Книга Подлинно сильный пол - Лина Баркли

— Где мы теперь найдем манекенщицу! — рычал Деспуа. — Неужели она не могла подождать со своим аппендицитом до конца демонстрации!

Он расхаживал по комнате, надеясь найти ответ, и тут заметил Джулию, которая ползала по ковру, подбирая булавки. Глаза его блеснули, и, щелкнув пальцами, он дал ей знак подняться.

— Переоденьтесь, — скомандовал он. — И возвращайтесь сюда. Я намереваюсь использовать вас.

Следующие три дня были для Джулии кошмаром, и, вспоминая о них, она удивлялась, как ей удалось сохранить внешнее спокойствие.

Саму демонстрацию она вообще не помнила. У нее в памяти осталось только, как она поспешно сдергивает с себя одно платье, чтобы сразу же натянуть следующее. Джулия заставила себя не замечать лиц, которые поворачивались к ней, когда она входила в раздушенный салон, и смотрела поверх голов покупателей с неподвижным как маска лицом.

К ее изумлению, ее оставили манекенщицей и после выздоровления Джеки. Месяцы шли, и она удивительно быстро приспособилась к новой жизни.

Как-то утром одна из их постоянных покупательниц пришла посмотреть подвенечное платье, которое на демонстрации коллекции показывала Клер Северн. Клер в тот день опоздала и, войдя в уборную, увидела, что Джулия уже надела платье и собирается выйти в салон.

Обычно бледное лицо Клер вспыхнуло.

— Сними его! — потребовала она.

— Мадам Анжела просила меня его показать, — негромко ответила Джулия.

— Нечего тут изображать из себя мисс Невинность! Ты метишь на мое место с первого дня! Думаешь, наконец добилась своего? Ну так нет, ваша светлость, или мне обращаться к тебе «достопочтенная»?

— Что вы хотите сказать?

— Ты думаешь, я не знаю, что ты — мисс Трэффорд? — Голос Клер сочился ядом. — Почему ты делаешь вид, что тебе нужно работать? Что, папочка украл недостаточно денег, чтобы содержать тебя?

Джулия отпрянула, словно ее ударили, а Клер поглядела на нее еще язвительнее.

— Думала, никто не знает твоего настоящего имени, а?

— Кто вам сказал?

— Слышала, как ты говорила с Деспуа, когда первый раз явилась сюда.

— Видно, подслушивание — один из ваших талантов, — парировала Джулия.

— Это лучше, чем воровство!

Взяв себя в руки, Джулия хотела было пройти мимо, но Клер, вне себя от ярости, грубо схватила ее за плечо. Послышался треск, и богато расшитый воротник оторвался от корсажа, роняя на ковер жемчужины и камни. В этот момент Деспуа, раздраженный медлительностью Джулии, вошел в уборную посмотреть, что случилось. Одного взгляда на девушек было достаточно, чтобы он все понял. Разразившись проклятиями, он бросился вперед и вытолкнул обеих в примерочную, громко зовя мадам Анжелу. Он ничего не сказал Клер, пока Джулия с аккуратно приколотым на место воротником не вышла из комнаты. Когда она вернулась, Деспуа был один.

— Клер уволена, — сказал он отрывисто. — Вместе вы работать не смогли бы. Я должен был понять это раньше.

— Но она — ваша лучшая манекенщица!

Он резко развел руки:

— У меня не было выбора. Девушка, которая может бездумно уничтожить такое произведение искусства, как мое подвенечное платье… — Ему не хватило слов. — Нет! Ее надо было уволить!

— Но она всегда была центральной фигурой на показе ваших коллекций, — запротестовала Джулия.

— А теперь это будет кто-то другой, — немедленно отозвался Деспуа. — И на этот раз брюнетка. Девушка утонченная и в то же время простая. Вы!

Об осенней коллекции Деспуа говорил весь Лондон и Париж, а Джулию фотографировали так часто, что не проходило ни дня, чтобы в какой-нибудь газете ни появился ее снимок.

Деспуа сохранил ее фамилию в секрете, и все знали ее как Джульетту. Ради рекламы она появлялась в его туалетах на премьерах спектаклей и кинофильмов и получала приглашения от многочисленных молодых людей, которых свет считал выгодными женихами: они были бы счастливы появиться с ней на людях. Но она отказывала большинству из них, опасаясь встретить кого-нибудь, кто знал ее прежде — до суда.

Однажды в декабре, ближе к вечеру, вернувшись в примерочную после показа моделей, она увидела записку, в которой ее просили немедленно связаться с больницей Святого Георгия. Чувствуя, что ее во второй раз ожидает потрясение, которое она однажды уже пережила, Джулия поспешила туда. В приемной ее встретил один из дежурных врачей.

— Вашу мать на переходе сбила машина, — сказал он тихо. — Она получила серьезную травму.

— Насколько серьезную?

Мгновение он колебался.

— Боюсь, она не переживет этой ночи.

Онемев, Джулия молча уставилась на него.

Судьба опять играла с ней жестокую шутку, отнимая последнего человека, который был ей дорог.

— Ничего нельзя сделать? — спросила она.

— Нет. Мне очень жаль, но она безнадежна. У нее слишком обширные внутренние повреждения. Она не перенесет операции.

— Я могу ее видеть?

— Конечно. Но она без сознания.

Молча Джулия прошла за ним в лифт, а потом наверх, в палату. Врач провел ее в угол, отгороженный ширмами. Как он и сказал, ее мать была в коме. И Джулия опустилась рядом с ней на стул, неотрывно глядя на закрытые глаза и серое лицо. Последняя слабая надежда на то, что мать поправится, покинула ее, и она поняла, что еще несколько часов — и все будет кончено.

В полночь мать забеспокоилась. Вызвали ночную сестру и Джулию попросили подождать в коридоре. Она бессильно прислонилась к стене, готовясь к тому, что — она знала — было неизбежным. Но когда сестра вышла к ней с полным сочувствия лицом, самообладание покинуло Джулию, и она разрыдалась.

— Мы не можем позвать к вам кого-нибудь из ваших друзей? — спросила сестра.

Джулия покачала головой:

— Я не хочу никого видеть.

— Вам не следует оставаться одной. Вы живете неподалеку?

Джулия снова покачала головой:

— Я жила… с матерью. — Она старалась сдержать рыдания. — Не беспокойтесь обо мне. Со мной ничего не случится.

Как робот она добралась до дому, но, встретившись лицом к лицу с миссис Купер, опять не выдержала. Она плакала не только о настоящем, но и о прошлом, о всех тех страданиях, которые выпали на долю ее матери.

— Она ведь не мучилась, — утешила ее миссис Купер, — по крайней мере, хоть это хорошо.

— Она уже и так перенесла столько мучений, — с горечью сказала Джулия. — Вы даже представить себе не можете сколько!

Миссис Купер неловко погладила Джулию по голове.

— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, — нараспев проговорила она, — но постарайся не принимать это слишком близко к сердцу. Твоя мать не была счастлива — она не привыкла к такой жизни.