Книга Бастиан Швайнштайгер. Сердце команды - Людвиг Краммер

– Доктор Штойбер, кто же все-таки самый знаменитый уроженец Обераудорфа – Бастиан Швайнштайгер или вы?

– Самый знаменитый уроженец Обераудорфа, разумеется, Бастиан Швайнштайгер! Он легенда футбола, да и спорта вообще. Он выиграл все, что только можно, поэтому принадлежит к когорте величайших игроков. Я, конечно, тоже достиг определенной известности в политике на посту председателя ХСС и премьер-министра, но разве я более знаменит, чем Швайнштайгер? Нет, я никогда не стал бы такое утверждать. И я совсем не завидую ему. Понимаете ли, фамилия Швайнштайгер для Обераудорфа – нечто вроде визитной карточки, и не только благодаря Бастиану, но и его отцу, брату и магазину. И Бастиана, и Тобиаса родители окружили невероятной заботой, с ранних лет всячески способствуя их развитию.

– Вы уже не одно десятилетие живете в Вольфратсхаузене, в пригороде Мюнхена. Связывает ли вас что-нибудь с Обераудорфом сейчас?

– Моя сестра живет в Эббсе, это совсем рядом. Каждый год я раз-другой наведываюсь в Обераудорф. И обязательно заезжаю туда, где я родился, где была моя школа. Моя связь с малой родиной очень крепка. Мы с Бастианом – представители двух различных поколений, но тем не менее у нас общие корни. И мы оба убеждены: Обераудорф является настоящей жемчужиной долины реки Инн и в принципе одним из самых живописных баварских поселений.

– В каких отношениях вы состоите со Швайнштайгером?

– Мы хорошо знакомы, и на клубных встречах мы всегда общаемся. Между нами установилась особая задушевность. Могу привести пример.

– Будьте добры.

– Сразу же после финала я позвонил Бастиану из Вольфратсхаузена в Рио и поздравил с победой на чемпионате мира, попутно выразив восхищение, что он в момент величайшего триумфа вспомнил о своем друге Ули Хенессе и его вкладе в немецкий футбол. Это о многом говорит. Бастиану было прекрасно известно, что его слова в прямом эфире найдут отклик далеко не у всех фанатов. Что свидетельствует о его смелости и человечности, о том, что он не забыл своего наставника, даже когда тот оказался в щекотливом положении.

– Что вам нравится в Швайнштайгере?

– Он постоянно работает над собой, никогда не останавливается на достигнутом. Из Швайни, выступавшего на ЧМ-2006, он превратился в господина Швайнштайгера, звезду мировой величины. Для меня он является олицетворением лучшего, что есть в немцах, к тому же он родом из Баварии. Конечно же, восхищение вызывает и его футбольное мастерство, а именно – то, что он не просто способен читать игру соперников и проявлять на поле свою индивидуальность, но также то, что благодаря его действиям создаются острые моменты у ворот, зачастую предопределяющие исход всей игры. Можно с уверенностью сказать, что Бастиан – одно из связующих звеньев в истории «Баварии». На пару с Филиппом Ламом его можно смело ставить в один ряд с Зеппом Майером, Францем Беккенбауэром, Гердом Мюллером, Карл-Хайнцем Румменигге, Ули Хенессом и Лотаром Маттеусом.

– Какими качествами Швайнштайгера вам, человеку с футбольным прошлым, хотелось бы обладать?

– На самом деле во мне было столько же пыла, просто хватало его лишь для игры на юниорском уровне. (Смеется.) Меня как футболиста-любителя, конечно же, приводят в изумление техническое совершенство и эта феноменальная точность удара. Обладая высокой техникой, Бастиан готов и к силовой игре, нередко он в одиночку инициировал атаки, что сегодня уже не очень практикуется. Не стоит забывать и о том, как естественно он себя ведет. Он стал лицом чемпионата мира – 2006, качественно улучшив имидж Германии. Раскрепощенность, энтузиазм и непринужденность – все это навсегда останется связано с именем Бастиана Швайнштайгера.

– Швайнштайгера и Лама всерьез стали воспринимать только после того, как они одержали ряд значительных побед, а их лидерские способности часто ставили под сомнение. Что вы чувствовали, наблюдая за подобными дискуссиями?

– Непонимание. Времена меняются, в иерархии происходят изменения. Все началось с приходом нового века и новых игроков – таких как Мануэль Нойер или Томас Мюллер. Швайнштайгеру и Ламу, представителям нового поколения, долгое время не удавалось добиться крупного успеха, но победа в финале Лиги чемпионов на «Уэмбли» и завоеванный в Бразилии титул чемпионов мира изменили все. А я, в свою очередь, порадовался тому, что в итоге стало ясно: все эти домыслы не имеют никакой реальной основы.

– Финальный матч Лиги чемпионов – 2011/12 против «Челси», вероятно, самый досадный день в карьере Швайнштайгера. Что испытали вы, находясь на трибуне среди других зрителей?

– Ой, не люблю даже и вспоминать об этом. Мы ведь фактически уже победили; Дрогба сравнял счет на последней минуте, назначается дополнительное время, Роббен с пенальти бьет мимо ворот. А потом случился тот самый удар Бастиана. После того как мяч попал в штангу и в результате следующего пенальти игра закончилась победой «Челси», было нетрудно заметить, как его потрясло произошедшее. Такой домашний финальный матч случается раз в жизни. Но поражение многому научило Бастиана, он стал мудрее. И если победа в Лиге чемпионов – 2000/01 была логическим продолжением истории с поражением в 1999 году от «Манчестер Юнайтед», то победу на стадионе «Уэмбли» в 2013-м можно считать реакцией на проигрыш «Челси». Не было бы той боли, не было бы в итоге и требла. Победа в Англии над командой-соперником из Германии[11] стала одной из важнейших для «Баварии».

МАЛЬЧИК НЕ БОЯЛСЯ РИСКОВАТЬ. И ОН УМЕЛ ДОБИВАТЬСЯ СВОЕГО. ПОВАЛИТЬ ЕГО НА ЗЕМЛЮ БЫЛО НЕПРОСТО – ОН НЕ ПАДАЛ, ДАЖЕ КОГДА ЕГО ТОЛКАЛИ СИЛЬНО.

– Напористость необходима не только в большом футболе, но и в большой политике. Есть ли сходство между этими сферами?

– Определенно! За обеими нашими сферами пристально наблюдает общественность. Впрочем, футболист редко сталкивается с враждебным отношением к себе лично. В политике же затрагиваются людские интересы, борьба за них сопровождается высоким эмоциональным напряжением, а малейший промах обсасывается в СМИ.

– Зато, вероятно, это окупается в день проведения «политической Пепельной среды» в Пассау, когда стоишь на трибуне и принимаешь овации от однопартийцев. В этом плане параллель с настроением на Южной трибуне во время домашних матчей «Баварии» уже не напрашивается?

– Отнюдь, но пусть это не вводит вас в заблуждение. Как это часто бывает в жизни, здесь есть две стороны. В Пассау подавляющее большинство собравшихся – это, разумеется, абсолютные приверженцы ХСС, но они ожидают услышать от тебя нечто особенное. То же происходит и на домашних матчах «Баварии». Это не меньшее испытание, кто бы ни был твоим соперником. Люди хотят зрелища, они оценивают происходящее исходя из достижений прошлого. Если первые три навесных паса ни к чему не приводят, сразу слышится ропот.

– Какого политического деятеля напоминает вам Швайнштайгер?