Книга Эликсир жизни - Энджи Сэйдж

3

Незваная гостья

В тот вечерний час, когда Снорри Сноррельсен забаррикадировала дверь своей каюты, Дженна, Сара и Сайлас Хип заканчивали ужинать во Дворце. И хотя Саре Хип гораздо больше нравилось есть в какой-нибудь из дворцовых кухонь, причем тех, что поменьше, она уже давно перестала сопротивляться кухарке, которая настаивала, что королевские особы определенно не должны там трапезничать. Нет, и даже в тихую дождливую пятницу, ни в коем случае, по крайней мере, пока она здесь стряпуха: «И это, госпожа Хип, мое последнее слово».

И вот теперь в огромной столовой, затерявшись где-то в самом конце длинного стола, в ореоле свечей сидели три фигуры. Позади них плевались искрами дрова в камине, и искорки время от времени попадали на жесткую и неопрятную шерсть крупной собаки, развалившейся у огня. Собака храпела и фыркала, но не просыпалась. Рядом с волкодавом Макси топталась служанка, в чьи обязанности входило обслуживать Хипов за ужином – Официантка для Ужинов. От камина исходило приятное тепло, но она с нетерпением ждала, когда можно будет убрать со стола и уйти, потому что от Макси жутко пахло собачьей шерстью, а то и чем похуже.

Однако ужин затягивался. Сара Хип, приемная мать Дженны, принцессы и наследницы Замка, хотела о многом поговорить.

– Дженна, я вообще не хочу, чтобы ты покидала Дворец, вот что. Какая-то гадкая тварь кусает людей и насылает на них Хворь. Побудь здесь, в безопасности, пока эту тварь, чем бы она ни была, не поймают.

– Но Септимус…

– Никаких «но». И мне безразлично, что Септимусу нужна твоя помощь, чтобы убирать за этим отвратительным драконом. Если хочешь знать, было бы намного лучше, если бы он делал это пореже. Видела, какая там грязища у реки? Не понимаю, о чем думает этот Билли Пот, но эти кучи драконьего навоза уже в два человеческих роста! Раньше я любила гулять у реки, а теперь…

– Мам, не так уж мне и нравится убирать за Огнеплюем, но я должна навещать лодку-дракона каждый день, – возразила Дженна.

– Лодка-дракон как-нибудь обойдется и без тебя, – настаивала Сара. – И вообще, она ведь наверняка даже не понимает, что ты приходишь.

– Она понимает, мам! Я уверена. Представляешь, она просыпается, а никого нет, и так день за днем…

– И это все равно лучше, чем если однажды к ней станет некому приходить, – резко сказала Сара. – Ты никуда не пойдешь, пока не отступит эта Хворь!

– А может, все не так уж и страшно? – примирительное спросил Сайлас.

Сара была другого мнения.

– Нам скоро придется открыть Лазарет, а ты говоришь «не так уж и страшно»?!

– Эту старую развалину? Удивительно, что она вообще до сих пор не рухнула.

– У нас нет выбора, Сайлас. Больных уже так много, что их некуда девать. И ты бы это заметил, если бы не сидел целыми днями на чердаке и не играл в глупые игры…

– Шустрые шашки – вовсе не глупая игра, Сара. А теперь я нашел лучшее племя шашек во всем Замке – видела бы ты физиономию Гринджа, когда я сказал ему об этом! – и никуда его не выпущу. Из запечатанной комнаты они точно не сбегут.

Сара Хип вздохнула. С тех пор как они поселились во Дворце, Сайлас забросил свое ремесло Обычного волшебника и успел сменить несколько увлечений. Шустрые шашки были последним из них и захватили его целиком. Это ее очень раздражало.

– Мне не нравится, что ты постоянно открываешь запечатанную комнату, Сайлас, – упрекнула его Сара. – Комнаты обычно без веской причины не запечатывают, особенно если они спрятаны где-то на чердаке. Вот и в Обществе травников как раз в прошлом месяце мы об этом говорили.

– Да что эти ваши травники знают о волшебстве, Сара? – взорвался Сайлас. – Ничегошеньки! Вот.

– Ну и ладно. Полагаю, тебе безопаснее пока посидеть на чердаке со своей дурацкой колонией шашек.

– Вот именно, – кивнул Сайлас. – Пирог еще есть?

– Ты взял последний кусок.

Повисло напряженное молчание, и в этой тишине Дженне послышался далекий крик.

– Вы слышали?

Она встала и выглянула в высокое окно, выходившее на лужайку перед Дворцом. Дженне было видно и подъездную дорожку, которая, как обычно, была залита светом факелов, и массивные Дворцовые ворота, запертые на ночь. Но по ту сторону ворот стояла толпа. Люди кричали и гремели крышками от мусорных баков.

– Крысы, крысы, крысам смерть! Крысы, крысы, крысам смерть!

Сара тоже подошла к окну.

– Это крысодавы, – сказала она. – А здесь-то они что забыли?

– Ищут крыс, по всей видимости, – ответил Сайлас, уминая яблочный пирог. – Крыс во дворце полно. Кажется, сегодня в супе одна попалась.

Крики крысодавов становились все яростнее.

– Крысу – хвать! Крысу – цап! Крысу раздави!

– Бедные крысы, – с сочувствием вздохнула Дженна.

– А Хворь-то вовсе не от крыс, – сказала Сара. – Я вчера помогала в Лазарете и видела следы от укусов – они совсем не похожи на крысиные. У крыс больше одного зуба… Глядите, они идут в дома слуг! Этого еще не хватало!

Услышав это, служанка тотчас очнулась от дремы. Она мигом смела со стола посуду, выхватила из рук Сайласа последний кусок пирога и ринулась прочь из столовой. С грохотом швырнув посуду в люк наклонного желоба, ведущего в кухни внизу, служанка помчалась к себе в комнату спасать Перси, своего домашнего крысенка.

После этого ужин закончился быстро. Сара и Сайлас отправились в маленькую гостиную Сары в другом крыле Дворца. Сара собиралась дочитать книгу, а Сайлас писал брошюру под названием «Десять заповедей игры в шустрые шашки», на которую возлагал очень большие надежды.

Дженна решила пойти в свою комнату и почитать. Ей нравилось бывать в одиночестве и бродить по Дворцу, особенно ночью, когда в коридорах горят свечи, длинные тени пересекают путь и просыпаются призраки Старейшин. Ночью Дворец переставал быть таким пустым, как днем, и снова становился средоточием событий. Большинство Старейшин являлись Дженне и любили поговорить с ней, пусть многие и не помнили, которая она из многих принцесс, живших в замке. Дженне тоже нравилось с ними беседовать, хотя скоро выяснилось, что каждый призрак еженощно говорит об одном и том же. И скоро она знала их речи наизусть.

Поднявшись по широкой лестнице в галерею, которая шла над холлом, Дженна остановилась поговорить с призраком старой гувернантки. Когда-то эта женщина воспитывала двух юных принцесс, и теперь их призраки почти каждую ночь бродили по коридорам в поисках ее заботы.

– Вечер добрый, принцесса Эсмеральда. – С лица гувернантки никогда не сходило обеспокоенное выражение.

– Добрый вечер, Мэри, – ответила Дженна. Она уже давно перестала повторять призраку, как ее зовут на самом деле, потому что это все равно было бесполезно.