Книга Доктор Пес. Как наши лучшие друзья становятся нашими врачами - Мария Гудаваж

Виллизис не был первым, кто ставил диагнозы по вкусу и запаху. В сущности, он вообще безнадежно отстал со своими заявлениями о том, что диабет можно определить по сладости мочи. Но, будучи англичанином и представителем современности – по сравнению с остальными, – именно он удостоился чести наградить эту болезнь названием, которое она носит по сей день.

Вероятно, он не знал, что в V веке до н. э. индийский врачеватель Сушрута уже использовал термин «мадхумеха» (медовая моча) в медицинском трактате, посвященном диагностике диабета. Сушрута описывал ее сладкий вкус и способность – готовы? – приманивать муравьев[5].

В 643 году китайский медик Чен Чуань тоже отмечал сладкий вкус мочи, да и другие врачи наблюдали этот феномен.

В древности вообще было принято пробовать мочу на вкус и на запах, чтобы поставить диагноз. К счастью для сильно занятых средневековых докторов существовал специальный инструмент, так называемый «мочевой круг» – диаграмма, напоминающая зодиакальную, на которой разные запахи и вкусы мочи связывались с определенными заболеваниями. Поэтому, если лекарь замечал необычный запах у «водицы», извергаемой пациентом, ему не приходилось изобретать колесо, ставя диагноз, – вместо колеса у него уже был круг.

К счастью для современных медиков, анализы на диабет теперь выполняются без участия их носов и вкусовых рецепторов. Однако вдумайтесь: если даже человек способен учуять диабет, то для собаки с ее феноменальным нюхом это вообще не представляет труда.

Конечно, для постановки диагноза собачьи таланты не требуются, тут достаточно простого анализа. Гораздо ценнее способность специально обученных животных сообщать своим подопечным, людям с инсулинозависимым диабетом (или диабетом 1-го типа), что их уровень сахара опасно понизился или, в некоторых случаях, наоборот, повысился[6]. От того, как они справятся со своей задачей, порой может зависеть человеческая жизнь. И все, что они просят взамен – это любимая игрушка, лакомство и сакраментальное «хорооооооооший мальчик!».

* * *

Клей Ронк никак не мог перестать пить. Стоило ему отойти от крана, как он уже наливал себе что-то из холодильника. Обычно лимонад, но, чаще всего, «Tang». Мать мальчика слышала, что даже во сне он бормочет: «Tang. Tang. Tang, мама!» Он постоянно нервничал. Терял в весе. В 7 лет он вдруг снова намочил постель, впервые с тех пор, как отучился от подгузников.

Совсем не так его родители представляли себе конец летних каникул. Они предположили, что все дело в стрессе перед началом нового учебного года, но раньше их сын никогда не переживал из-за школы. В остальном с ним все было в порядке, так что особо они не беспокоились.

Через пару недель после начала занятий секретарь школы позвонила им домой и оставила сообщение: «Клей заболел и его нужно забрать с уроков». Мать мальчика, Карин Шимка-Ронк, работала по ночам диспетчером в городе Юкайа (Калифорния), одновременно обслуживая полицию и пожарную бригаду; она только-только заснула, когда услышала, как включился автоответчик. «Да что ж такое! Что могло случиться в этакую рань?» – подумала она, выбираясь из постели, чтобы ехать в школу.

Мальчик, дожидавшийся ее в офисе секретаря, разительно отличался от ребенка, которого она поцеловала вчера вечером перед сном, прежде чем отправиться на работу. Глаза у него запали, как у древнего старика. Кожа посерела, и на ее фоне особенно бросался в глаза странный персиковый румянец.

Она отвезла сына домой и уложила в постель. У Карин был выходной, так что она провела с ним весь день, наблюдая за состоянием ребенка. Пару раз она обнаруживала его лежащим на полу; он не знал, как там очутился. Потом Клей снова ложился в кровать. Заехала его бабушка: она сильно разволновалась, потому что внук был сам на себя не похож, даже с учетом болезни.

В ту ночь Клей захотел спать в комнате родителей. Карин постелила ему на полу рядом с собой. Ночью он совсем не ворочался. Наутро она с трудом его добудилась. Это было необычно – сын рос настоящим жаворонком. Похоже, он даже не заметил, как отец, Кен, пару раз перешагнул через него, собираясь на работу. Кен попытался поиграть с мальчиком, чтобы понять, как он себя чувствует и можно ли вести его в школу. Карин видела, что ему плохо, и оставила дома отдыхать.

В тот день ей надо было обязательно съездить по делам, и, чтобы не бросать Клея одного, Карин усадила его с собой в машину. Ей пришлось практически тащить ребенка до гаража. Когда они добрались до места, он не смог сам вылезти, не говоря уже о том, чтобы куда-то идти. Карин поняла, что дело не в усталости, которую могла спровоцировать вирусная инфекция. Она позвонила педиатру, и тот велел везти мальчика к ним.

Пожилой доктор, которого они никогда раньше не видели, заскочил в кабинет и сказал, что прямо сейчас принимает роды – это близнецы и к тому же с тазовым предлежанием. Он ущипнул Клея за руку, сказал, что тот сильно обезвожен, назначил анализ крови и отправил их в лабораторию.

Сдав кровь, они поехали домой. Пару часов спустя, когда Клей лежа на диване смотрел мультики, зазвонил телефон. Это был педиатр. Он сообщил Карин, что пришли анализы Клея: сахар в крови был 48 ммоль/л.

– Вы понимаете, что это означает?

Карин понимала, поскольку одна из ее подруг страдала диабетом 1-го типа. Она знала, насколько это опасное число. Ее тут же охватила паника.

– Вам надо немедленно доставить его в отделение скорой помощи. Мы позвоним и предупредим, что вы к ним едете.

Нормальный уровень глюкозы в крови – от 3,3 до 5,5 ммоль/л, после еды он может немного подниматься. Уровень выше 16 считается крайне опасным. Показатель Клея, в сочетании с другими результатами анализа, указывал на то, что у него развился диабетический кетоацидоз – тяжелое состояние, способное привести к диабетической коме и даже смерти.

При диабете 1-го типа иммунная система уничтожает участки поджелудочной железы, вырабатывающие инсулин. При недостатке или отсутствии инсулина глюкоза не может поступать в клетки, как это происходит обычно. Поэтому она накапливается в крови, а клетки тем временем голодают.

При кетоацидозе, когда организм не получает достаточно «горючего» в виде глюкозы, он начинает расщеплять жировые запасы; побочным продуктом этого процесса является высвобождение кетонов, которые окисляют кровь. Печень старается дать телу энергию, отдавая собственные глюкозные запасы, что только повышает уровень сахара в крови. Опасно высокая концентрация кетонов в сочетании с высоким уровнем сахара окисляют кровь до такой степени, что это может вызвать отказ различных органов и отек мозга. Кетоацидоз – основная причина смерти молодых пациентов с диабетом 1-го типа.