Книга Поцелуй Волка - Елена Безрукова

— Да, конечно, входи, — ответила женщина и пригласила жестом войти.

Маргарита была директором клуба уже десять лет. Ей сорок два, но ей никто никогда бы не дал этот возраст. Блондинка от природы, она придавала волосам платиновый оттенок. Было видно, что она любит себя, следит за модой и телом, и её волосами занимаются лучшие мастера Москвы.

Образование в сфере управления персоналом привело её сюда, в загородный Клуб мужского досуга «Афина». Она стала директором раньше, чем я появилась здесь. За этот срок Маргарита проявила незаурядную деловую хватку и подняла статус заведения на совершенно иной уровень. Мужчины приезжают сюда только богатые и очень богатые, и угодить им не так-то просто. Однако Марго держит марку уже много лет и заслужила уважение Хозяина клуба. Как и всего персонала.

Марго сидела за своим рабочим столом, держа какие-то списки и телефон в наманикюренных тонких пальцах.

— Ну, скажи, что там? — спросила она меня. — Действительно, хороша?

— О да, девочка премилая. Сейчас у гинеколога. Если она девственна — её цена вырастет, — ответил я ей.

— Прекрасно, — улыбнулась директор.

Я присел на стул напротив Марго.

— Там внизу Олег, хочет плату получить за девчонку. Аппетиты, надо сказать, у них что надо. Две тысячи зелени запросили за неё!

— Он что — с ума сошёл? — вздёрнула брови в негодовании блондинка. — В конце концов, она даже не знаменитость. Стандартная такса — тысяча, с чего вдруг платить в два раза больше? Максимум — полторы.

Наш диалог прервал звонок телефона Константина.

— Секунду, это насчёт девушки.

Я принял вызов:

— Да, слушаю. Да, понял. Это хорошая новость. Скажи Саше — пусть ведёт её к Марго. Давай.

— Аркадий говорит, что девушка — девственница, — сказал я Марго, завершив звонок.

— Всё равно — полторы, — ответила она.

Марго достала из сейфа деньги с портретом президента США и протянула их мне. Я взял купюры и сунул в карман пиджака.

— Уже обзваниваешь гостей? — спросил её.

— Да, — ответила Маргарита. — Через неделю банкет, пора приглашать. Ты же знаешь — иначе они не успеют включить нас в своё расписание.

* * *

Марго.

Костя ушёл расплачиваться с Олегом, и не успела дверь за ним захлопнуться, как снова раздался стук. Я лишь устало вздохнула и навесила на губы дежурную улыбку.

— Да, входите! — откликнулась я.

Дверь распахнулась, и в комнату втолкали девушку, следом вошёл дворецкий.

— Как просили, Маргарита Николаевна. Вот, привёл.

— Спасибо, Саша, — кивнула я. — Ты можешь идти.

Дворецкий молча кивнул и покинул кабинет, оставив нас наедине. Окинула ее внимательным взглядом. Свежа, молодая, красива. Очень достойная будет девочка. Спрос будет на неё хороший.

— Проходи. Садись, — обратилась я к ней и рукой указала на стул возле неё.

Девушка молча прошла через кабинет и села на указанное место, в ожидании глядя на меня.

Я достала сигарету, вставила в мундштук и закурила. К этому разговору невозможно подготовиться.

— Ты знаешь, зачем ты здесь, Виктория? — спросила я девушку, выпустив ароматный клуб сизоватого дыма в потолок.

— Нет, — глухо отозвалась Вика.

— Ну что ж, давай по порядку, — села я нога на ногу и принялась объяснять. — Этот дом — элитный загородный Клуб для мужчин, а я — его директор, и веду дела клуба. Зовут меня Маргарита, можно просто — Марго. Ты догадываешься, что от тебя требуется? — снова спросила девчонку.

— Нет, — ответила та.

Я еще раз глубоко затянулась, выдержав паузу, после чего продолжила.

— Наши гости приезжают сюда отдыхать. За это они платят большие деньги, а ты — будешь помогать им расслабиться. Ты будешь нимфой на одну ночь, для того, кто готов будет за тебя заплатить.

Девушка в миг побледнела и округлила без того огромные глазищи. ну сейчас начнется истерика… Вика вскочила на ноги.

— Нет! Только не это! Вы не заставите меня!!! — кричала она, и я сморщилась от громкости ее писка.

— Сядь. И не ори! — жестко оборвала Викторию я. — Так у нас разговора не получится.

Я скрестила руки на груди и, прищурив глаза, сверлила взглядом девушку.

— Ты, кажется, не понимаешь, куда ты попала. Я не спрашиваю, чего ты хочешь или не хочешь. СЯДЬ НА СТУЛ, я сказала!

Под впечатлением от моей неожиданной для нее жёсткости Вика в смятении опустилась обратно. Я же наоборот встала и оперлась о стол, нависнув над ней.

— Мы заплатили за тебя деньги. Большие деньги, — говорила я ей, глядя прямо в глаза. — Пятьдесят тысяч долларов. И ты будешь делать всё, что мы тебе скажем. Советую смириться с данным положением дел, потому что выбора у тебя нет. Отсюда только два выхода: за ещё большие деньги или на тот свет.

Она тихо плакала, выражение лица выражало отчаяние и обречённость.

— Что вы за люди такие!? — хныкала она. — Какое вы право имеете распоряжаться чужими судьбами?

— Только не надо мне читать проповеди, — резко ответила я, усаживаясь обратно в своё кресло. — Свою душу я давно продала дьяволу, а здесь у нас — не институт благородных девиц.

Некоторое время я помолчала, а потом уже мягче продолжила:

— Лучше подумай, что ты приобретаешь. Будешь жить в красивом доме, со всеми удобствами, питаться как в ресторане.

— Мне это не нужно! — глотая слезы, ответила Вика.

— А деньги? — я снова взглянула в глаза ей. — Деньги ещё никому не мешали, как считаешь?

— Такие деньги мне не нужны!

— Ну, знаешь, — усмехнулась я. — Молодая ты ещё, и глупая. Деньги не пахнут. Столько, сколько здесь, ты не получишь больше нигде. Да, я не скрываю, что мы будем на тебе зарабатывать. Но ведь не безвозмездно же, ты будешь иметь процент с каждого клиента. Соберёшь деньги — откупишься.

— Вы не заставите меня. Проще убить сразу… — девушка снова захлюпала носом, её накрывала истерика.

— Ой-ли, — покачала я головой. — Мы и не таких обламывали. Подумай, девочка. Идти против нас тяжело, поверь моему богатому опыту.

Достаточно на сегодня. Пока я от нее ничего больше не добьюсь. Пора сворачивать этот разговор. Я подняла телефонную трубку и набрала номер:

— Саша, свободная комната для нашей гостьи имеется? Отлично, будь добр, отведи девочку.

Посмотрела на плачущую девушку. Словно маленький воробушек после дождя она тряслась мелкой дрожью, тонкими пальцами вцепилась в собственные коленки. Даже посочувствовала если бы во мне осталась хоть капля жалости и совести.