Книга Вера, мышонок и другие - Родион Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ещё дедушка Веры мог бы добавить, будь он жив, что они едва ли сознавали свою бесчестность. Они просто делали то, что считали для себя выгодным и не скрывали этого, правда, только после того, как их намерения становились видны. Так что, может быть, они даже думали о себе, как о честных и открытых людях, не прячущих свою хищническую натуру за притворной добродетелью. Во всяком случае, так они, вероятно, понимали честность.
У этих всё было какое-то морально вывернутое, словно они жили в королевстве кривых зеркал, где хитрость считается умом, мошенничество — нормой общественных отношений, а справедливостью является то, что приносит доход.
В общем, Вере хотелось больше никогда их не видеть, и она понимала, что ей ещё повезло. Видимо, обойти какие-то законы они не смогли, чтобы обобрать её подчистую, и им пришлось раскошеливаться, то-то в последнее время они смотрели на неё так, словно она их обворовала.
Вера пообещала себе, что вспоминает об этих людях в последний раз и в дальнейшем постарается гнать мысли о них.
Чтобы отвлечься от тягостных дум, Вера достала наушники и включила песню одной некогда известной мексиканской певицы, теперь уж никому не нужной.
Глава 7
Показались предместья Санта-Эсмеральды. Далеко ли отсюда до автостанции, Вера не знала, но ей уже шибко не терпелось выйти и купить воды, так как она совершила оплошность, забыв взять что-нибудь попить в дорогу. У неё было лишь два яблока, но съесть больше одного она не смогла, да и то не доела, поскольку яблоки оказались кислыми. Пришлось терпеть ещё 40 минут, прежде чем автобус добрался до конечной.
Вера бросилась к первому же увиденному лотку с напитками и, втридорога заплатив за воду, наконец утолила жажду. Ей было известно, что до дома, где предлагалась работа, можно дойти пешком минут за сорок, но шёл уже второй час, а туда нужно приходить до полудня. Ночевать на вокзале не хотелось, да и можно ли? Поговорив с продавщицей воды, она узнала, что рядом есть дешёвый отель. Туда она и отправилась. В отеле не было ничего интересного, и Вера всего лишь хотела дождаться утра, чтобы явиться в дом сеньоры Мендес, и если всё получится, то там и остаться хоть на какое-то время. За прошедший день она убедилась, что кочевая жизнь её совсем не привлекает. Конечно, быть прислугой — это противоречило всему, что говорил ей дедушка о достойной человека жизни, что значило приносить пользу обществу, а не обслуживать эгоистические интересы отдельных лиц, но сейчас выбирать не приходилось.
Утром, расплатившись за ночлег, Вера пошла тенистыми улочками, застроенными в основном двух- и трёхэтажными домами обеспеченных горожан. Этот район был самым богатым и самым тихим в городе, за исключением его центральной площади и прилегающих к ней улиц, где расположились заведения, необходимые людям с деньгами, где можно дорого поесть и стильно приодеться. Впрочем, там же располагались: университет, общежития для студентов и многоквартирные дома, где проживала по большей части прислуга и обслуга богатых жителей этого района, поэтому только проходя через площадь и окрестности Вере начал немного нравиться этот район. Тут было как-то дружелюбнее, проще и легче, чем в удручающе-скучной череде дорогих ультрамодных особняков, которые несмотря на вложенные в них средства вызывали уныние, а иногда и отвращение, наступающие после первоначального восхищения их ухоженностью и необычностью.
Строения эти выглядели кичливо и зачастую нарочито отрицающими единство архитектурного стиля и какую-никакую связь с прошлым, да и вообще с чем-либо. Однообразие этого в конечном счёте самолюбования и навевало скуку, но оно в большей степени было даже не внешним, а скрывающимся в надменном посыле, заключающемся в следующем: «Здесь живёт пуп земли, и мир существует, только пока он живёт. Только его удивительная личность создаёт в сознании всё, что есть, а без неё ничего нет».
Лишь два громко орущих друг на друга кота, едва-едва оживляли бездушный пейзаж. Они ходили кругами, шипели и взвизгивали, всячески пытаясь устрашить соперника, но всё безрезультатно, поскольку оба были одинаково могучи и злобны.
Немного подивившись про себя непривлекательности богатых улиц, Вера наконец добралась до дома сеньоры Мендес, который находился в старой и, как принято говорить — «аристократической» части района, а ту, модную часть, которую ранее прошла Вера, заселяли в основном айтишники и биржевые спекулянты, как она узнала позднее.
Глава 8
Впустила Веру в дом женщина с очень аккуратной укладкой волос, одетая в серую юбку с пиджаком и розовую блузку. Она была похожа на политика во время предвыборной кампании, но это была сеньора Суарес. Она провела посетительницу в небольшую комнатку с письменным столом, сейфом и шкафами.
— Значит, ты из небольшого городка, который называется Три Енота? Какое странное название! Даже нелепое. Пожалуйста, не обижайся. Скажи, Вера, тебе нравятся всякие молодёжные забавы? Какие там сейчас в моде?
— Я… я не знаю, наверное, нет. Я люблю быть дома, читать или что-нибудь делать по хозяйству, встречаться с моей подругой.
— Очень хорошо, это нам подходит. Госпожа Мендес терпеть не может шум и суету. Если ты желаешь здесь работать, то ты будешь выполнять обычную работу по дому, кроме готовки. Для этого у нас есть кухарка, сеньора Диас, и по какой-то причине она просит всех называть её сеньорой Ди, но неважно. Итак, ты готова поступить к нам на службу?
— Я могу прямо сейчас, — подтвердила Вера.
— Ты желаешь жить здесь? Скажу прямо, что это желательно.
— Мне негде жить в этом городе, поэтому я бы очень хотела здесь поселиться.
— Вот и хорошо. Пойдём, я провожу тебя в твою комнату, а чуть позже познакомлю с остальными работницами.
Комнатка в задней части дома оказалась очень уютной. В одном углу кровать и тумбочка рядом с окном, напротив — комод. На другой стороне комнаты — стол и два стула, рядом шкаф. Всё было опрятным, и сама мебель очень хорошей, а на комоде даже стоял телевизор, кивнув на который, сеньора Суарес сказала, что нежелательно при его включении использовать повышенную громкость, и что лучше умеренную. Также она указала на блок управления климатом — в доме была централизованная система кондиционирования.
Дав новенькой час, чтобы устроиться в комнате и отдохнуть, сеньора Суарес снова пригласила Веру в