Книга Аромат тьмы - Ольга Вадимовна Гусейнова

исходил лишь холод и какой-то сладковатый запах, отчего-то пробудивший во мне странный голод.

— Время! — поторопил Велину-2 Элиан.

Велина — пусть пока носит чужое имя — кивнула, подтолкнула меня слезть с алтаря и сунула в руки стопку одежды, которую вытащила из сумки, лежавшей рядом с ней рядом. Следом еще и ботинки со стуком подбитых гвоздями набоек поставила у ног. Но ждать, пока я оденусь, у Лесиры, мысленно я решила называть ее Велиной, не вышло. Я вертела здешнюю одежду, прикидывая, как и что надевать. Пришлось ей поработать моей сноровистой и явно раздраженной этим горничной.

Вскоре на мне были мягко облегающие бедра черные кожаные штаны с карманами, высокие ботинки, как у нее. Поверх черной, довольно тонкой рубашки с аккуратной шнуровкой на груди красовался синий плотный колет с изящной черной вышивкой, застегивающийся на стальные петельки. На плечи мне лег длинный темно-серый шерстяной плащ с капюшоном, ну а с тесемками на нем я справилась сами.

Я запомнила, как выглядела та неземная и холодная красавица с черными блестящими волосами, которая лежала на алтаре рядом с Велиной-1. Поэтому, спешно заплетая две косы до задницы, теперь мои собственные, раздраженно буркнула, ведь к такой длине не привыкла и всегда предпочитала каре:

— Может, отрезать волосы до плеч?

— Не смей! — яростно рыкнула бывшая владелица тела, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Черная Лесира известна своей неземной красотой и длинными волосами… — и продолжила мягче, — волосы — магический накопитель, неужели ты хочешь лишить себя части силы?

— Конечно, нет! Прости, — примирительно заверила я, а потом, кашлянув, прочищая горло от страха, намекнула: — Я же ничего не знаю. Ни про магию, ни про… обычаи и что там за этими стенами…

— Я помогу тебе все вспомнить, не переживай, — снисходительно, довольно улыбнулась она. — Сейчас нам необходимо срочно покинуть это место — вокруг одни враги и фанатики.

Ну что ж, пока я ничего не знаю, нам точно по пути.

Глава 2 Суровый мир

К молодому, подающему надежды юристу явился дьявол и говорит:

— Ты будешь самым знаменитым юристом в мире, не проиграешь ни одного дела, состояние твое будет увеличиваться с каждым днем, но за это ты мне отдашь свою душу и души твоих детей.

Адвокат задумался.

— Ну что ты так долго думаешь?

— Да все думаю, в чем подвох…

(анекдот)

Шагнув за порог храма, я застыла, глядя в небо, — пыталась принять тот факт, что занесло меня гораздо дальше, чем предполагала. Ведь смотрела в небеса чужого мира, с которых на меня взирали почти знакомая луна, только больше, отчего казалось, что она расположена ниже и ближе. Тьму космоса рассекала белесая туманность с дорожкой звезд, будто этот мир находится на краешке Млечного пути. Звезды и огромная круглая луна разгоняли ночную тьму, оставляя лишь сумерки. Как будто сейчас родные питерские белые ночи…

Мысль о родине полоснула по сердцу острым ножом, прежняя жизнь осталась в прошлом, к тому же в другом мире. И мечты, и цели карьерные и жизненные, верные друзья и моя шумная, многочисленная семья. Я четвертый и самый младший ребенок своих родителей, совершенно неожиданный и рожденный ими в приличном возрасте, но не менее любимый. Только сейчас дошло, что пока я тут пытаюсь выжить, там, на Земле, меня, наверное, хоронят, прощаются навсегда. Бедная моя семья…

— Не помнишь наше небо? — коварной змеей прошелестел тихий голос Лесиры-Велины.

Вздрогнув, я моргнула пару раз, возвращая четкость зрению, уж больно яркая здесь луна. Перевела взгляд на девушку и сипло ответила, настаивая на своей «легенде»:

— Оказывается, я совсем ничего не помню. Хорошо, хоть язык не забыла.

Мы замерли, глядя глаза в глаза, я боялась отвести взгляд, словно на меня уставилась смертельно ядовитая гадюка и в любой момент может кинуться, если дам слабину. Она уже кажется привычно, чуть склонив голову, изучая меня, неожиданно выдала:

— С пониманием языка как раз ничего необычного. Любой голос — это вибрации, они запоминаются аурой мира. Но языки отличаются в различных королевствах, поэтому аура мира походит на лоскутное одеяло, где каждый лоскут — память языка, используемого именно на этом участке. Если душа по какой-либо причине касается ауры мира, нарушает ее целостность, то получает ту самую языковую печать распространенных здесь вибраций. Или, проще говоря, память местного языка.

Внутренности скрутило холодным узлом, неужели меня разоблачили и знают об иномирном происхождении?

— А как же я? Каким образом я могла нарушить целостность мировой ауры?

Черные глаза девушки нехорошо вспыхнули перед расплывчатым ответом:

— Сложный вопрос; возможно, повлиял древний ритуал, он слишком мощный, мог затронуть и ауру мира.

— Откуда ты знаешь про вибрацию и столь необычное изучение местных языков? — решилась полюбопытствовать я.

Велина, все же лучше называть ее этим именем и про себя, чтобы не проговориться нечаянно, пожала плечами:

— Знание — сила, поэтому я интересовалась многими научными исследованиями известных и не очень магов древности и современности. В свое время запоем читала легенды и мифы древности, в которых, как выяснилось, не все сказки, часто там спрятана правда. Поэтому многое знаю. И твой случай оказался не исключением, а правилом.

У меня в горле запершило, так захотелось спросить: если мой случай не исключение, значит были и другие иномирцы как и я, которые прорывали ауру этого мира и она об этом читала? Что с ними стало? Кем они были и откуда? Но, скрипнув зубами, только сильнее сжала челюсти, проглотив вопрос. Иначе сразу спалюсь.

— Может быть, знание языка — память тела, поэтому и осталась со мной? — предложила я альтернативный вариант.

— Может быть, может быть, — насмешливо, беспечно хмыкнула Велина и разорвала наш зрительный поединок, отвернулась и легко сбежала по древним, покрытым трещинами ступеням.

А я, наконец, смогла судорожно выдохнуть от облегчения и оглядеться. Храм находится на крохотном, продуваемом всеми ветрами, плато. Вокруг него не горы, а каменистые холмы, покрытые жидким лесом и другой низкорослой растительностью. Прямо перед крыльцом у костра нас поджидали пятеро мужчин, один из которых уже знакомый Элиан. Четверо незнакомых в схожей одежде: длинных плащах поверх плотных колетов и темных рубашек, кожаных шортах и гетрах, и сапогах. За поясом ножи, шпаги и кошели. Они почтительно склонили головы, когда я догнала Велину:

— Леди.

Мысленно усмехнулась: подтвердились мои предположения. Спутники супругов выказывали уважение не мне, якобы сильнейшему и жуткому черному магу, хозяйке целого замка Кверег, а моей «троюродной кузине», жене всего лишь замкового «безопасника» Элиана. Но я «не заметила» чужой оплошности и натянуто улыбнулась.

А