Книга Ярко-алое - Анастасия Парфенова

«Канеко, вирус тебе на нулевую дорожку, прекрати проецировать на нее свои комплексы! Твоя неуверенность может сейчас обойтись слишком дорого».

Тимур сжал зубы. Безмолвный шок собеседницы в ответ на предложение руки и сердца оскорбительным назвать было никак нельзя. Она имела на него право. Она, если на то пошло, имела право схватиться за нож и заявить: «Такое смывается только кровью. Желательно вашей».

— Госпожа, я действительно не вижу иного выхода, — мягко, точно приманивая дикую ками-программу, начал он. — Замужество даст мне формальный повод собственноручно построить вашу защиту и оберегать ее всеми доступными способами. В том числе и незаконными. Оно подтвердит ваш нейтральный статус. Оно объяснит ваши исчезновения из Паутины, ставшие за последний год слишком подозрительными. Оно, в конце концов, вызовет такой скандал, что любая реальная информация будет похоронена под валом сплетен. И самое главное, оно даст вашему ребенку отца, который за любой намек на проведение генетического тестирования будет вызывать на дуэльную площадку. В том числе и своих коллег по тайному совету.

Дочь великих Фудзивара окинула его медленным, по-новому оценивающим взглядом. С ног до головы. Тимур постарался выглядеть опасным и достойным доверия одновременно. Он не будет вкладывать в голову собеседницы собственные мысли. Даже если байту понятно, о чем она думает и какие делает выводы. «Дитя Нобору, носящее фамилию Канеко? А почему тогда не кошачью кличку?»

И какая разница, что с этой фамилией ребенок получит шанс, по крайней мере, родиться.

— Советник, я боюсь, что выдать отпрыска Кикути за вашего будет… сложно. — Сказано это было достаточно дипломатично. Женщина чуть коснулась своей черной пряди, ничем иным не намекая на его собственную пепельно-русую шевелюру.

Тимур легко улыбнулся.

— Родители моей матери были варварами, эмигрировавшими на Акану после окончания третьей ангельской[2], но Канеко — старинное нихонское семейство. Все требуемые расовые признаки в генокоде представлены. Я выложу портреты деда и прадеда в парадной форме, очень тайно проконсультируюсь по поводу генетических сканирований и пластических операций. Создам несколько ложных следов. Это будет весьма в духе времени.

Что бы госпожа Фудзивара ни думала по поводу новых хозяев жизни, вдруг начавших находить у себя доселе скрытые аристократические корни и выпячивать ранее отвергаемые семейные традиции, мысли ее остались непроницаемы.

— Конечно, — медленно продолжил Тимур, — вы можете найти супруга, более равного вам по положению…

Например, охранника, который лежал сейчас перед ее дверью. Чтобы Нобору доверил ему оберегать собственную жену, воин должен был быть безупречен: старинного самурайского рода, славного вековой верностью Кикути, умный, образованный, опытный. Преданный до предела, за которым заканчивается разум и начинаются самоубийственные традиции предков.

Ну и, разумеется, чистокровный аканиец.

— Однако подобный брак лишь привлечет внимание тайного совета. Простите, госпожа. Но мы живем в том мире, в котором живем. И сейчас в этом мире я — один из немногих, кто может приказать Корпусу взломщиков не лезть не в свое дело. И заставить их держаться от этого дела подальше.

— Времена меняются. На Акане в последние годы времена меняются очень быстро.

Каким-то образом Тимур смог услышать сквозь небрежное замечание то, что пугало ее на самом деле.

— Свары в совете действительно опасны, и тот, кто был наверху сегодня, завтра может оказаться среди социально пониженных, с полустертой памятью и насильственно ограниченным интеллектом. Положение моей супруги может поставить вас под удар моих противников. Однако…

Он смотрел на нее, женщину на пять лет его старше, стоящую неизмеримо выше, образованную намного лучше. Смотрел и позволял воспоминаниям наполнить свой взгляд. Выигранные и проигранные схватки. Взломанные и написанные коды. Воплощенные и провалившиеся стратегии.

Друзья и враги, погибшие на его глазах. Десять лет на гражданской войне.

— Я не вижу иного выхода, высокая госпожа. Ради вашего ребенка. Будьте моей женой.

Княжна опустила глаза. И ответила: «Да».

Глава 2

Тории — монументальные ворота в комплект, се японского храма. Ворота-тории в синтоизме имеют особую символику. Через них осуществляется незримая связь между миром людей и миром богов и духов миров, они символизируют границу этих двух миров.

Статья из онлайн-энциклопедии «Кругосвет». Старая Терра, эпоха Взлета. Сеть Интернет, http://www.krugosvet.ru

«„… и духов миров“! Это не опечатка и не ошибка перевода. Это доказательство того, что предки…»

Из спора на форуме Божественной Академии Аканы

На следующий день голова Тимура гудела. Как всегда после ночи, наполненной лихорадочным уничтожением одних информационных пластов и подделыванием других. Однако горло, цветущее синяками, добавляло в букет впечатлений новые оттенки. Самурай древнего клана Тайра (он же соратник и друг детства Кикути Нобору, он же разыскиваемый по всей Акане террорист, он же верный охранник вдовы своего господина) идею замужества не одобрил.

Где-то посреди дискуссии, развернувшейся относительно надменного самурайского неодобрения, Тимур узнал это резкое лицо, эти экономные, отточенные движения. Вспомнил, что встречались они ранее. Вспомнил эхо тяжелых десантных ботинок, неумолимую руку, тянущую его за шкирку, раздраженный голос.

Вспомнил, почему так ненавидит он высшие сословия. И благородных бойцов-самураев. И великих владык Кикути.

И вот с этим теперь придется жить в одном доме?

«Канеко, во что ты ввязался на сей раз?»

Тимур сморгнул, прогоняя все еще стоящие перед глазами каталоги муниципального медицинского архива. Медленно сел.

Будь он дома (если упрятанный среди выработанных шахт бункер с единственной комнатой и стоящей в ней капсулой жизнеобеспечения можно было назвать домом), его физическое тело сейчас было бы опутано системами контроля и сенсорными вуалями. Однако клан Фудзивара явно придерживался старинных эстетических норм: технология должна быть вписана в окружающее пространство. А пространство должно было являться естественным продолжением технологии. С виду простая циновка, на которой оставалось тело ушедшего в Паутину, заботилась о дыхании, питании, выделениях организма, поддерживала мышечный тонус и влажность кожных покровов. Заодно медицинская программа контролировала процесс восстановления в тканях поврежденного горла.

Тимур проверил внутренние часы, глубоко вздохнул. Представил стилизованный символ: ворота без створок, ведущие в никуда. Нырнул в домашнюю сеть поместья.