному Пакту о неприменении оружия массового поражения? Есть ли выгоды по сравнению с государствами, не подписавшими Пакт?

– М-м, – Лейфиц оттопырил нижнюю губу и покивал, – хороший вопрос, курсант.

– Под-ли-за, – беззвучно проартикулировал Толян Глебу.

– Рад, – продолжил Лейфиц, – что хоть кого-то интересует предмет, а не только баллы. И несмотря на то, что этот вопрос относится к курсу следующего полугодия, я отвечу. Итак, какие же выгоды получает государство – участник Пакта? До применения ОМП – никаких. В ходе нейтрализации страны-нарушителя и последующего передела территории – никаких. Но… Кроме собственно задокументированного соглашения – Пакта – имеется созданный на его основе Совет. В этот Совет входят шесть к настоящему моменту глав государств-участниц, поэтому называется он – Совет Шести. Первого марта каждого года Совет Шести избирает открытым голосованием двух Судей – Главного и Резервного. Судья не может избираться дважды в течение трех лет, поэтому они ежегодно меняются, хотя сама процедура избрания является чистой формальностью. Пока в Совете шесть государств, все пары известны, и только места Главного, Резервного Судей подвергаются ротации. Евразийский Союз, например, с момента основания Совета находится в паре с Североамериканской Коалицией. Таким образом, глава каждого из шести государств наделяется полномочиями Главного Судьи раз в шесть лет и раз в шесть лет – полномочиями Резервного. Именно Судьи, точнее – один Судья, Главный, отдает приказ Совету на нейтрализацию страны-нарушителя. Для чего же тогда нужен Резервный Судья? Все очень просто – в случае, если Главным Судьей оказывается лидер страны-нарушителя, чего нельзя исключить, полномочия с него автоматически снимаются и передаются Резервному Судье. Теоретически, – Лейфиц прищурился и взглянул на курсантов исподлобья, – Судья может и не отдать приказа на нейтрализацию. Схема несовершенна, но пока она работает и свою главную функцию – взаимного сдерживания – выполняет. Надеюсь, – обратился он к Волковой, – я ответил на твой вопрос?

– Так точно, господин Преподаватель! – отрапортовала та. – Благодарю!

…После легкого ужина и целиком ушедшего на тренажеры и помывку свободного времени Глеб наконец-то завалился в койку.

– Слушай, – раздался возле правого уха голос Преклова, – я вот тут подумал…

– Опять? – недовольно пробубнил Глеб.

– …а американцы похожи на людей?

– Американцы? На людей?

– Ну да.

– Не пори чушь. Спи.

Глава 2

– Нет-нет-нет, все это ерунда. – Виктор Крайчек плеснул в горло очередную порцию водки и припечатал рюмку к столу. – Они же, мать их ети, греются, что хренов адский горн. Пять минут хорошего боя, и – он хлопнул ладонью по столу, от чего тот едва не треснул, – швах! Бестолковые игрушки. Ничего нет лучше старого доброго «Феникса».

– Старого доброго… – нараспев повторил Хайнц Торвальд. – Начинаешь брюзжать, как старик.

– А я и есть старик. Мне уже пятьдесят четыре. Много ты встречал таких ископаемых?

Хайнц опрокинул рюмку, улыбнулся и потыкал себя пальцем в грудь.

– Э-э, – отмахнулся Крайчек, – про тебя-то я и забыл. Ну что, еще по одной за былое?

– Можно.

В офицерском клубе становилось немноголюдно. Время близилось к одиннадцати, и посетители, не спеша расходились.

– Сводки последние видел? – спросил Крайчек и подался вперед, заметно помрачнев.

– Видел, – кивнул Хайнц, – дерьмовые.

– Чертовы БИВни. Драпают отовсюду. Даже под «крещендо» не стоят.

– Серьезно? Раньше им вроде только эпинифрин кололи.

– Он многих давно уже не берет. Привыкают ко всему, твари, будто тараканы, мать их. Как привык – все, не проймешь уже ничем. Таким одна дорога – в расход, под замену. Только вот замены, говорят, не часто прибывать стали. Если дальше в том же духе пойдет, то глядишь, и…

– Что? – Серые глаза снайпера заговорщически сузились до едва видимых щелок на худом обветренном лице. – Надеешься, мобилизуют? В постели боишься умереть?

Крайчек вдруг резко отшатнулся, словно у него перед лицом паяльной лампой махнули. Но вскоре озадаченное выражение сменилось хищной ухмылкой:

– Тебе, Хайнц, этого не понять. Вы и воюете-то, на пузе лежа. А Палач… Палач должен встретить смерть на ногах, до конца. Вот так.

…В шесть ноль-ноль казарму заполнил привычный треск сигнала побудки, нарушаемый непривычным еще громоподобным басом Крайчека:

– Подъем! Через двадцать минут всем быть на построении! Форма одежды – облегченная!

Курсанты, будто выдернутые из коек за невидимые нити, повскакивали и выстроились вдоль прохода. Как только спина Воспитателя скрылась за дверью, казарма пришла в движение.

– Как думаешь, – пробормотал Толя, сплевывая в раковину, – пострелять дадут?

– Не знаю, – ответил Глеб. – Просраться дадут точно.

Виктор Крайчек мерил шагами плац возле деловито урчащего мотором «Лиса». Наличие стоящего под парами автомобиля, рассчитанного вовсе не на три десятка человек, и сваленных в кучу заплечных ранцев рождало в головах курсантов мысли, далекие от благостных.

– Вчера, если кто помнит, – начал Крайчек, с отвращением разглядывая помятый ХБ отдельных индивидов, – группа осуществляла разминочный, – сделал он выразительное ударение, – забег на шесть кругов по периметру. Сегодня вы покажете, на что способны в действительности. Двадцать километров с десятикилограммовым грузом.