Книга Смерть в пяти коробках - Джон Диксон Карр

– Ясно, – кивнул он. – Все они известные люди. Но что они здесь делали?

– Делали? – Фергюсон снова повысил голос. – Вам следовало бы самому это знать, молодой человек! У них была вечеринка. Они валяли дурака!

– Вы верите в это? Я – нет.

Фергюсон закричал еще пронзительнее:

– Хотелось бы знать, что вы имеете в виду, молодой человек! Феликс Хей всегда устраивал вечеринки в такое время, когда порядочные люди работают!

– Я скажу вам, что я имею в виду, – спокойно произнес Сандерс. – Не похоже, чтобы им было весело; вот в чем несуразность. Вы только взгляните, как они сидят вокруг стола, словно манекены в витрине, и перед каждым – стакан. Все это больше похоже на заседание членов правления.

Марша переменилась в лице.

– Вот именно! – негромко воскликнула она. – Когда я их увидела, что-то в них показалось мне странным, только я не могла понять, что именно. А вы сразу все раскусили! Отец в жизни не ходил по вечеринкам! Он практически не пьет; более того, пить он боится. Короче, дело темное.

После ее слов в холле как будто стало еще сумрачнее, и даже дождь сильнее застучал по крыше. Фергюсон торопливо захлопнул дверь в гостиную и повернулся к молодым людям, словно на что-то решившись.

– Что вам известно? – спросил он.

– Ничего, – честно ответил Сандерс. Будучи истинным ученым, он терпеть не мог блефовать. – Но ведь что-то есть, не правда ли?

– Я ничего вам не говорил, молодой человек!

– И напрасно, – вздохнул Сандерс. – Странный вы, однако, если не сказать большего. Не знаю что и думать о вас и о ваших выходках; но сдается мне, полиция вами заинтересуется.

Клерк неожиданно ухмыльнулся. Улыбка дико смотрелась на лице старого ханжи.

– На кой я сдался копам? – Фергюсон затряс головой. – В жизни они меня не трогали и сейчас не тронут. Я мелкая сошка, рабочая лошадка Бернарда Шумана. Все равно что какой-нибудь скарабей или мумия. – Вдруг он окинул Сандерса внимательным взглядом, как будто только что расслышал его слова. – Сдается мне, вы человек честный! Ну ладно! Вот вам бесплатный совет. Не впутывайте в дело полицию. Если вы хоть сколько-нибудь дорожите своим здоровьем, не делайте этого! Занимайтесь своими микробами или лекарствами и не лезьте в дела, о которых понятия не имеете.

– Почему?

Фергюсон снова разозлился.

– Хорошо, я вам скажу почему! Посмотрите на тех четверых! Все они очень богаты. И знамениты. Они спят в мягких постелях, и кошмары их не мучают. Они примерные граждане, образцовые прихожане. Их невозможно не любить! А знаете, кто они такие на самом деле? Хотите скажу? Все они преступники, а кое-кто из них убийца. Вы угадали, назвав их сборище заседанием членов правления. Вы и представить себе не можете, сколько лжи, коварства и обмана таится в их душах! Проблема в том, что вам неизвестно, в каком преступлении повинен каждый из них; вы не знаете, кто из них что натворил. Кто-то убийца, у других же руки относительно чисты. А когда вы разберетесь, что к чему, будет слишком поздно. Вот потому-то я и говорю вам: послушайте моего совета и держитесь от них подальше.

Некоторое время он смотрел на них с убийственной бесстрастностью. Затем, не дав Сандерсу ответить, заковылял к лестнице. И снова манекены за столом задрожали, когда внизу по улице проехал грузовик. Сандерса, который вообще не отличался богатым воображением, вдруг затошнило – возможно, от страха.

Глава 3

ПРИВИДЕНИЕ В ОФИСЕ

В начале третьего Сандерс сидел в тускло освещенном зале ожидания Гиффордской больницы и листал журнал не читая. От усталости у него немного дрожали руки. Все было сделано. Пострадавших действительно отравили атропином; но, судя по тому, как их взялись лечить, доза яда оказалась выше, чем он предполагал. Здесь, в больнице, всем сейчас распоряжался доктор Нильсен, а в квартире Хея хозяйничала полиция.

Сандерс с досадой швырнул журнал на столик. Из-за того, что он недооценил опасность, жизнь трех человек оказалась под угрозой! Его вина в том, что ему хотелось покрасоваться перед девушкой и утешить ее.

Тут в зал ожидания вошел старший инспектор Хамфри Мастерс, с которым Сандерс был отлично знаком.

Старший инспектор Мастерс – румяный, невозмутимый, как карточный шулер, с седеющими волосами, старательно зачесанными набок, – выглядел соответственно обстоятельствам. А обстоятельства были таковы, что его вытащили из постели в половине второго ночи.

– А, вот и вы! – обрадовался Мастерс, заметив молодого человека. Он придвинул себе стул и положил на столик кейс. – Дело дрянь, доложу я вам. Нам повезло только в одном: на месте происшествия случайно оказались вы. Всегда приятно иметь дело с человеком, которому можно доверять.

– Спасибо.

Мастерс понизил голос:

– Видите ли, я осмотрел квартирку только мельком – так сказать, предварительно. Сейчас там орудуют наши ребята, а я решил подскочить сюда и посмотреть, как дела у пострадавших. Уж больно скоро их забрала «скорая»…

– Один труп лучше, чем четыре. Старик, мистер Шуман, был в очень тяжелом состоянии.

– То же самое твердит и здешний врач. – Мастерс пристально посмотрел на своего собеседника. – Нет, я вас не виню; я не считаю, что вы напортачили. Вы все сделали как надо. По словам врача, все трое уже вне опасности, но до завтра их лучше никуда не перевозить и не беспокоить. Как по-вашему, он не врет? – Инспектор руководствовался в жизни одним простым правилом: подозревать всех.

– Доктор Нильсен свое дело знает. И потом, если даже вам удастся допросить их сегодня, вы все равно не узнаете ничего ценного.

– Допустим! – Мастерс задумался. – С другой стороны, врач говорит, что дама, миссис Синклер, отделалась сравнительно легко. Наверное, приняла не такую большую дозу яда, как другие. По-моему, я ей не наврежу, если задам несколько вопросов. А вы как считаете? Разумеется, беседовать следует тактично, не задевая ее чувств…

– Если Нильсен не против…

– Я знал, что вы согласитесь! Но прежде всего, если не возражаете, хотелось бы услышать вашу версию случившегося. Мисс Блайстоун сейчас наверху, со своим отцом; ей не до того, чтобы давать показания. Поэтому давайте-ка пока запишем ваш рассказ.

Сандерс добросовестно изложил все, чему стал свидетелем, а Мастерс столь же добросовестно записал. Задолго до конца рассказа Мастерс встал с места и принялся расхаживать по залу; он побагровел больше обычного, и взгляд у него был предельно озабоченный.

– Замечательно. Мы опять вляпались, – заметил он. – Интересно, что скажет обо всем сэр Генри! – Старший инспектор задумался. – Доктор, дело более странное, чем вам кажется. Давайте проясним вот что. Значит, тот тип, Фергюсон, назвал всех четверых преступниками. Правильно?

– Да.

– Как по-вашему, он сделал это не просто ради красного словца? Так сказать, употребил фигуру речи…