Книга Океан наших желаний - Лина Мур

– А если попытаться найти отца? – Подаю я голос, чем прекращаю споры, и слышен новый возмущённый крик Мими, и Фрэнк отвлекается на неё и легко успокаивает бутылочкой со смесью.

– Какого отца, Алексия? Нет, нет и нет. Точка. Мы немедленно отправляемся в полицию, – качает головой брат.

– Морган сказала, что приехала сюда, чтобы решить что-то с ним… в сумке, которую она оставила в доме, я нашла вот это, – опускаясь на колени, копаюсь в детской сумке и достаю из неё лист бумаги, протягивая Максу.

Он разворачивает его и, хмурясь, читает, поджимая губы, а Фрэнк заглядывает через его плечо, с огромным интересом изучая список имён.

– Там двадцать фамилий с адресами, восемь из них вычеркнуты, и я предполагаю, что Морган сама ищет её отца… то есть искала, – говорю я.

– Осталось двенадцать, и кто-то из них, наверное, сможет полюбить эту крошку, Макси. Ты не можешь так поступить с ребёнком, который уже лишился глупой матери, – поддерживает меня Фрэнк.

– Это уголовно наказуемо, слышите меня? Я каждый божий день читаю подобные дела, когда кто-то из родителей бросает своего ребёнка, а потом возвращается и обвиняет другого в похищении и запугивании. И я прекрасно помню, на что способна Морган Брайт. Она посадит всех нас, – стоит на своём брат, и он прав, абсолютно прав. Я понятия не имею о том, что творилось в голове Морган, когда она оставила своего ребёнка мне, и какую пакость готовит сейчас, а главное, за что. Но… мне так жаль невинную Мими, отчего в эту минуту, смотря на Фрэнка с ней на руках, я чувствую непонятную нежность. Возможно, я совершаю самую ужасную ошибку в жизни. Но о том, как сложно младенцам в детском доме, я наслушалась на работе от медсестёр, как тяжело они переживают все анализы и документальные тяготы, как им одиноко. И я не хочу, чтобы этот ребёнок страдал с такой мамашей, как Морган. Вероятно, ей, правда, будет лучше с отцом, который, по-моему, абсолютно не знает о её существовании. Думаю, что Морган хотела шантажировать мужчину ребёнком, она могла бы это сделать, и я обязана помешать ей получить то, за чем она приехала сюда.

– А если никто не узнает об этом? – Тихо произношу я.

– Нет, Лекс, не смей вставать на его сторону, – грозно указывает пальцем на расцветающего радостью Фрэнка.

– Макс, подумай о том, что будет с ней в детском доме, пока найдут хоть кого-то, кому она нужна? А если она нужна своему папе? Или он такой же, как вы, и нечаянно попался на уловки Морган? Если он мечтает о дочери? И этот мужчина есть среди упомянутых в списке двенадцати человек, его легко найти, и нужно только спросить, встречался ли он с Морган около десяти месяцев назад, и всё? – От моих слов брат издаёт сдавленный стон и падает в кресло, сжимая руками светлые волосы.

– Тем более мы поможем. У нас есть всё для новорождённого, – добавляет ко всему мной сказанному Фрэнк.

– А о наших родителях ты подумала? Как они отнесутся к неизвестно откуда появившемуся ребёнку?

– Ну… ты им ничего не скажешь, и пока мы не найдём отца Мими, я с ней поживу у вас, – натягивая самую милую улыбку, на которую, вообще, способна, отвечаю брату.

– Морган оставила мне автокресло, ещё одну сумку с вещами Мими. Она явно не собирается возвращаться в ближайшее время, раз посчитала, что летом зимний комбинезон для Флориды – это самый удачный наряд, – нахожу ещё один аргумент.

– У неё нет документов, – шепчет брат.

– Ничего, как только я найду её отца, он оформит всё.

– Ты думаешь, это так просто, Лекс? Это долгое разбирательство в суде, она всё равно окажется в детском доме, пока будет идти следствие. Она…

– Но у неё папа найдётся, Макси. Она будет знать, что не одна в этом мире, а у её отца будет стимул бороться за неё, – перебивает мужа Фрэнк.

– Ты только посмотри, – мужчина склоняется к брату, показывая заснувшую малышку, – разве можно не помочь ей? Подержи её, Макси. Ведь мы тоже этого хотим. Мы третий год стоим в очереди на усыновление, а сейчас у нас есть шанс узнать, каково это – быть семьёй хоть ненадолго.

– Ты специально давишь на мои слабости, Фрэнки, – печально отвечает брат. Боже, мне их очень жаль. Они любят друг друга, у них стабильный доход выше среднего, они гармоничные, добрые и отзывчивые люди, а вот усыновить любого ребёнка им пока не дают. Это вызывает во мне сентиментальные нотки любви к обоим этим мужчинам, так нечаянно нашедшим друг друга в этом огромном и циничном мире.

– Я не давлю, а только пытаюсь сказать тебе о том, что не всегда правильно то, что хорошо для других. Иногда нужно поступать так, как шепчет сердце, а меня оно умоляет помочь маленькой принцессе, – мягко отзывается Фрэнк, перекладывая спящего ребёнка на руки брату.

Его лицо смягчается. Суровая складка на лбу разглаживается, а на губах играет улыбка. Мои глаза наполняются слезами, и я молюсь о том, чтобы им дали усыновить ребёночка. Ведь они подарят ему новый шанс и отличное будущее, покажут, что нетрадиционные семьи тоже могут вырастить нормального человека в любви и заботе, которую многие не создают в обычном браке.

– Ладно, – сдаётся Макс. – Но для начала надо связаться с матерью Морган и уточнить, где её дочь. Если этот ребёнок, действительно, ей не нужен, то тогда начнём поиск отца по этому списку.

– Отлично, тогда я положу её в кроватку. Видишь, не зря я детскую подготовил и потратил несколько тысяч долларов. Лекс, ты со мной? – Фрэнк забирает Мими у Макса, нехотя отдающего младенца, и я киваю ему, поднимаясь на ноги.

Мы идём по коридору к центральной спальне и, не доходя до неё, сворачиваем в первую комнату слева. Я открываю дверь, помогая Фрэнку пройти в детскую, и замираю от красоты. Небольшая детская белого цвета с золотистыми и серебристыми звёздами на потолке, голубым небом и сказочными картинками на стенах. Белоснежная кроватка с балдахином, выполненным из тончайшего кружева, огромное количество игрушек, переливающихся в лучах солнца, бьющего через окно.

– Слишком, да? – Шепчет Фрэнк, отрывая меня от любования и приступа жаркого желания поиграть в дочки-матери немедленно.

– Что ты. Это просто… вау. Удочерите меня, а? – Он, улыбаясь, кладёт Мими на высокий столик рядом с кроваткой и начинает медленно расстёгивать комбинезон.

– У неё памперс полный, надо сменить. Смотри и запоминай. Всё очень просто. Расстёгиваешь по бокам, снимаешь его, протираешь попку салфетками, затем присыпка и новый памперс, – я удивляюсь тому, как чётко и точно Фрэнк всё это делает, насколько он уже подготовлен к появлению в их доме ребёнка, и снова прошу у каких-нибудь неведомых сил – пусть у них всё получится.

– Как ты думаешь, она нужна своему отцу? – Тихо спрашиваю я, когда мужчина кладёт ребёнка уже в новом розовом боди, который достал из шкафчика под пеленальным столиком из кучи подобных милых вещей.

– Не знаю, Лекс. Макс отчасти верно видит ситуацию, он юрист и всегда сначала обдумывает то, чем нам грозит то или иное решение. Но насколько я наслышан о Морган, то подобные ей женщины используют детей для того, чтобы разбогатеть. Это для них нормально, и я бы никогда не позволил, чтобы этим чудом кто-то манипулировал. И даже если отец от неё откажется, то, может быть… вероятно… – Фрэнк замолкает и грустнеет, не в силах продолжить.