Книга 500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора - Александр Коц

половиной лет тут не был. Здесь без меня похоронили отца, сестру. По две машины СБУ стояли, ждали, что я на похороны приеду, — играет желваками Эскандер Исаев.

Вместе с Денисом Пушилиным поднимаюсь на крышу местной администрации, где глава ДНР устанавливает два флага — российский и республиканский.

Лиха беда начало!

4 августа 2022. Полгода спустя. Пески. Исповедь

Наступление на пригороды Донецка, где уже 8 лет как окопались украинские войска, наконец развернул армейский корпус ДНР при поддержке российской артиллерии. Атакуют Авдеевку. И поселок Пески, который называют ключами от Авдеевки. Штурмовым отрядам Донбасса уже удалось тут продвинуться.

Всю последнюю неделю жители Донецка, подвергавшиеся обстрелам из Песок, наблюдали, как над этим поселком поднимаются клубы дыма — этого «вида из окна» тут ждали долгих восемь лет. Никаких мирных жителей в Песках давно нет. А сам поселок превращен в сплошной укрепрайон.

Появилась надежда, что линию фронта наконец отодвинут от Донецка и горожане перестанут бояться выходить на улицу.

О серьезности наступления можно судить и по реакции с той стороны. Не от штатного сказочника киевского режима Алексея Арестовича, который каждый вечер «вангует» по украинскому телевизору скорую перемогу.

А из окопов Песок, которые сидящие в них уже назвали адом.

Вот откровения украинского бойца Сергея Гнездилова, воюющего в Песках. Его письмо опубликовано в соцсетях (и уже подтверждено раздраженной реакцией из Киева, где солдата обвинили в малодушии, но не опровергли того, о чем он рассказал):

«…Что еще терять, что еще могут отнять у меня на шестой день моего персонального ада в Песках, в километре от первой улицы Донецка? Тела тех, кто был мне дороже родни, валяются на жаре в раздолбанных 152-миллиметровым калибром окопах. 6500 снарядов на гребаную деревню меньше чем за сутки.

— Нет, я не скулю.

С нашей стороны работают два миномета калибром 82 и 120 миллиметров. Иногда просыпаются и «чихают» в сторону Донецка два ствола артиллерии. Мы почти не отвечаем. Контрбатарейный огонь отсутствует от слова совсем, враг без каких-либо проблем для себя кладет артснаряд в наши окопы, разбирает очень прочные бетонные позиции за десятки минут, без паузы и минимального отдыха продавливая нашу линию обороны.

Позавчера она сломалась, и полились рекой двухсотые/трехсотые (убитые и раненые на армейском языке. — Авт.). Я не буду публиковать никакую статистику, это в нашей стране запрещено, но вы даже не представляете количество потерь.

— Это долбаная мясорубка, где батальон просто своими телами сдерживает нашествие.

— Вы точно желали правду? Вот она, голая правда. Едет резерв на позицию закрывать прорыв собой, а через 5 минут из 15 человек целым остается один.

Везли трехсотого. Он всю дорогу кричал: «Где поддержка? Где артиллерия? Почему нас бросили? Почему нас никто не прикрыл?»

Я не знаю, друг, почему нас никто не прикрыл… Он кричит, а мне стыдно, что я до сих пор цел и невредим, только пару раз серьезно оглушило.

Проблевался, извините, и снова в строю.

— Все резервы раздолбаны, техника пылает, враг подходит и без проблем занимает наши позиции после очередного шквала арты.

Прямо сейчас мы теряем Пески, все человеческие и материальные наши возможности исчерпаны.

— Денис из Мариуполя, говоривший мне «ну я Арестовичу верю, мы скоро все вернем обратно», мертв. Его тело мы до сих пор не забрали. На развалинах Песок он лежит, раскинув руки, и его взгляд застыл.

Я верю, что все-таки выжил Димка. Потому что он не мог умереть, только вернувшись из госпиталя, только сделав предложение своей девушке. Дурацкая надежда.

— Знаю, мое государство не любит мысли вслух. Но мне не оставили выбора среди арестовщины. Должна звучать правда, а не разговоры на кухне шепотом.

— Не удивлюсь, если уже сегодня скажут: «Агент Кремля Сирожа разболтал о гениальном плане победы на Донецком фронте, повесим его на Миротворец».

Бейте в набат, разбитые колокола, пока мы закрываем телами Пески».

Письмо с той стороны фронта, конечно, требует пояснений. Украинский солдат говорит, что им не хватает пушек. Тем не менее Донецк продолжают обстреливать, заваливать реактивными снарядами с минами «Лепесток» (на которых рвутся мирные горожане). Правда же в том, что за полгода основной профессиональный костяк украинской армии выбит. На передовой по большей части — мобилизованные резервисты, собранные с улиц и пляжей. Многие — с Западной Украины. И у них нет ни навыков, ни мотивации воевать.

Мужской разговор

Но это не значит, что Украина не огрызается. Ее войска пытались контратаковать под Артемовском. Тремя батальонами с поддержкой танков, артиллерии пошли на село Покровское. И за один день тут погибло более 360 украинских военных, столкнувшись с оборонительной стеной ЧВК «Вагнер» и союзных войск. А дальше… Дальше остатки украинских батальонов гнали так, что они потеряли 6 танков, 4 БТР, БМП и 2 беспилотника «Фурия».

Что касается перевеса России в артиллерии, во многом его создал сам Киев. Зеленский перекинул часть пушек с Донбасса на Херсон: там он планирует наступление, о котором знает уже весь мир. При этом Зеленский заявил, что Украина не может переломить преимущество России в артиллерии и живой силе на Донбассе.

Это скорее рассчитано на уши Запада — чтобы выпросить еще больше реактивных систем HIMARS, самоходок CAESAR и гаубиц М777. А вот в живой силе все-таки превосходство у Украины, тут большого секрета нет. Причем на некоторых фронтах оно многократное.

10 августа 2022. Пески. Освобождение

— Идем по тропе, след в след, в стороны не отходим — «лепестки» (противопехотные мины. — Авт.). Если что-то свистит — падаем прямо на тропу, — последний инструктаж перед выходом в сторону Песок с бывших передовых позиций армии ДНР.

Восемь лет они стояли здесь, упершись в передовой рубеж украинской армии. Расстояние между позициями здесь порой было всего 100–150 метров. Провокации, ночные перестрелки, позиционное бодание… И все восемь лет, в том числе и из Песок, украинские артиллеристы «кошмарили» жителей Донецка и близлежащих городов. У многих в Донбассе чесались кулаки, на штурм Песок шел с особым азартом. Это слышал весь Донецк…

Я не был тут пять месяцев, за которые столица ДНР поменялась до неузнаваемости. Жизнерадостный и жизнелюбивый город опустел, сквозь плитку на бульваре Пушкина пробивается трава, как в кино о постапокалипсисе, в гостинице на ресепшене вместо минералки выдают два бочонка с водой. Почти полгода Донецк даже не прифронтовой город — он на переднем крае. Перебои с водой, электричеством, ежедневные обстрелы — понятия «безопасный район» теперь здесь не существует.