Книга Тринадцатый X - Виктор Молотов

class="p1">У меня невольно сжались кулаки. Я выпрямился и сказал в пустоту:

— Если кто-то из парней пройдёт испытание, то на него начнётся настоящая охота. Ты такой участи желаешь для своих потомков?

— Он говорит, что даст нам силы справиться с любым врагом, — отозвался младший из ребят.

Видимо, с ними артефакту было гораздо проще разговаривать.

— Он ошибается, — я замотал головой.

— Знаю, мы ещё слишком малы.

Удивительно, что пока двое старших парней дрожали от страха, младший был полон решимости.

— Но мы сможем, Алексей Дмитриевич, — заявил мне семилетний ребёнок. — Мы пройдём испытание.

Я снова наклонился и мягко сказал:

— Ты не понимаешь. Пройти испытание, значит подписать себе смертный приговор.

Парнишка обернулся к камню. Я не мог слышать их ментальной беседы, но и так догадывался о сути. Артефакт никогда не отпустит парней просто так. Потому что они уже пришли. И испытание началось для одного из ребят, но тут ввалился я.

— Он всё равно не хочет нас отпускать, — сказал младший.

— Тогда мне придётся уничтожить этот монолит! — громко сказал я.

— Ты не посмеешь, — в голове вновь раздался голос артефакта, но теперь он был наполнен злобой.

Ох, да я умудряюсь вывести из себя даже магические предметы. Что это, если не талант?

— Посмею! Эти дети под моей защитой. И я не позволю ни одному из них пройти это чёртово испытание! — громко ответил я.

В пещере воцарилась тишина. И судя по глазам парнишки, он тоже не получил ответа. Словно артефакт задумался. Но такого быть не могло, ведь он действовал по определённой программе, заложенной создателем.

— Он предложил вариант, — внезапно подал голос младший.

Вроде его звали Женя, если я ничего не напутал.

— Какой? — сразу спросил я.

— Мы можем пройти испытание сейчас. А за силой тот, кто окажется достоин, вернётся позже, — ответил Женя и поднял на меня вопросительный взгляд.

— Этот вариант нас устроит, — кивнул я.

Лучше так, нежели биться с артефактом, который не захочет выпускать нас из своего нутра. Теперь я понимал, что меня он даже и не пытался толком покалечить своими шипами, только преградить путь. Если артефакт запросто справился с магистрами и архимагами, то что уж говорить про нас. А мой главный козырь в виде Зубастика остался парить над поляной.

— Артефакт просит остаться только одного из нас, — сказал Женя.

— Решайте, кто будет первым, — велел я.

А сам уже думал, как их обратно домой везти. Не знаю, куда делись их зимние куртки, но в одних кофтах и без шапок они точно напрочь замёрзнут, если перевозить их на Зубастике.

— Давайте я первым, — предложил Женя старшим братьям.

Они переглянулись и просто кивнули. Вот так просто. Ну и трусы.

Кто бы мог подумать, что самый младший окажется самым смелым.

— Помни, что артефакт не причинит тебе вреда, — сказал я Жене перед тем, как выйти через проход, который сам же и пробил заклинанием.

Парнишка уверенно кивнул. И остался один.

Стоило нам вернуться в коридор, как стена начала зарастать. На краях вырастали острые шипы и тянулись к центру.

Пока Женя проходил испытание, было время решить насущные вопросы. Удивительно, но связь здесь работала. Всего одна палочка, но этого было достаточно для звонка.

Сперва я позвонил Маргарите, которая сейчас управляла ячейкой ордена в Смоленске. Отправил ей наши координаты и велел прислать сюда всех свободных членов ордена. Объяснил ситуацию с регатами. Рита поняла и быстро отправилась выполнять.

Потом я позвонил Тимофею Сергеевичу и велел прислать транспорт с охраной для эвакуации детей. Отправил ему номер Маргариты, чтобы они могли обсудить взаимодействие.

Примерно через полчаса проход в стене снова открылся. Камни с треском отодвигались, выпуская ребёнка.

Он стал ещё серьёзнее. Оно и понятно, после испытаний этих разумных артефактов любой быстро повзрослеет.

— Как всё прошло? — спокойно спросил я у ребёнка.

— Я прошёл, — тихо ответил он, смотря в пол.

Двое его братьев смотрели с выпученными глазами. В сам Женя выглядел расстроенным.

— Тогда в чём дело? — поинтересовался я.

— Не хочу принимать этот дар.

— Тише, — сказал я, наклонившись — Артефакт не должен это знать.

Женя кивнул. Понял, что лучше позже об этом поговорить.

Внезапно полумрак рассеялся, и над нашими головами показалась дыра. Следом за ней из камня выросла лестница.

— Подожди, — велел я Жене, когда он первым пошёл наверх.

— Что такое, Алексей Дмитриевич? — не понял он.

— Сверху регаты. Надо дождаться, пока их уничтожат.

И словно в доказательство моих слов, сверху раздались выстрелы, а затем и истошные крики монстров.

— А много их там? — поинтересовался Женя.

— Не меньше пятидесяти. Пока ждём здесь. Безопаснее места мы не найдём, — объяснил я.

А ещё трёх склянок с раствором для безопасного выхода я с собой не прихватил.

Женя поднял голову и с интересом слушал, что происходит снаружи. Он не боялся. В отличие от двух других Шолоховых, которые прижались к стене и вздрагивали после каждого выстрела.

Мы просидели внутри монолита больше часа, пока у меня не зазвонил телефон.

— Алексей Дмитриевич, путь отхода расчищен. Ждём вас на поляне камней, — отчеканил Тимофей Сергеевич.

— Теперь можно выходить, — скомандовал я, и сам первый поднялся по лестнице.

Наверху нас уже ждала не только охрана, но и мои орденцы. Небольшой отряд караулил здесь, пока человек сто ещё находились в лесу.

Детей мы посадили в машину Тимофея Сергеевича, а сам я сел в автомобиль к Ивану Фёдоровичу, который тоже принимал участие в уничтожении регатов. А на заднем сидении сидел Медведев. Обоим мужчинам я доверял, поэтому подробно рассказ о случившемся внутри монолита и о планах Пожирателя душ.

Медведев сидел с выпученными глазами, и я впервые видел его удивлённым. А вот Иван Фёдорович с задумчивым видом продолжал смотреть на дорогу.

— Алексей Дмитриевич, я бы хотел вам признаться, — внезапно начал Медведев.

— В чём? — спокойно спросил я.

Предатели себя так не ведут, так что я ожидал чего угодно, но только не этого.

— Сперва я думал, что вы лишь очередной мажор, который получил власть и отказывается со всеми считаться. Простите за резкость, но оно так, — продолжил Фёдор Борисович.

— И что изменилось?

— Вы спасли детей рода, который