Книга Неистинная - Анна Шнайдер

не драматическим, а комедийным — в отличие от аналогичных спектаклей в Императорском театре, — и заканчивалось всё не чьей-нибудь смертью, а всеобщим счастьем. Маэстро считал, что публика в театре должна отдыхать и смеяться, а не грузиться и плакать, поэтому среди наших постановок слезливая драма была только одна. Как говорил Родерик, «для разнообразия и любителей поплакать».

К концу действа я почти полностью выкинула из головы мужчину в первом ряду — несмотря на то, что тот таращился на меня весь спектакль, — и никак не ожидала, что, когда наконец уединюсь в гримёрной и начну смывать с себя краску, дверь распахнётся и на пороге окажется именно этот человек.

.

Появление мужчины из зала в моей гримёрной было удивительным вдвойне ещё и потому, что подобное было под запретом. Наставник не запрещал посылать актёрам цветы, но в гримёрные никто не мог пройти даже за очень большие деньги. У нас была охрана, проинструктированная по этому поводу, был постоянный наблюдатель из дознавательского комитета, нанятый Родериком специально во избежание любых возможных проблем, поэтому увидеть в своей гримёрной зрителя я никак не ожидала. И от удивления даже уронила на пол губку, которой смывала в этот момент грим со лба. Мужчина тут же сделал несколько шагов вперёд, отходя от двери, наклонился, поднял губку и протянул её мне, проговорив:

— Прошу прощения за подобный визит, Айрин. Но я решил, что так будет проще, чем пытаться поговорить с вами на улице. Тем более что в подобном случае нас могут услышать.

— А сейчас не могут? — поинтересовалась я, разглядывая своего неурочного посетителя. Я его отчего-то совсем не боялась. Может, потому что я в принципе давно разучилась бояться мужчин, зная, что от них в любой момент можно ожидать агрессии и оплеухи — независимо от того, боишься или нет, — а может, просто во мне говорила интуиция. Мне казалось, что этот человек для меня неопасен.

— Сейчас — нет. Я заблокировал эту возможность, — невозмутимо ответил визитёр, без разрешения усаживаясь на второй стул. Даже, можно сказать, бесцеремонно — я ведь не приглашала его ни к себе в гримёрную, ни садиться. Но он явно считал, что имеет право — и вламываться ко мне, и называть просто по имени, и брать мой стул без разрешения. Значит, на это у него есть веские основания.

— Всё-таки вы маг, — протянула я, откладывая в сторону губку. Смывать грим при посторонних у меня никогда не получалось. Хотя было неуютно — лоб-то я уже обработала. Представляю, как забавно я сейчас выглядела с разным цветом кожи. — А ощущаетесь обычным человеком.

— Вы умеете видеть энергетический контур? — поинтересовался визитёр. Судя по лицу, ему и правда было любопытно.

— То, что я «пустышка», не делает меня слепой, — кратко ответила я, и мужчина кивнул, больше ничего не уточнив.

Энергетический контур бывает только у магов. Он похож на тонкую паутину, которая обвивает тело и по которой струится магическая энергия. Так выглядит обычная магия, не родовая. Родовую же увидеть нельзя, однако можно почувствовать — это умеют все аристократы. «Пустышки» вроде меня способны чувствовать кровную магию, но не должны видеть энергетический контур — нечем смотреть, магическое зрение-то отсутствует, — и я его, как и положено, не видела. Просто чувствовала магов. Понятия не имею, как это работает, но тем не менее.

Однако сейчас я ничего не чувствовала. Значит, на моём собеседнике иллюзорный амулет, позволяющий ему выглядеть как человек без магии. Возможно, и внешность он изменяет… Или делает незапоминающейся — не зря же я моментально забывала, как выглядит этот мужчина, как только отводила от него взгляд.

— Не переживайте за вашу охрану, Айрин, — продолжал между тем мой нежданный визитёр. — С ними всё в порядке. И я их не заколдовывал — они сами меня пропустили. Благодаря вот этому.

Он положил передо мной на стол характерную для сотрудников дознавательского комитета зелёную «корочку» — удостоверение личности, где указывалось имя и номер отдела, к которому относился сотрудник.

Имя… я забыла его, как только отдала удостоверение обратно владельцу. Запомнила только, что оно было не аристократическим. А вот отдел был указан первый, что значило…

Да демоны знают, что это вообще значило!

— Первый отдел? — усмехнулась я, глядя на то, как дознаватель убирает «корочку» обратно в нагрудный карман обычного тёмно-синего пиджака. Недорогого и слегка запылённого. — И что от меня понадобилось сотруднику первого отдела?

Все знали, что этот отдел не касается преступлений простых смертных. Убийства расследовал второй отдел, третий занимался кражами и остальными бытовыми преступлениями. В ведении же первого отдела была исключительно внутренняя безопасность — шпионаж, заговоры против императора и членов его семьи и так далее. Всё это было бесконечно далеко от меня, Айрин Вилиус, актрисы второсортного музыкального театра и аристократки без крошки магии.

Мне не было дела даже до нашумевшего закона о титулах, из-за которого нашего императора едва не убили на День Альганны почти три месяца назад. Я всё равно не собиралась замуж. Да даже если бы собиралась… Никто меня туда не возьмёт.

— Всё очень просто, Айрин, — заговорил дознаватель и усмехнулся. Не язвительно, скорее, как-то устало. — Нам нужна от вас одна услуга. Незначительная. Естественно, взамен вы тоже кое-что получите.

Сразу хотелось ответить: «Нет, ни за что», но я понимала, что подобная роскошь мне недоступна. Этот человек, несмотря на то, что не ощущался врагом, мог устроить мне проблемы не хуже, чем отец. Скорее всего, даже более значительные. Хотя бы потому, что его непосредственным начальником был Гектор Дайд — главный дознаватель и личный пёс императора.

Если, конечно, мой сегодняшний визитёр — тот, за кого себя выдаёт.

— Что за услуга?

— Очень простая, — ответил мужчина вкрадчиво. — Нам нужно, чтобы вы стали любовницей его высочества Арчибальда.

Глава вторая. Решение

Айрин Вилиус

Несколько мгновений я просто таращилась на дознавателя, как рыба на того, кто её поймал, подцепив на крючок. И так же молчала, будто бы онемев. На самом деле, конечно, голос со мной остался, просто я никак не могла сообразить, что именно должна спросить, услышав подобное… неприличное предложение.

— Я? — кашлянула в конце концов и не нашла ничего лучше, как поинтересоваться: — Почему я?

— Вы подходите, — едва уловимо пожал плечами сотрудник первого отдела. И замолчал.

А мне