Книга Сборник Забытой Фантастики №5 - Отис Эделберт Клайн

имеет к этому отношение?

– Я боюсь, что вы еще не понимаете этих вопросов, но если бы она вышла замуж за мужчину своего интеллекта, скорее всего, ее дети были бы дураками или в чем-то ненормальными.

– Ну, тогда что помешает ей выйти замуж за человека с меньшим умом?

– Она находится на восемьдесят седьмом диапазоне, и поскольку максимум для мужа и жены составляет сто десять, вы видите, что ей пришлось бы выйти замуж за мужчину двадцати трех единиц или меньше. Как ты мог ожидать, что симпатичная, одухотворенная, умная девушка согласится на это?

– Двадцать три? Этот ваш прибывший врач проверил мой мозг всевозможными приспособлениями и тестами и в конце концов поставил мне двадцать один.

– О, я бы никогда не подумал. Я прошу у вас прощения! Но вы принадлежите к другому поколению, и стандарты не те. В большинстве случаев у вас должно быть не менее пятидесяти единиц, у меня самого сорок восемь. Вполне естественно, что они пока не могут точно определить ваше место, но, вероятно, они пересмотрят мнение о вас, когда увидят, как вы реагируете на современный образ жизни. Если бы в ваше время, например, кто-нибудь из египтологов обнаружил фараона, все еще живого, под пирамидой, куда бы они поместили его в вашем обществе? Возможно, он хотел бы убить всех, кто ему не нравился, или забрать чью-то жену, или сделать сотню вещей, которые не делались в ваше время. С вашего времени произошло много изменений, так что вы не должны волноваться, что на вас смотрят с подозрением, пока вас не узнают лучше.

Роджер Уэллс втайне очень забавлялся замешательством своего хозяина. Он считал отличной шуткой, что его следует рассматривать как своего рода дикаря, воскресшего из средневековья.

– Я совсем не возражаю против этого, до тех пор, пока они не захотят отправить меня в зоопарк, или не выставить на сцене, или не препарировать меня в медицинской школе, – со смехом ответил он.

Человек старого света погрузился в молчание и глубокие раздумья о том, что ему делать в этом странном новом мире, где у него не было друзей или подобных, и так мало общего с этой новой интеллектуальной расой.

– Сводка новостей общего вещания, – воскликнул его хозяин, доставая маленький коммуникатор и регулируя циферблат, пока не появилось оранжевое пятно. Вскоре из миниатюрного прибора донесся чистый и резкий голос диктора:

"Снаряд номер два из Тихого океана наконец-то вышел на связь с внешним миром. Похоже, что скользящий удар при столкновении с затонувшей подводной лодкой вызвал боковой удар, который не был полностью поглощен амортизаторами, в результате чего несколько приборов были разбиты, включая коммуникатор. Мисс Морган, пилот, будучи исключительно умной молодой женщиной, сразу же принялась за восстановление сломанного оборудования. Учитывая ее инструменты и отсутствие запасных частей, ее умение ремонтировать передатчик считается очень толковой работой. Снаряд обеспечен кислородом на пять дней и пищевыми таблетками на месяц, а также химикат в аптечке для приостановки жизнедеятельности в случае экстренной необходимости. Известные инженеры, собравшиеся сейчас, подсчитали, что для завершения спасательных работ будет достаточно трех дней.

Мисс Генриетте Морган рассказали все о человеке старого света и его выживании на давно потерянной подводной лодке. Поскольку она была невольной причиной его освобождения, она выразила желание поговорить с ним. К его удивлению и восторгу, его провели в маленькую темную комнату на яхте, завешенную черными бархатными занавесками. Здесь он не только услышал ее, но и увидел, как она проецируется в воздухе из ряда линз, расположенных полукругом. Сначала он подумал, что действительно каким-то необычным образом перенесся в снаряд. Но когда он встал, чтобы пожать ей руку, он понял, что это был всего лишь отраженный свет в идеальной перспективе. Он знал, что она не могла видеть его, потому что она смотрела прямо на свой передатчик, когда говорила. Она была очень красива, и в ее чертах была мягкость, которая напомнила ему о девушках, которых он когда-то знал. Для него она казалась связующим звеном с прошлым.

Они нашли, что у них есть несколько общих черт. Как и у многих моряков, его главным желанием был дом с садом за городом, не говоря уже о жене. Он вкратце рассказал ей о своей карьере, и она совершенно откровенно рассказала ему о своих несбывшихся амбициях. Он был немного удивлен, пока не узнал, что это была эпоха откровенности, которая не оставляла места для притворной скромности или жеманной застенчивости. Однако он подумал, что было бы разумно скрыть от нее свой рейтинг интеллекта.

– Если бы она узнала, то искала бы признаки слабоумия, – подумал он.

Вскоре был сооружен огромный понтон из маленьких, похожих на лодки блоков, которые соединили друг к другу в форме огромного пончика почти в милю по внешней окружности. Тонны и тонны труб были уложены грузовыми дирижаблями, а люди и техника собрали трубу в закрытом озере в центре понтона. Эти трубы шли кольцом, почти соприкасаясь друг с другом, и доходили до дна океана. Еще несколько труб образовывали внутреннее кольцо. Теперь сотня холодильных судов пришвартовались к понтонам и подсоединились к трубам. Через несколько часов образовалась ледяная стена толщиной в пятьдесят футов, охватывающая круглое пространство в триста футов и простирающаяся до самого дна. Было ли откачано пространство посередине? Нет, два луча электрической энергии были направлены в него с неба, и вода покинула огромную ледяную трубу в огромных столбах пара. Парящие над ними машины отводили пар, чтобы он не падал на операторов проливным тропическим дождем.

Все это время Роджер Уэллс, древний человек, наблюдал и приглядывался и в конце концов привык ко всем этим странным, новым чудесам.

Его хозяин на прогулочной яхте был очень добр. Он даже послал в нью-йоркский зоопарк и распорядился, чтобы его гостю прислали немного мяса животного. Однако Роджер решил стать вегетарианцем, когда заметил ужас в глазах детей своего хозяина, когда они увидели, как он ест мертвое животное, как они выразились.

Он смог осознать свое истинное положение, когда попытался помериться умом с этими детьми восьми, десяти и двенадцати лет. Показав младшему, как играть в шахматы с помощью импровизированного набора, он смог дважды обыграть его, но больше ни разу. Доктор оценил его интеллект в двадцать одну единицу и теперь он задавался вопросом, не слишком ли это высоко.

Зрители съехались со всего мира, чтобы стать свидетелями спасения снаряда Номер Два. Работа шла полным ходом, и поскольку с момента катастрофы еще не прошло двадцати четырех часов, не было никакой тревоги за