Книга Мой босс - палач - Анна Владимирова

— Мне тебя начинать спасать? — прервала очередную партию гляделок с инквизитором она.

А я снова игралась с огнем. Ловила на себе его взгляд и отвечала своим — злым и решительным. Забавляла его. Посмотрим, что он скажет, когда я достану записи с камер видеонаблюдения в клубе и заведу дело на этого сукина сына!

— Я бы ему посочувствовала на твоем месте.

— Наконец-то нормальный настрой! — похвалила подруга.

Но стоило мне ей улыбнуться, как знакомый голос зазвучал в микрофон.

— Всем добрый день. — Интересно, он с такой же сексуальной хрипотцой пытает своих заключенных? — Мое имя Вернон Рэд, я главный инквизитор третьего округа Лэйдсдейла. Очень рад сегодня присутствовать на этой встрече. — Женская половина пришедших яростно зааплодировала. Кто-то уже потянул руку, чтобы задать вопрос, и Вернон королевским жестом позволил.

— Мару Джонс, выпускница факультета академии права, — представилась девушка, прежде чем задать, пожалуй, главный будоражащий всех вопрос. — Почему вы сегодня здесь? У кого-то из наших выпускников проблемы?

— Да, — вдруг серьезно ответил Вернон. — Проблема у нас с этим выпускником общая — я. — Последовал новый взрыв восторженного одобрения. Рэд подождал, пока в зале успокоятся. — На самом деле в этом году отдел инквизиции выделил место для прохождения практики одному из студентов.

Я подобралась и напряглась, только вдруг почувствовала себя дурно. Сердце зашлось в груди, предвещая качественную паническую атаку, воздуха стало не хватать.

— У вас есть очень хорошие студенты, — как через вату продолжал шелестеть голос инквизитора. — Мы рассмотрели дела нескольких, проверили тщательно репутацию каждого…

Так вот чем он занимался в моем клубе вчера? Проверял мою репутацию!

— Я пошла, — шепнула Ким и поднялась. Хотелось на воздух. Только аккурат в этот момент Вернон устремил на меня свой взгляд:

— Мисс Бэрри Марроу-Лин в итоге прошла жесточайший конкурс на место стажера в моем отделе.

Бабочка, он говорил? Правильно. Потому что, по ощущениям, в эту секунду пригвоздил меня булавкой к полу и довольно воззрился на результат. Все, что мог выделить отдел Рэда — вагон неприятностей такой, как я! Что это вообще за бред?! Взять салему в стены инквизиции?! Салему! Для которой эта инквизиция и создана! Что им от меня может быть нужно?! Обеление в глазах общества и салем? Галочка о беспрецедентной добродетели?

Большинство присутствующих в зале, видимо, занимали мою точку зрения. Ровно десять секунд. Потом природное обаяние Вернона победило, и люди снова захлопали. А во мне лопнули все струны разом. Да кто он такой?!

— Какова цель столь беспрецедентного решения? — громко вопросила я, скрестив руки на груди.

— Цель очевидна — заполучить самого успешного выпускника факультета. Я для этого первый и схватил микрофон. — Рэд наслаждался. Может, ему было скучно выполнять чью-то волю, но он смог раскрасить для себя эту унылую задачу.

— Неужели я столь успешна, что вы готовы закрыть глаза на другие мои особенности?

— Наша цель как раз доказать, что никакие особенности не мешают становиться специалистами в любой области. — Это с ним-то я решила потягаться? Мда, так он мне и позволил. С другой стороны, поднатаскаюсь я за практику знатно.

— Даже на постоянное место можно расчитывать?

— А у вас разве есть не амбициозные цели?

— Нет, — сдалась я.

— Тогда можете начинать благодарить, — улыбнулся хищно, и я позорно схлопнула наступление:

— Спасибо.

Присутствующие, затихшие на время моего неблагодарного перфоманса, с облегчением снова зааплодировали. Далее, слово перешло к ректору факультета, а я пробралась к проходу и скользнула к двери.

К черту. Инквизитора и его «место»! Печать начала невыносимо жечься, зараза, и с каждым шагом все больнее! Свернув в женский туалет, я рывком расстегнула пиджак, вытащила блузку из штанов, но стоило воззриться на воспаленный ободок под золотой каемкой печати, позади хлопнули двери.

Я даже не успела обернуться, как оказалась в руках инквизитора.

5

— Тише, — прорычал он, обхватив одной рукой за шею, а второй — за запястье и толкнул ближе к зеркалу.

Наши взгляды, встретившись, высекли искры в зеркале, а я выгнулась дугой в попытке освободиться, но бесполезно. Он прижал к себе сильнее, перехватил руку и придавил своей поверх печати:

— Не дергайся, — приказал холодно.

— Убери эту дрянь! — прошипела я, тяжело дыша.

— Невозможно. — Удивительно, но его горячая рука унимала боль. А вот раскаленный шепот на ухо заставлял гореть совсем другим огнем. Оставалось надеятся, что праведным. — Это — твой контракт. Пока не примешь — будет делать больно. Пока не выполнишь — не исчезнет.

— Да пошел ты!

— Покажешь дорогу, — усмехнулся.

— Я не буду на тебя работать! — дернулась снова.

— Будешь, Бабочка… Тш…

— Я на тебя в суд подам!

— Да что ж ты такая бешеная? — усмехался он над ухом. Его парфюм окутывал, впивался в поры — свежий с горчинкой, запах дерзости и свободы. Никаких тяжелых нот — дикий ураган. И я все меньше хотела выдираться из эпицентра стихии, вжимаясь в его тело, чувствуя, как под ладонью пульсирует все сильнее, будто отдельное сердце…

— Одевайся, — хлестнуло холодом, и я тряхнула волосами, часто моргая. Вернон стоял позади и всматривался в мое лицо в зеркало. Ни следа от усмешки — холодный, жесткий и собранный. — Жду завтра в офисе, документы у твоего куратора.

И он развернулся и вышел, а я пошатнулась и схватилась руками за раковину. Что это, черт возьми, было? Сползла на пол, едва запахнув рубашку, и подтянула дрожащие коленки к груди.

— Бэрри! Бэрри! — послышалось от входа, и стук каблуков больно зазвенел в голове. — Ты как? Что с тобой?

Ким уселась рядом, заглядывая в глаза:

— Я хочу убить ублюдка… — прохрипела я.

— Это он, конечно, отмочил — весь ректорат в шоке…

— Да нет им никакого дела! — поежилась я. — Меня поставили на место, Ким… Этот инквизитор пришел лично обломать мне крылья, понимаешь? Никто не выбивался на финишную прямую из моего рода, а тут — выскочка…

— Би, — Ким потянулась рукой, но я привычно отпрянула. Терпеть не могла, когда меня кто-то трогает. — Ты можешь отказаться.

— Не могу. — Не стала говорить, что Рэд сделал для этого все. — Выбора нет. Если решила пробиваться — надо довести дело до конца.

Из академии я выползла на дрожащих ногах. Вручение документов помнила слабо — меня поздравляли почти искренне, ибо никто не хотел оказаться на моем месте. Охапка бумаг так и трепыхалась в руках, пока я бежала в такси.