Книга Пленительная мелодия - Джейн Даймонд

Идет, мать его, дождь? Сейчас январь. Это Ванкувер. Где ты, черт тебя дери, родилась. Так что да, идет дождь, как всегда в январе. Что, черт возьми, еще ты хочешь, чтобы я сказал по этому поводу?

Та-а-ак…

Вот вам и теория о том, что канадцы-любят-говорить-о-погоде.

Судя по количеству ругательств в этой маленькой тираде, он в бешенстве. Из-за меня.

Не то чтобы я не ожидала, что он немного разозлится. Помимо всего прочего.

Но тот факт, что он, очевидно, взбешен, только доказывал, что ему все еще не все равно, верно?

– Шесть с половиной лет, – сказала я.

– Что?

– Прошло… шесть с половиной лет, – повторила я, и мой голос дрогнул, – с тех пор, как мы… виделись в последний раз.

Он ничего не сказал.

Но лишь потому, что ему не все равно, – сказала я себе. И, вероятно, он будет не единственным, кто отчитает тебя в ближайшее время, так что привыкай.

Но я не смогла бы к этому привыкнуть. У меня не было опыта общения со зрелым, яростным Броуди. Я с трудом могла справиться с тем Броуди, которого я знала раньше. Молодой, необузданный, слишком привлекательный для здравого смысла и злой на весь мир.

На весь мир… кроме меня.

Мы повернули направо, направляясь обратно в аэропорт, и я попыталась сориентироваться; прошли годы с тех пор, как я была здесь в последний раз, но это определенно была не та дорога, которая ведет к паромному терминалу.

– Куда мы направляемся?

– На свадьбу твоего брата.

– Но… я должна встретиться с Рони на пароме.

Он бросил на меня взгляд, который можно было охарактеризовать только как уничтожающий. Если подумать, это был первый раз, когда он посмотрел на меня с тех пор, как я села к нему в авто.

– И я должен поверить, что ты не пропустишь сегодняшний ужин или завтрашнюю свадьбу? Ты и так пропускаешь репетицию.

Оу.

Иисус.

Так вот в чем дело?

Он встретил меня в аэропорту не потому, что хотел увидеть?

Я изучала его сердитый профиль, и все стало так ясно.

Нет, он не хотел меня видеть.

Он приехал за мной только потому, что мой брат, большая рок-звезда, попросил его приехать сюда в дождь и сопроводить меня. Броуди был одним из лучших друзей моего брата, так почему бы и нет? Хуже того, Броуди руководил мегауспешной рок-группой моего брата Dirty, так что, вероятно, это была своего рода деловая сделка. Как будто где-то в своем контракте мой брат тайком включил пункт о том, что Броуди обязан справляться со всей самой нудной ерундой в его жизни, вплоть до сопровождения его младшей сестры на свадьбу, чтобы она не слиняла.

Определенно, это вполне в духе моего брата.

Ну, если бы у них был контракт. За долгие годы совместной работы между Броуди и группой никогда не существовало письменного контракта. Потому что они были просто друзьями. Тогда это была устная сделка.

Ты займись Джессой. А я твой должник.

– На самом деле, это не твое дело, – сказала я ему, – пойду я на свадьбу своего брата или нет. – И правда. Броуди никогда не был моим менеджером, хотя и хотел им стать, когда я писала музыку с группой… но это ни к чему не привело. Ни он, ни мой брат мне не указ и даже не начальник.

Ха, попробуй сказать им об этом.

Плевать. Нелепость какая-то. На самом деле оскорбительно, что они оба, казалось, думали, что мне нужен кто-то вроде компаньонки для этого мероприятия. Что они обращались со мной так, словно я все еще гребаный подросток.

Да, я облажалась шесть с половиной лет назад – и, ладно, с тех пор ни дня без этого не обходилось, – но сегодня новый день, верно?

– Джесси – это мое дело, – выдавил Броуди. – В буквальном смысле. Если ты пропустишь его свадьбу или любую другую романтическую чушь, которую Кэти запланировала на ближайшие сорок восемь часов, тебе это с рук не сойдет.

Мы резко свернули на небольшую парковку перед «Флаин Бивер», небольшим рестораном и баром на воде, где причаливали гидросамолеты, и начала подниматься волна паники. Все начало вращаться и выходить из-под контроля. Потому что, по-видимому, мне предстояло провести следующие пару часов в тесном самолете с очень сердитым Броуди, который даже не хотел здесь находиться.

– Я сообщила Джесси, что отправлюсь на остров на пароме. Он собирался отправить за мной машину…

– Ага, что ж, ты опоздала. – Он припарковался у обочины, заглушил двигатель и отстегнул ремень безопасности.

– Я была на съемках, Броуди. Они затянулись. Я не могла просто взять и уйти посреди…

– Не произноси мое имя.

Я удивленно моргнула ему в ответ.

Что?

– Продолжай, говори и делай все, что ты, черт возьми, собираешься делать, – сказал он, – но ты не станешь произносить мое имя. – Пока я просто изумленно таращилась на него, он всем телом повернулся и наклонился ко мне так близко, что я смогла разглядеть серебристо-серые крапинки вокруг его зрачков, и тихо сказал: – Ты хотела этого, я даю это тебе. Именно то, о чем ты просила последние шесть с половиной лет, сохраняя чертову уйму молчания. Считай, что я для тебя умер.

Я не сводила с него глаз, потеряв дар речи. Морщинок затаенного гнева на его красивом лице, холода в этих темно-синих глазах.

– Ты… ты злишься на меня, – пробормотала я с запинкой.

Он хмыкнул, и я уловила нотки сарказма.

– Мы не можем просто так превратиться из чужаков в лучших друзей, принцесса. Так, черт возьми, не получится.

Принцесса.

Он называл меня так, когда мы были маленькими. Но никогда с презрением, коим сочилась его речь сейчас.

Я выглянула в окно и слегка шмыгнула. Это из-за дождя у меня потекло из носа. Не из-за его слов у меня защипало в глазах. Я быстро заморгала, чувствуя, как желудок скрутило в узел.

Когда Броуди успел стать таким засранцем?

Ах да… Вероятно, примерно в то время, когда я «исчезла».

Я знала. Знала, что это моя вина. Что я плохо с ним обошлась.

Нет, не плохо. Плохо – это когда ты забываешь оставить чаевые действительно приличному официанту. Плохо – подрезать кого-то на дороге.

Я поступила с ним ужасно.

Чудовищно.

Я прерывисто вздохнула и снова посмотрела на него, наблюдая, как он кладет ключи в карман и игнорирует меня.

– Мы не чужие, – тихо сказала я. – И никогда не были.

Он коротко взглянул на меня.

– Я не знаю тебя, – произнес он, и мое сердце разбилось вдребезги.

– Если ты не знаешь меня сейчас, – сказала я ему, стараясь, чтобы мой голос не дрожал, – значит, никогда не знал.

– Ты права. Не знал. – Он начал открывать свою дверь.

Я потянулась, чтобы остановить его, схватив за кожаный рукав, и он застыл, словно я могла заразить его чумой. Его ледяные глаза сосредоточились на моих.

Я откинулась на спинку сиденья, отпуская его.

– Тебе не обязательно это делать, ты же знаешь. Я могу просто взять такси до парома.

Он яростно захлопнул дверцу и выругался себе под нос, на скулах заиграли желваки.

– Позволь мне поведать тебе, что я знаю, – сказал он, повернувшись ко мне и положив локоть на руль, так что его широкие плечи, казалось, заняли все пространство салона. – Что я точно знаю, так это как быстро