Книга Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга одиннадцатая. Июль - Святитель Димитрий Ростовский

святой назначил день для крещения.

И вот, когда женщина вошла в купель и крестилась, она тотчас очистилась от проказы и вышла из купели совершенно здоровой, имея тело как у молодого юноши16. Увидев сие, муж Кириакии Агафон и все его домашние уверовали во Христа и крестились. И много граждан, почти до половины города, – взирая на них, – приняли святую веру и благословляли Бога, говоря:

– Поистине чрез отрока сего, выведшего нас из тьмы идолослужения, узрели мы великий свет.

– Вот, вы узрели величие Божие, – говорил им на сие святой Потит, – так теперь соблюдайте заповеди Его и вы получите спасение вечное!

Потом удалившись из города того, святой Потит отправился на пустынную гору, прозывавшуюся Гаргара, и там жил со зверями как с овцами, ибо, по божественному повелению, звери повиновались ему и следовали за ним.

В то время вселился бес в дочь императора Антонина Агнию, и сильно мучил ее. Император, весьма опечалившись, молился за дочь богам своим, давая им обеты и говоря так:

– Боги: Аполлон17, Зевс, Арфан, исцелите дочь мою и я приведу вам в жертву волов с позолоченными рогами!

Бес же устами девицы взывал, говоря:

– Я до тех пор не уйду отсюда, пока не придет сюда Потит, живущий на горе Гаргара.

Тогда император немедленно послал одного из своих сановников по имени Геласия с сорока воинами на ту гору отыскать Потита.

Отправившись туда и придя в пустыню Гаргарскую, посланные нашли раба Христова, сидевшего на горе, и увидели множество зверей, окружавших святого. Воины пришли в великий страх и хотели бежать, ибо звери повернулись к ним, намереваясь кинуться на них. Но святой запретил зверям, сказав:

– Разойдитесь по своим местам, и никому не причиняйте вреда.

И тотчас звери разошлись.

Тогда святой сказал Геласию:

– Для чего ты пришел на меня с таким воинством?

– Ты ли Потит? – спросил Геласий святого.

– Я грешный раб Господа моего Иисуса Христа, – отвечал святой.

– Император Антонин требует тебя, – продолжал Геласий, – отправляйся к нему с нами.

– Для чего может потребоваться, – возразил святой, – нечестивому императору христианин?

Но воины, взяв святого, привели его в Рим к императору. Последний спросил его:

– Какого ты рода?

– Я христианин, – отвечал святой, – и родители мои христиане.

– Разве ты не знаешь наших императорских указов, – спросил Антонин, – по которым всякий, не поклоняющийся нашим богам, предается смерти?

– Да я того и желаю, дабы умереть за Христа Бога моего, – отвечал святой.

– До меня дошел о тебе слух, – продолжал император, – будто ты можешь исцелить дочь мою, и если ты сделаешь это, то я окажу тебе многие почести.

– Почему же ее не исцелят твои боги? – возразил святой императору.

– Как осмеливаешься ты с такою дерзостью говорить мне? – спросил император.

– Если я исцелю твою дочь, – отвечал Потит Антонину, – станешь ли ты веровать в Бога, в Которого я верую?

Царь обещался уверовать.

– Я знаю, – сказал тогда святой, – что твое сердце закоренело в нечестии и ты не станешь веровать, но сделаю сие силою Бога моего для предстоящего народа, дабы он видел, веровал и прославил имя Господа Иисуса Христа.

После сего дочь императора была приведена и поставлена пред святым.

– Что, Потит, – сказал тогда диавол святому устами бесноватой, – разве я не говорил тебе, что ты придешь к императору даже и против желания?

Святой, дунув в лицо девицы, сказал бесу:

– Господь мой Иисус Христос, Сын Бога живого, Которому повинуется всякая тварь небесная, земная и преисподняя, запрещает тебе, дух нечистый, и повелевает выйти из сего создания Его. Нет тебе более власти над нею.

С сими словами святой ударил девицу правой рукой по лицу; и тотчас все увидели исходившего из ее уст страшного змея. Выйдя из нее змей исчез. Видя сие, предстоящие исполнились ужаса и говорили:

– Поистине велик Бог сего отрока!

И многие из бывших там уверовали во Христа. Сам император, видя то, удивлялся и говорил:

– О, какую великую силу имеет христианское волшебство!

– Безумный царь, – сказал ему на это святой, – горе тебе, – потому что ты, видев величие Божие, не веруешь в Бога!

– Я воздаю благодарность, сказал император, – моим богам, исцелившим дочь мою.

– Ты лжешь, император, – отвечал святой, – не твои боги, но Господь мой Иисус Христос исцелил дочь твою!

– Оставь свои речи, – продолжал император, – принеси жертву моим богам, и я сделаю тебя важным и почтенным среди слуг моих. Я дам тебе золото, серебро и богатство.

Святой Потит отвечал на это:

– Не будет тебе благополучия, император. Ты обещаешь мне всё то, что я считаю прахом земных. Я имею нетленное и несказанное богатство на небесах, которое Господь мой Иисус Христос уготовал всем любящим Его. Твое же золото, серебро и все твои богатства будут сожжены огнем!

– Ты опять начинаешь с дерзостью говорить со мною? – возразил император.

– Да, я не боюсь тебя, – отвечал святой, – ибо Господь мой Иисус Христос силен освободить меня из твоих рук.

– Ты оскорбляешь и позоришь меня, – продолжал император, – но я, щадя твою юность, готов простить сие и советую тебе принести жертву богам, дабы мне не приступить немедленно к мучениям.

– Щади себя самого, – отвечал святой, – ибо страшный ад готовится для тебя, и ты погибнешь сам вместе с твоим царством; ты будешь гореть в огне неугасимом вместе с твоим отцом диаволом.

После сего император, исполнившись гнева и ярости, приказал обнажить и жестоко бить палками святого Потита.

Святой, претерпевая побои, говорил:

– Благодарю Тебя, Господи мой, за то, что Ты сподобил меня пострадать за имя Твое!

– Чего ты желаешь, Потит, – спросил император мученика, – умереть или принести жертву богам, дабы остаться целым и невредимым?

– Каким богам прикажешь ты, – спросил Потит, – принести жертву?

Тогда император, приказав прекратить мучения, спросил Потита:

– Разве ты не знаешь великого бога Зевса, Арфана и Минерву?

Усмехнувшись, святой Потит сказал:

– Посмотрим, какие это боги, и я тогда сделаю так, как ты прикажешь.

Тогда император с радостью повел святого в идольский храм; но тотчас же, как святой помолился здесь