Книга С любовью, Джульетты - Мария Сидней

– Как настоящая оторва, – засмеялся Лексус.

***

– Боже, ты не представляешь, как я по тебе скучаю. Каждый вечер грущу, вспоминая, как нам было весело вместе. Я так хочу прижать тебя к себе крепко-крепко и поцеловать в носик, – Дана печально улыбнулась и поцеловала фотографию Тэффи.

– И часто ты болтаешь с фотографиями?

От испуга Дана подскочила на своей кровати. Из-за игравшей музыки она не услышала, как в комнату кто-то вошел. У дверей стоял парень, внешним видом напоминавший бродягу: рванные джинсы, клетчатая рубашка, из-под которой виднелась черная майка, бывалые кеды, огромный рюкзак за спиной, на плече висел большой тубус, на голове неуклюже сидела черная шляпа.

– Ты так смотришь на меня, будто в первый раз видишь человека, – улыбнулся молодой человек и метко кинул шляпу прямо на вторую кровать, – получается, это моя кровать.

– Что? – нахмурилась Дана и подняла на ноги, – Ты кто такой? Это моя комната. Ты слегка ошибся.

– Не чуть, – парень положил сумку и тубус на пол и плюхнулся на кровать, – комната номер 342. Если мое зрение меня не подвело, на двери было именно это число: три сотни, четыре десятка и две единицы. Все правильно?

– Да, но это невозможно, – развела руками Дана, – ты парень!

– Самый лучший комплимент, который мне доводилось слышать в свой адрес, – запоясничал молодой человек и взял фотографию, с которой разговаривала Дана, – а ты говорила с собакой. Да, веселенький у меня сосед.

– Какой я тебе сосед? – возмутилась Дана. Она осознала, что произошла ошибка, но не понимала, почему парень так спокойно к этому относится, – Ты парень, а я девушка, мы не можем жить в одной комнате. Это какое-то недоразумение. Не понимаю, как такое могло произойти.

– Успокойся детка, – в голосе парня послышались нотки скуки, – я тебе объясню, как такое могло произойти.

Дана встала в недоверчивую позу, скрестив руки на груди. У нее вызывали неприятие неухоженность и бесцеремонность парня. Когда он снял шляпу, то представил во всем блеске свои волосы до плеч. Они придавали ему еще больший уличный вид.

– Меня зовут Джесси Скотт.

– Что за имя? Ты сам его выдумал? – ухмыльнулась Дана.

– Нет, мой папа великобританец, – парень самодовольно усмехнулся, – я вижу, ты любишь дерзости.

– Дерзости? – Дана тоже усмехнулась, – В каких словах ты услышал дерзость?

– Я почувствовал, – Джесси уже который раз нагло осмотрел Дану с головы до ног, задержав внимание на оголенных ногах. Красавицу бесила его невоспитанность. Она хотела быстрее закончить с этим недоразумением.

– Хватит! – повысила голос Дана, – Я не собираюсь тратить на тебя свое время.

– Только что сама задавала мне вопросы, а уже не хочешь разговаривать. Мне не нравятся хочу/не хочу. Будешь так ломаться со своим парнем. Кстати, он у тебя есть?

– Я не собираюсь выслушивать все это, – Дана направилась к выходу.

Джесси засмеялся и опрокинулся назад. Дана оглянулась: ее взбесило, что он развалился на кровати, которая стоит в ее комнате. Возмущение одолело девушку, и она вернулась на прежнее место.

– Встань с кровати! – потребовала художница.

– Это моя кровать, – парень потянулся, сладко причмокнув, – буду на ней делать, что захочу. Если ты понимаешь, о чем я.

– Она не твоя! На ней должна спать девушка.

– Разумеется, – Джесси лукаво посмотрел на Дану. Она поняла, что он имеет в виду, – но я только приехал и этой ночью хочу поспать один. Хотя ты можешь составить мне компанию. Ты довольно симпатичная.

Дана закипела от возмущения. Какой-то грязный тип разлегся в ее комнате и еще смеет говорить разные пошлости. Девушка подошла к нему и схватила за рукав, пытаясь поднять с кровати.

– Прошу без рук, красотка. Я не твоя собственность, – Джесси осторожно вырвался, чтобы не коснуться Даны.

– Вставай с кровати и пошли к коменданту! – приказала Дана, – Ты не будешь тут жить. Моей соседкой должна быть девушка.

– Видимо, меня за нее и приняли, – спокойно сообщил Джесси.

– Что? – Дана рассмеялась, – Неудивительно, с такими длинными волосами. Лежит тут строит из себя мачо, а самого приняли за девчонку.

Джесси ничуть не задели слова Даны. Он сел на кровати, оперевшись на руки. В его живых карих глазах заиграли искринки.

– Теперь ты открыто дерзишь, – заметил парень, – но ничего, мне нравятся дерзкие девочки.

– Какая я невоспитанная девочка. Ох, постой, – Дана театрально приложила палец к губе, – моя соседка тоже не отличается воспитанностью. Она тоже плохая девочка, не так ли?

– Некоторые думают, что мое имя женское. Видимо, здесь нас распределяли, не посмотрев в паспорт, – разъяснил Джесси, – слушай, я тут подумал, что мне не хочется жить с такой, как ты. Студенческая жизнь должна протекать с удовольствием, а ты мне удовольствие доставить не сможешь. По любому твой парень затюкан твоими претензиями. Пилишь его, наверное, каждый день.

– Мой парень самый счастливый на свете, а ты, я вижу, из тех парней, которые обижены девушкой и теперь ненавидят весь женский род. Мне тебя жаль.

На этот раз Джесси не смог сохранить беззаботное выражение лица. Мышцы его лица напряглись, и широкие скулы дернулись. Он злобно посмотрел на Дану. Она тоже не отставала и одарила парня самоуверенным взглядом. Потом Джесси рассмеялся фальшивым смехом.

– Мне жаль твоего парня.

– Я ему передам, – Дана ухмыльнулась, – пошли к коменданта. Он должен во всем разобраться.

Глава 3. В доме с врагом

Говорят, сны отражают то, что человек хочет больше всего на свете. Если следовать данной теории, главным желанием Таи было превратиться в амазонку в коротеньком платьице из звериной шкуры и вместе со своими соратницами брать в плен и пытать любопытных мужчин, которые любили подглядывать за повседневным бытом женского племени.

– Поверить не могу: она спит! – сквозь сон Тая услышала пронзительный женский голос, – Вставай, бездельница!

Тая недовольно цокнула и слегка приоткрыла глаза, чтобы посмотреть и запомнить, кто прервал ее сон и потом отомстить. Перед ней стояла стройная загорелая женщина с выжженными белыми волосами. Ее голубые от природы глаза потемнели и злобно сверкали.

– Уже два часа дня, а ты все еще валяешься в кровати, – укорила Таю женщина и стянула с нее одеяло, – чтобы через минуту была на кухне.

Тая сморщилась и отвернулась к стенке. Другого приветствия от строгой мачехи она и не ожидала. Лариса не сказала дочери мужа ни одного доброго слова, а только осуждала и ворчала на нее. С первого дня переезда девушка почувствовала негатив мачехи и решила обходить ее стороной, избегая всякого контакта, но Лариса сама находила поводы для разговора, в основном это были укоры и замечания.