Книга Убийство несолоно хлебавши - Арина Тарелкина

– Да уж, – протянула я задумчиво. – Может, просто закажем пиццу?

– А так можно? – Бесцветные, еле заметные брови Андрея взмыли вверх.

– Почему нет? – настала пора мне удивляться.

– Ну, не знаю, – протянул он, снова опуская глаза. – Ты же вроде этот… как его… шеф-повар?

– Кулинар, – подсказала я. – Да, ты прав. Не к лицу мне такое конечно, но… Ты же никому не расскажешь?

– Я?! – Мальчик принимал все за чистую монету. – Кому я могу рассказать? Если только маме. – При упоминании Ольги его взгляд потух и сам он будто скукожился.

– Она отзвонилась? – нарочито небрежным тоном поинтересовалась я, набирая номер любимой пиццерии.

– Нет, – Андрей отрицательно помотал головой. – Наверное, дела просто, – пояснил он, немного помолчав. – С ней часто такое бывает.

– Да? – Я подняла вверх указательный палец, призывая мальчишку к тишине. – Будьте добры, нам… Ой, – зажав динамик рукой и слегка отстранив от себя трубку, обратилась я к мальчику, – тебе какую?

– Четыре сыра, – отозвался тот.

– Нам, пожалуйста, одну большую «Четыре сыра», одну «Пепперони» и одну «Маргариту». Гулять так гулять! – Я весело подмигнула Андрею. – Напитки? Нет, спасибо, впрочем… Ты что-нибудь будешь пить?

– Колу.

Я поморщилась.

– А тебе можно? Мама точно разрешает?

– Мама? – Глаза мальчика округлились от удивления. – Мама мне все разрешает. В смысле есть.

«Да, это на нее похоже», – подумала я, а вслух произнесла:

– И большую колу, пожалуйста.

Чуть позже, когда мы, ежесекундно облизывая жирные пальцы, поглощали горячую, невероятно вкусную пиццу, запивая ее жутко вредным, приторно-сладким газированным напитком, я снова поймала себя на ощущении безмерного, безграничного счастья – чувства, которое в последнее время почти меня не покидает. «А жизнь-то, кажется, налаживается», – подумала я, наблюдая, как тонкая нить расплавленного сыра свисает с куска в руках Андрея.

Кто бы знал, что совсем скоро все изменится…

* * *

– Доброе утро! – Вид Стаса оставлял желать лучшего.

– Беспокойная ночь? – сочувствующе поинтересовалась я.

– А ты разве не слышала? Дала Нютка жару.

– Нет. – Я вздохнула. – Вчера так вымоталась, что спала как убитая. Ты бы уговорил Алену на няню. Ну сколько мы так протянем? Я готова помогать, но с моим графиком… Ты же знаешь… – Вроде и понимаю, что не за что оправдываться, а все равно чувствую себя виноватой.

– Знаю… Но пока она ни в какую…

– Мне косточки перемываете? – в кухню привидением вплыла та, о ком мы судачили. Сходство с призраком усиливали иссиня-бледная кожа и длинный белый пеньюар в пол, там и здесь испачканный молоком и еще чем-то, что мне совсем не хотелось опознавать. В руках подруга держала Нютку, завернутую в розовое льняное одеяльце с бахромой.

– Спит? – шепотом поинтересовалась я, протягивая руки.

– Какой там! – вздохнула Алена. По ее взгляду я поняла, какие страсти бушуют у нее внутри – в ней явно боролись материнский инстинкт и здравый смысл. Наконец последний победил, и она нехотя протянула мне дочь.

Я аккуратно приняла крохотный сверток и заглянула внутрь. Нежность горячей волной захлестнула тело. Огромными бездонно-серыми глазами-блюдцами, в которых плескалось любопытство (по крайней мере, мне так казалось), взглянула на меня Анна Станиславовна. Мол, а вы меня чем порадуете? Чудесный возраст. Едва ли не лучший в жизни каждого человека. Минимальный набор потребностей, и все они удовлетворяются по первому же писку. В буквальном смысле.

Словно услышав мои мысли, Нюта наморщила носик-пуговку, заворочалась, закряхтела. Тут же всколыхнулась мать – орлицей бросилась ко мне, протягивая худые руки. Ее изможденное лицо исказила гримаса боли. Вид Алены и ее хорошо читаемая решительность едва не заставили меня швырнуть в нее младенцем, который между тем еще повертелся, покряхтел и, громко пукнув, успокоился.

– Ну, вот и все, – протянула я, вытягивая трубочкой губы. – Ну, вот у нас все снова хорошо. Просто газики, да, Анна Станиславовна? Со всеми бывает, правда же? Да успокойся ты, – это уже Алене, нависшей надо мной соляным истуканом. – Уймись, оглашенная. Ничего с твоей дочкой без тебя не случится. Она в надежных руках. Ален, – мне показалось, что сейчас самое подходящее время для серьезного разговора, – давай уже завязывать с этим цирком, а? Ну чего ты так себя изводишь?

– Я не извожу, – обескровленными губами прошелестела девушка, обхватив тонкими пальцами кружку с чаем, который ей заботливо налил любящий супруг. Над чашкой тонкой струйкой вился пар.

– Еще как изводишь. Слушай, ну не хочешь няню, давай я посижу с Нюткой, а вы со Стасом вдвоем куда-нибудь выберетесь. В кино хоть сходите или там в ресторан. Устроите себе романтический ужин. Правда, сегодня я не могу. И завтра тоже, но… Нужно посмотреть расписание, наверняка найду возможность выкроить денек. В крайнем случае отменю все встречи.

– В кино… – эхом повторила подруга, словно пробуя это слово на вкус. Покатала во рту и выплюнула – ее лицо исказила гримаса отвращения. – Какое кино? Ты что? О чем? Зачем?

– Согласен с Аленой, – неожиданно вступился за жену Стас. – К черту кино. Нам бы выспаться. Снимем номер в гостинице и завалимся на сутки-другие в койку.

В глазах молодой матери я прочла такой ужас, что поняла – не будет ни кино, ни гостиницы. Вздохнув, я проговорила, обращаясь к младенцу:

– Сумасшедшая мамаша тебе досталась, Нюта. Совершенно сумасшедшая. Но что поделать – родителей не выбирают, так что будешь ты эту «донашивать».

– Дай сюда, – обиженно пробормотала подруга, протягивая руки.

– Держи, – вернув ей младенца, я обратилась к Стасу: – А где Андрей?

– Спит, наверное, – пожал тот плечами.

– Ольга не объявлялась?

– Нет.

– Хм, странно. Звони Ганину. Похоже, ее пора разыскивать.

* * *

Ольгу мы нашли быстро. Кой черт меня дернул лично этим заниматься? Ладно бы времени вагон, так ведь нет: интервью, встреча с потенциальным рекламодателем, медитация, работа над рецептом и, наконец, книгой – в моем графике не было свободной минуты. Но привычка все контролировать и туго дающийся навык делегирования сделали свое дело.

– Давай сделаем крюк и заедем на Лубянку.

– Нами заинтересовались органы? – хохотнул Ганин. Всем хорош парень, с юмором только не очень.

– Надо навестить Ольшанскую.

– С чего ты решила, что она дома?

– Ни с чего. Но надо же что-то делать. Кроме того, нужно забрать личные вещи Андрея. Мальчишка второй день без сменного белья и учебников. Я тоже с уроков его снять не могу – никаких полномочий. Хорошо, в его школе порядки не строгие, да и учителя привыкли к частым отсутствиям «звездного мальчика», но домашние задания никто не отменял.