Книга Не жди, не кайся, не прощай - Сергей Зверев

А начиналось все славно. Он, здоровый, сообразительный и перспективный парень, отслуживший в армейском спецназе, был счастлив, устроившись охранником к братьям Мотылям. Мотыля № 1 величали Сергеем Викторовичем, он был высок и представителен, носил пшеничного цвета челку, падающую на лоб, имел розоватые, как у сенбернара, глаза и круглое, белое, напоминающее плохо пропеченный блин, лицо. Мотыль № 2 звался Александром Викторовичем, был ниже ростом, но зато в два раза превосходил брата в обхвате и страдал в равной степени от обжорства и одышки.

В ту пору Мотыли являлись не просто братьями, но и партнерами по бизнесу, появлялись повсюду вдвоем и решали вопросы коллегиально. Насколько было известно Константину, в последние годы их деловое партнерство сохранялось лишь номинально. Сергей Викторович тянул одеяло на себя, Александр Викторович – на себя, и было ясно, что рано или поздно это закончится либо ссорой, либо братоубийством, либо тем и другим поочередно. Но Константин не собирался отсиживаться в стороне, пока это произойдет. Образно выражаясь, он жаждал крови.

О, как доверял он всесильным братьям Мотылям, когда те пели про непрошибаемую «крышу», которую им якобы давали серьезные дяди из ФСБ! «Ты, главное, не парься, – пыхтел Александр Викторович, подписывая приказ о назначении Константина заместителем начальника службы безопасности братской фирмы «Интеринвест». – У нас все схвачено. Делай, что тебе говорят, и не думай о последствиях. Это наши проблемы».

«Если что, – гудел Константину в другое ухо Сергей Викторович, – мы тебя всегда вытащим, всегда отмажем. Разрешение на ношение оружия получишь недельки через две, а пока пусть тебя это не колышет. Выполняй приказы и не бери дурного в голову. Мы все – одна семья. Тебя никто в обиду не даст».

С пистолетом под мышкой и с ключами от выданной ему по доверенности «Ауди» Константин чувствовал себя на седьмом небе. Он уважал Мотылей, ценил их доверие и знал, что не подведет. Глупый, романтический юнец, верящий в благородство, верность и честь… Ему и в голову не приходило, что в первую очередь братья Мотыли бандиты, а уж потом предприниматели. Что бизнес их легален лишь на страницах налоговых отчетов. Что сам Константин был не первым и даже не десятым заместителем начальника их службы безопасности. Что сам начальник отчего-то на «стрелки» не ездит и в разборках участия не принимает. А ведь времена были лихие, трудные, кровавые… То Мотыли наезжали на кого-то, стремясь прибрать к рукам железнодорожный вокзал вместе с прилегающим рынком. То щемили их самих, претендуя на спорткомплекс «Олимпийский» или на одноименный отель в центре города. Кого-то расстреливали из автоматов, кого-то резали, кто-то подрывался на гранате. Лакомых кусков оставалось все меньше, тогда как желающих прибрать их к рукам становилось все больше. Летели головы, тасовалась собственность, бандитские бригады в полном составе отправлялись за решетку, а Константин… Свято веруя в фээсбэшную «крышу» и порядочность Мотылей, он исполнял то, что считал своим долгом.

Он честно отрабатывал свой хлеб и не подвел Александра Викторовича, когда однажды тот подвергся нападению в своем подъезде. Нападающих было трое: один дожидался толстого Мотыля на лестничной площадке возле лифта, а двое других страховали его пролетом выше и ниже. Первого вырубил подчиненный Константина, молодой кикбоксер Леха, обладавший отличной реакцией. В следующую секунду его череп разнесло пулей, прилетевшей сверху. Стену забрызгало красным, как будто банку клубничного варенья об нее шмякнули. «Ой», – успел произнести Леха, прежде чем упал замертво.

Стрелок, находившийся наверху, высунулся снова, чтобы пристрелить Константина. На голове у него была вязаная шапочка с прорезями для глаз. Вероятно, она перекосилась от резких движений, помешав сделать прицельный выстрел. Пуля выломила из стены кусок штукатурки и ушла в сторону, жужжа, как металлическая муха. Константин вскинул ствол и выстрелил практически наугад. Ему повезло. Стрелка отбросило назад, словно его дернули за невидимую леску. Ударившись головой о батарею парового отопления, он сполз на пол и остался сидеть там в позе внезапно отрубившегося пьянчужки.

Не теряя времени, Константин очертя голову ринулся вниз, на звук передергиваемого затвора. Второй стрелок оказался таким же незадачливым, как и первый. То ли затвор у него переклинило, то ли обойма оказалась пустая. Вникать в эти подробности Константин не стал. Направил на киллера ствол и дважды выстрелил ему в живот.

Бац! Бац! Вздрагивая, как от ударов лома, противник выронил пистолет. Ощущая абсолютное спокойствие, Константин добил его одним выстрелом в лоб. Затем, действуя как робот, он вернулся на лестничную площадку, чтобы всадить несколько пуль в голову первого, того, который караулил у лифта. О том, чтобы взять киллера в плен, он даже не думал. Уж очень было жаль Леху, мозги которого растекались по пыльному кафелю. Хороший был боец. Надежный, исполнительный, расторопный.

– Это тебе за Леху, падла, – произнес Константин, разряжая обойму. – Такого парня угрохали ни за что ни про что.

Все это время Александр Викторович просидел на полу кабинки лифта, поскуливая от страха. Под ним растекалась лужа, а его вытянутые ноги не позволяли дверным створкам сомкнуться.

Створки съезжались и разъезжались, производя монотонный, раздражающий звук. Константин не сразу расслышал, что говорит ему обмочившийся шеф.

– Не… – лепетал он, умоляюще глядя на Константина, – не… не бросай меня.

Просил, а сам не верил в спасение. Боялся, что его минуты сочтены. Еще обделается от страха, подумал Константин. И протянул руку.

– Я вас не брошу, Александр Викторович. Давайте я помогу вам подняться. Все позади. Не бойтесь.

– Кто они? – страдальчески спрашивал Мотыль, пока Константин вел его через задымленную площадку. – Сколько их было?

А на Леху даже не глянул, отметил про себя Константин. Перешагнул, как через кучу мусора. Хоть бы спасибо сказал.

– Трое их было, Александр Викторович, – сказал он. – Все готовы, а кто такие – хрен их разберет. Колпаки на хари натянули, конспираторы… Подождем, пока опознают. На вашем месте я бы немедленно известил ваших людей из ФСБ, а то соседи наверняка уже ментовку вызвали. – Константин заботливо прислонил жирное тело Мотыля к стенке возле двери квартиры. – Нам ведь не нужны осложнения?

– Не нужны, – с готовностью согласился Александр Викторович. – У нас и без ментовки головняка хватает.

Открылась дверь, в подъезд выглянула жена Мотыля Людмила, лицо которой было накремленным или щедро напудренным, как у японской гейши.

– Саша, – тоненько воскликнула она, – что случилось, Саша? Ты пьян?

– Меня только что чуть не завалили, – плаксиво пожаловался Александр Викторович. – Засаду, пляди, устроили. Ну ничего, я им это припомню. Они у меня попляшут. – Он оттолкнул поддерживающего его Константина. – Ладно, дальше я сам. А ты домой ступай. Сиди, не рыпайся, пока не понадобишься.

Понадобился Константин очень скоро. И часу не прошло, как в родительский дом нагрянули резвые ребята из убойного отдела. Ночь провел он в КПЗ, а утром повели его на допрос, в ходе которого выяснилось, что Мотыли его на работу не принимали, оружие ему не выдавали и понятия не имеют, каким ветром его занесло в злополучный подъезд.