Книга Кроссовки. История культовой обуви шаг за шагом - Николас Сансбери Смит

каучук Гудиера все еще оставался больше искусством, чем наукой, и Катлер устал от непредсказуемых результатов и постоянно вздувающейся обуви. Другие предприниматели начали понимать, что обувь Гудиера и Катлера – без пузырей – была по-настоящему новой, и у них возникло желание заполучить открытие.

В январе 1844 года Гудиер был наконец настолько уверен в себе, что подал заявку на патент, который получил несколько месяцев спустя. Процесс, который он открыл, получил название «вулканизация». Так его назвал один из знакомых Гудиера в честь Вулкана, древнеримского бога огня. Инвесторы не торопились возвращаться после того, как бросили каучуковую промышленность десятью годами ранее. Но когда стало ясно, что вулканизация – это меняющее игру открытие, они устремились обратно. К 1846 году, всего лишь через два года после выдачи британского патента, экипаж королевы Виктории получил прочные каучуковые шины. Спустя десять лет после судьбоносной встречи Гудиера со спасательным жилетом в витрине магазина в Нью-Йорке, после многочисленных проб и ошибок секрет стабильного каучука наконец принадлежал ему.

Но не только ему. Как оказалось, он напрасно так долго не подавал заявку на изобретение. Это была большая коммерческая ошибка. Чудесная субстанция Гудиера уже оказалась в руках его соперников.

В марте 1852 года для Чарльза Гудиера все было поставлено на карту. Его будущее как изобретателя, его путь из нищеты и его шанс владеть одним из величайших технологических открытий века зависели от решения окружного суда в Трентоне, Нью-Джерси. Гудиер и его лицензиаты не жалели денег, чтобы выиграть бой. Речь шла об обуви.

С момента каучукового бума 1830-х годов производство резиновой обуви существенно выросло. В то время мировой рынок насчитывал едва ли полмиллиона пар. К началу 1850-х годов только лицензиаты патентов Гудиера выпускали 5 миллионов пар в год. Изобретатель зарабатывал деньги не как производитель резиновой обуви, а благодаря авторским отчислениям за использование процесса вулканизации. Первые производители обуви, которые получили лицензию на использование метода вулканизации, образовали одну из первых ассоциаций в США для защиты общих интересов.

В 1843 году, за год до того, как Гудиер запатентовал свое изобретение, его соперник в производстве обуви Гораций Дей проделал путь из Массачусетса в Нью-Джерси, чтобы познакомиться с Гудиером и выведать секреты процесса вулканизации. С тех самых пор Дей стал колючкой в боку Гудиера. Он не только наводнил рынок резиновыми изделиями более низкого качества, но и дошел до того, что объявил себя изобретателем вулканизации. Патент Гудиера он назвал «мошенничеством и надувательством». Гудиер в прошлом уже подавал на Дея в суд, но в 1851 году он и его лицензиаты объединились, чтобы раз и навсегда покончить с неправомерным использованием патента Гудиера.

В середине XIX века суды по поводу неправомерного использования патента не были новинкой, так как во время промышленной революции оппортунисты искали пути использования многих новых технологий, чтобы не платить отчисления авторам. В процессе «Гудиер против Дея» Гудиер и его лицензиаты хотели получить постоянное судебное решение против всех, кто использовал процесс вулканизации, не платя за него. Открытие Гудиера сделало его жизнь комфортной, но богатства не принесло, и его будущее благосостояние оказалось бы под угрозой, если бы он не защитил свои права. В конце концов судебные издержки съели бо́льшую часть денег, которые Эли Уитни получил за свой патент джина из хлопка. Победа в процессе усилила бы позиции и изобретателей, и лицензиатов.

Гудиер убедил Дэниела Уэбстера, тогдашнего государственного секретаря и одного из величайших ораторов Америки, представлять его в суде. Уэбстер не соглашался до тех пор, пока Гудиер и его лицензиаты не предложили ему 10 000 долларов за одно только появление в суде и еще 5000 долларов в случае победы. В то время, когда неквалифицированный рабочий мог рассчитывать на 75 центов за день работы, сумма была больше, чем когда-либо до этого предлагали американскому адвокату, и ее было достаточно, чтобы оплатить внушительные долги Уэбстера, жившего на широкую ногу. Он согласился.

Дей привел в суд собственного чемпиона юриспруденции, чтобы противостоять Уэбстеру. Адвокат Руфус Коэйт по прозвищу Волшебник закона умел выигрывать дела, которые, казалось, были провальными. Именно он успешно провел «лунатическую защиту» в суде над убийцей. Неожиданно дело Гудиера стало сенсацией. Уэбстер был живой легендой, и этот процесс мог стать последним шансом для публики увидеть его в действии, а противостоял ему другой титан юриспруденции. Поэтому люди ринулись в суд, место рассмотрения дела пришлось изменить, но и после этого некоторые газетные репортеры сообщали о том, что занять место в зале суда смогли около семисот зрителей.

Два дня в марте 1852 года Дэниел Уэбстер поражал своим волшебством переполненный зал суда. Гудиер сидел слева от своего адвоката, когда тот, стоя, долго и красноречиво описывал тяжелую историю изобретателя.

«Было бы болезненно говорить о его крайней нужде, – сказал Уэбстер, описывая тяготы жизни Гудиера, которые, казалось, оставили след на землистом лице изобретателя. – Семья жила в нищете, плохо одевалась, а он собственными руками собирал крошечные щепки, чтобы согреть дом, страдая от упреков – не жестких упреков, так как никто не мог так поступить с ним, – и терпя насмешки и возмущение от друзей».

В рассказе «Дьявол и Дэниел Уэбстер» герой под именем Уэбстера успешно выигрывает дело фермера, который продал душу дьяволу. В деле Гудиера настоящий Уэбстер выступал не против демонического мистера Сатаны, а против «патентных пиратов». Все научные аргументы он изложил простыми словами: «Всем известно, что воздействие жары на натуральные субстанции приводит к их расширению, а воздействие холода приводит к их сжатию». Он с юмором описал проблемы каучука до вулканизации: «Однажды я взял [резиновый] плащ и выставил его на холод. Он замечательно стоял сам по себе. Я добавил к плащу шляпу, и многие прохожие предполагали, что они видят стоящего у крыльца фермера из Маршфилда». Но жемчужины своей риторики Уэбстер приберег для благородных страданий Гудиера: «У него было два дела, его семья и его открытие… Не обращая внимания на трудности, с которыми он сталкивался, он двигался вперед. Если его упрекали, он сносил это. Если наступала нужда, он страдал от нее, но все равно продолжал».

Эта речь станет последней великой речью Уэбстера. Несколько месяцев спустя он умер, упав с лошади. Завоевав сочувствие суда, Гудиер выиграл дело против любого последующего неправомерного использования его патентов. Все выглядело так, словно именно он в конце концов вернет к жизни торговлю каучуком.

Первые кроссовки были произведены для странного спорта – крокета.

Хотя соревнования по спортивной ходьбе и другие новые и популярные спортивные события привлекали любителей