Книга Конфеты 2: дисбат на Краю - Грильяж

девушка и сбежала.

Я осмотрел себя.

Плиты и пояс были на месте, равно как и браслеты.

Однако у них, оказывается, больше функций, чем было в фильме и в рассказах пьяниц. Олежа вполне мог что-то пропустить мимо ушей, подслушивал он не так уж часто.

Я пошевелил правой рукой, затем левой. Моргать правым глазом, куда прилетел удар того зелёного урода, было больно. Голова казалась тяжёлой, словно набитой соломой, а душа всё ещё болела, так как ауру всё ещё пытались надуть.

Артефактов на подавление рядом со мной не было.

Магия разума, в том числе и лечебная, блокировалась кристаллом разума, особым скоплением энергии в ауре, которая защищала меня от влияния на умственные способности.

Я попробовал встать.

Ноги немного подрагивали, но мне удалось.

Хм, никакой одежды.

Ну, ничего непонятно пока, буду тренироваться… Больно.

Надо отдохнуть, нельзя перебарщивать с уничтожением моего нежного организма. Надо признать, в бою я до сих пор упиваюсь весельем на износ. А тело всё же всё ещё слабо, магия неразвита, а каналы связи души, астрального и физического тела недостаточно сформированы.

Я стал Олегом Ореховым около полутора лет назад. Однако слишком многое из-за отсутствия рун я всё ещё не могу использовать. «Кристалл разума» — далеко не единственный «камень», который хотелось бы и можно в теории создать.

Даже без тёмных путей, которые ведут к нарушению моего морального кодекса, пусть и дают силу, есть множество способов. Но их требуется адаптировать, а так же они не столь дёшевы, как защита разума.

В теле Ткача, зная тысячи вариантов подобного, я создал в своей ауре всего семь: кристалл разума, глаза шторма (это парные камни), третье око бури, язык ветров и косые длани (парные печати). Создание каждого вида имеет свои плюсы и побочные эффекты.

Глаза шторма достаточно просто активировать, но два нюанса: мне потребовался миллиард магической энергии, месяц непрерывного процесса без единого движения и год слепоты после этого. Вернее не потери зрения, а адаптации к этому новому виду, когда все потоки ветров становились для меня разного цвета.

Третье око бури мне было создано в башне магии, оно позволяло на некоторое время ускорять мои мыслительные процессы. Секрет его создания я примерно знаю и стоимость не так велика, но адаптировать технологию сложно. Очень много рун, хотя в теории их можно подменить алхимическими веществами.

Язык ветров позволял ускорять произнесение заклинаний. Для этого пришлось отрезать свой, окунуть его в кипящую жижу из тысячи ядов и приживить назад. Сомневаюсь, что в этом мире я найду кучу видов соответствующих токсинов. Боль там не так страшна, но подготовка нужна очень тщательная. Далеко не все зелья способны верно залечить подобные травмы.

Косые длани — мой позор. Я провалил их создание. Для них требуется быть невинным мальчиком, но этот пункт на древнем наречии я тогда не разобрал.

При верном результате взмах рукой может создавать тончайшую ударную волну с примесью магических частиц.

У меня в итоге они просто порождали небольшой ветерок.

Рун требуется не так уж много, но есть потребность в 330 тысячах объёма и катализаторах (кровь стихийной твари, перо воздушного создания и капля крови противоположного мне пола).

После применения объём переставал быть мне доступен, затрачиваясь на функционал «камня».

Надо всё-таки накопить объём для проверки склонности этого тела к стихиям. Это сейчас достаточно важно.

Я сидел и просто отдыхал.

Неожиданно в комнату ворвалась женщина в чёрной юбке, чёрной майке и небольшом красном плаще. На голове у неё была фуражка без опознавательных знаков.

— Слышь ты, мусор, ты посмел нахамить моей подчинённой? — Возмутилась барышня, а в следующий миг попробовала схватить меня за шею.

Я легонько отбросил её руку в сторону.

— Спасение жизни — не хамство. Моя жена — собственница. Я же природный маг, которому требуется… — зачем-то я постарался объяснить ситуацию, изучая ауру.

— Понятно, он девственник, — процедила женщина в чёрном.

— И что? — Зевнул я. — Таковым и останусь на Краю.

— Запиши в дело, этого придурка не лечить, раз принципиальный. Умрёт молодым и невинным, — усмехнулась женщина.

Я тем временем догадался о природе агрессивной дамочки.

— Кровь, если что, тоже принадлежит жене. Мне даже Приказ Таинств позволил сделать ей пилюли на перед отправкой сюда. Посмотрите в дело, госпожа-вампир, — произнёс я.

Дамочка в чёрном убрала выбившуюся чёрную прядь под фуражку, вышла из помещения, вернулась с какой-то папкой.

— Орехов О-Пэ, мужчина, 20 лет. Женат на Снежане Ореховой (Орковой), отличается буйным нравом, обвиняемый по делу (обратиться за доступом в Зал Данных, уровень 3). Третий уровень доступа? Губернатора какого-то на самокате сбил? — усмехнулась вампирша, взяла ручку. — Дописываю метку для подчинённых и коллег: «невинный, отказывается от платы профсоюзу за лечение, буйный хам». Или передумаешь? — усмехнулась дамочка.

Я улыбнулся.

— Не передумаю. Я не против такой метки, это не проблема. Если Снег узнает об измене, она найдёт всех и убьёт. Поверьте, её сила сравнима с моей, — произнёс я.

— Угрожаешь? — презрительно оскалилась дамочка и направила в меня ману плоти, вернее крови.

Чистая, буквально фильтрованная. Даже без моего какого-либо противодействия, артефакт-бремя поймал её в плиты и всадил в меня уже без тени управления дамочкой.

— Эх, если бы я иногда блефовал, было бы проще, — проворчал я к удивлению женщины.

На лице той тем временем был некоторый шок. Она вышла, дёрнув за руку медсестру-суккуба, которая всё время пялилась на меня, но отнюдь не на лицо.

Я же решил приступить к самолечению, пока вокруг меня и внутри объёма есть столько нужной энергии.

Хотя вампирша определённо хотела показать мне «марионетку». Магию крови, когда человек становится куклой в руках упыря.

Ну, это сейчас неважно.

За мной точно скоро придут, а приветствие в таких местах всегда заставляет «прописываться». Ну, обычно это весело. Надо максимально восстановиться.

Глава 3

— Слушать сюда! Я — полковник Вадим Борисович Петров, начальник гарнизона Кубанского Края. А вы, сброд, третье отделение шестого взвода первой роты гарнизона Кубанского Края, Вы все — мусор общества, который послужит общему делу защиты Империи от чудовищ. Вы не более чем волосяной засор в сливе ванной. В ваш взвод собраны самые отпетые негодяи, которых приговорили минимум на два года, считайте это вечностью. А теперь представляю вам ответственных за вас: прапорщик Шмат-163 и приказчик Траков, — произнёс мужчина, чей голос ранее я слышал из динамика рации.

А вот лысого орка нигде не был видно.

Перед нами стоял странный орк со светящимися красным глазами и каким-то странным доспехом. Я быстро прогнал в памяти записи об орках, волосы росли у нескольких видов, а именно это было самым необычным в громиле.

Заметил подобное не только я.

— *Цензура=Охренеть*, за нами приставили следить какую-то странную орчиху? — проворчал один из моих «коллег».

— Дебил, это орк-легион. Первый раз их видишь? — усмехнулся его сосед.

— Первый раз слышу. Все орки лысые — мужики, волосатые — бабы, — продолжил гнуть первый.

— Понятно, ты долго не проживёшь, — усмехнулся сосед и сделал шаг в сторону.

Тем временем полковник ушёл к следующему строю.

К своему удивлению, я там увидел другого приказчика, но абсолютно такого же орка.

Я прислушался.

— Я полковник Вадим Борисович Петров, начальник гарнизона Кубанского Края. А вы, сброд, четвёртое отделение шестого взвода первой роты гарнизона Кубанского Края,… А теперь представляю вам ответственных за вас: прапорщик Шмат-164 и приказчик Альский, — произнёс глава гарнизона.

В номере прапорщика Шмата был зашифрован номер отделения.

Тем временем перед нашим строем бубнил приказчик:

— Проживание в бараках… личные вещи разрешены… артефакты хранятся в сейфах и выдаются перед тренировками или работой на линиях… В санчасть и лабаз ходить только после выполнения задачи. Отказ от повиновения, нарушение правил и невыполнение задачи — плюс пять дней на Краю к сроку, а так же остановка отсчёта на время содержание в карцере.

Мимо нас проходил орк.

Строй стоял в одну шеренгу. Среди нас были в основном люди, три гнома и, возможно, полукровки. В сумме где-то двадцать.

Шмат-163 шёл и корчил рожу каждому, около некоторых плевался, дошёл до тщедушного паренька и резко ударил его в грудь ногой. Тот не успел