Книга Отмороженный 4.0 - Евгений Александрович Гарцевич

стена была заставлена металлическими стеллажами, шкафчика и разным оборудованием — я узнал в основном то, что всегда наблюдал в обычных шиномонтажах еще в свое время. Только здесь электроники было больше, а почти все работы выполнялись не вручную, а при помощи браслетов-контроллеров.

В конце помещения, рядом с еще одними воротами, стоял массивный верстак для дроидов. По бокам стояло два небольших крана-манипулятора, а сверху висел светодиодный светильник, как в операционных.

— Миленько у тебя здесь, — я обратился к Данди, но помахал знакомым парням, которые ремонтировали «шишигу».

— Ха, у меня еще один этаж есть, — загадочно улыбнулся бармен и протянул мне ключ-брелок от ворот. — А здесь моя личная мастерская.

— И что ты там мастерил? — я пикнул, и створка медленно поехала наверх.

— Угги, — Данди закашлялся. Как мне показалось, специально.

— В смысле валенки?

— Сам ты валенок! Это у вас, у русских валенки, а у нас угги! — немного смутился Данди. — Это вам легко, водки выпил, песню спел — и готово! Вроде как уже о доме вспомнил. А я вот тоскую.

— А чего не носишь тогда? — я специально посмотрел вниз, на толстые армейские ботинки бармена, а то, вдруг, раньше не замечал.

— Эти, — Данди кивнул на потолок, над которым должен был быть бар, — не поймут. Я же все-таки из королевского механического корпуса.

— И что, не получается? — ворота полностью открылись, и я увидел пыльный верстак, кучу обрывков чьих-то шкурок и несколько кривых поделок.

— Из местных шкурок не особо, — кивнул бармен. — Да и воняет она жутко. Не морщись, я давно уже здесь проветрил, когда от идеи отказался.

— То есть вопрос с тоской не закрыт? — уточнил Роберт.

— Частично, попытки производства земляк мой на себя взял, — Данди неопределенно махнул рукой сначала в одну сторону, потом покрутился на месте и указал уже в другую. — Он на отшибе тут живет, километров двести. А я сам думал бумеранги начать делать, но с древесиной сами понимаете тоже засада. Короче, вон боксы — все, что вам не нужно, грузите туда, а мне работать надо. Приходите потом, вашим методом тосковать будем. И если чего-то не хватает, то говорите.

Мастерская была действительно завалена всяким барахлом. Как неудачными попытками австралийского ремесленника, так и последствиями землетрясения. Но если все разобрать, то могла получиться очень даже уютная берлога на несколько комнат.

Первое помещение — гараж. Место под одну машину (по идее даже катер влезет), верстак вдоль стены, на которой были развешаны смятые выкройки, пустые стеллажи, металлические узкие шкафчики и старое кресло в углу.

Сбоку две двери. Одна, видимо, когда-то играла роль спальни, так как там стояли тумбочка и односпальная кровать. А во второй — потертый диван и стол с двумя стульями. На стене висела плазма, а под потолком болталась лампочка без абажура.

Я пошел к Данди со списком всего того, что не хватает: два операторских кресла, вторая кровать, холодильник, чайник и канцелярские приборы или проектор. А вернулся с двумя комплектами чистого постельного белья, ящиком пива и ворохом чипсов.

Роберт тем временем загнал аэро-катер к нам в гараж. Неудобно, конечно, туда-сюда его гонять, но пока так спокойней.

— А что мы никого не можем для этого нанять? — спросил Роберт, поднимая недоделанный валенок.

— Как видишь, особо некого — усмехнулся я, — да и нам не помешает хоть какая-то физическая активность. Ты когда последний раз отжимался, колись?

Боб промолчал и взял себе банку пива.

— Ну все! Я готов! Пошли убираться.

Чибзик умыкнул из мусорки самый большой валенок, затащил под верстак и устроил в нем гнездо. И на удивление сразу же уснул, только тихое сопение, которое действовало гипнотически. Сразу тоже захотелось спать, пришлось снова идти в бар и заказывать себе кофе.

Раскидал совсем уж мешавшее старье, освободил кресло и подтащил его к верстаку. Очистил стену от выкроек, уселся и уставился на пустую стену. Не хватало мне сейчас карты, стикеров и ниточки, чтобы по старинке сделать себе доску с заметками и маршрутом. По структуре всегда думается лучше.

Пришлось фантазировать.

Надел шлем и открыл перед собой карту. Выделил сектора, на которые рекомендовал обратить внимание Лэйн. Ближайший к нам был практически соседним, буквально через один. Довольно старый, но безлюдный из-за абсолютного ничего, сектор. В народе его звали по-разному: «каток», «ледяная долина» и даже «скользкая смерть», что на английском звучало, как название какой-нибудь рок-группы.

Идти туда не хотелось. Сводки встречались разные — и про подледных паразитов, каким-то образом, перемещающимся подо льдом. И бураны, которые как бешеная наждачка. Этот сектор даже не изучили полностью, а в какой-то момент просто обошли стороной.

Второй и третий варианты уже были в самой жопе и, к сожалению, на разных булках. То есть, даже на аэрокатере, я просто не успею за сто дней (а их уже меньше) попасть в один, ничего там не найти и поехать во второй и вернуться в Вавилон. Поэтому надо будет выбирать. Или вообще забить на «разведданные» и пойти в другую сторону, надеясь на авось, и начать с местных разломов.

Начну с катка. Навигатор предложил мне три маршрута. Как по классике — налево пойдешь, караваны найдешь, да в два города заскочишь. Направо пойдешь — никого не найдешь, но ехать долго будешь. А прямо быстро пойдешь, но не факт, что дойдешь.

Я запросил у Данди координаты известных разломов и тоже добавил их на карту. Стало интересней — на левом маршруте (плюс-минус тридцать километров) сразу две отметки, на правом еще одна. А посередине бантик, то есть белая зона. Либо там не тряхнуло, либо будет сюрприз.

— Боб, я? кажется, нашел нам оптимальный маршрут, — я зевнул, понимая, что готов уснуть прямо в кресле. — Роберт! Ты уснул там что ли?

На следующий день Боб начал разбираться с документами по «Тридцать седьмой», обложив себя чипсами по кругу, а я снова пошел к Данди.

Бар опустел — жильцы либо спали, либо уже бороздили Мерзлоту. И теперь можно было уже спокойно поговорить с торговцем, который откровенно скучал за стойкой. Я выложил список того, что был готов продать, и наторговал почти на двадцать пять тысяч кредитов.

По бартеру согласился только на дробовик для Боба. Данди снова попытался впарить мне «не убиваемый»