Книга Сварог. Чужие берега - Александр Бушков

Куда более простым выглядел вопрос: а зачем вообще нужначасовня под землей? Ответ: чтобы набожным людям было где проводить богослуженияво время вынужденного пребывания под землей. Ну а вынужденно пребывать подземлей может заставить тьма причин – от стихийных бедствий и дворцовых интригдо добровольного заточения.

Значит, по Большому Полуденно-Восходному коридору налево… поТретьей Парадной лестнице вниз… прямо… вторая дверь направо… опять вниз… мимоПятой кухни холодных закусок… Ясно. Чтение карты можно считать законченным,диспозиция определена.

Что не придется делать, так это тащить с собой через всеэтажи и подвальные коридоры огромный том с планом дворца. Зря, что ли, училиСтанислава Сварога в десантную бытность за считанные минуты перед марш-броскомсчитывать карту, намечать маршрут, откладывать в память опорные ориентиры,пренебрегать второстепенными деталями. Вот сейчас армейские навыки королю ипригодятся.

Из оружия Сварог, чувствуя уже подзабывшийся, но такойзнакомый азарт, захватил с собой только Доран-ан-Тег и шаур. Чтобы неперегружать себя. Если там противник и с противником не справятся нинеудержимый топор, ни метатель серебряных звездочек, ни магические способностилара и его, Сварога, природная реакция, то, значит, вовсе не суждено Сварогупобедить в том бою. Фатализм? А нехай и фатализм.

Оно, конечно, недурственно было бы испить чашечку кофею надорожку, выкурить сигарету в мягком кресле, но время начинало поджимать. Нет,одолеть до наступления полудня расстояние, отделяющее королевский кабинет отпункта назначения, он всяко успеет, даже передвигаясь шажками-лилипутиками.Однако не в одних уардах исчисляется путь, но также и в нагромождениипрепятствий. Что нагромоздили века и люди на пути к часовне, естьнеизвестность. Равно так же темна вода во облацех, сколько уйдет секунд,стекающихся в минуты, на расчистку завалов, на сбивание замков с запертыхдверей или на выяснение отношений с подвальной нечистью, буде таковая тамобитает.

Случись время, Сварог употребил бы его на сбор информации.Например, выяснил бы про Атуана, а также кто и когда выстроил часовню, непроисходило ли в том ответвлении коридора чего-нибудь непонятного, а то изловещего во время оного строительства и по завершении его. И еще: в какихлегендах и преданиях упоминается часовня. Да и неплохо бы – нет ли в техпреданиях хотя бы косвенных намеков на неких маленьких существ. Но, увы, не доизысканий, пора в путь-дорогу.

Сварог открыл дверь королевского кабинета, и, будтозаждавшийся у дверей кот, в помещение вихрем ворвался сквозняк, загнул уголскатерти на столике с фруктами, разметал колоду игральных карт на диване,задрал подол оконным портьерам, опрокинул чернильницу, из горлышка которойбыстро натекла на план дворца фиолетовая лужа. «Не знамение ли сие? –ухмыльнулся про себя Сварог. – Или, быть может, предупреждение?» Отогнавглупости, Сварог покинул кабинет. Коридорные стражи, мгновенно среагировав,оборвали неположенный смех. Мимо застывших гвардейцев прошествовал монарх.

Охрана на постах вытягивалась в струнку, брала на караул.Попадающиеся по пути придворные кавалеры склонялись в почтительных поклонах,дамы приседали в книксенах. Королю не перед кем отчитываться, король сам себехозяин, а что спину кусают недоуменные взгляды: «Куда это Наш наметился? Игляди, с боевым топором!» – то пусть их.

Каблуки застучали вниз по ступеням Третьей Параднойлестницы.

– Ваше величество, – на площадке между этажамиосмелился привлечь к себе монаршее внимание дворцовый церемониймейстер, –позвольте…

– После, Гером, – оборвал его король. – Яназначу вам аудиенцию.

– Но ведь послы… – жалобно бросил вдогонпридворный.

Пожалуй, самыми изумленными взглядами Сварога одарилиработники кухни холодных закусок. Король столкнулся с ними в коридоре обжитой,«белой» части подвала. Парни в кожаных фартуках и серых колпаках были настолькоошарашены, что не сразу поставили на пол корзину со съестными припасами исклонили в почтении головы. Будь на месте Сварога кровожадный самодержец,каким, например, память народная сохранила в песнях и сказаниях АпрексияШестого (Снольдер), рубившего головы, что капусту, дай только малюсенькуюзацепку, не поздоровилось бы нерасторопной кухонной прислуге. Но Сварог являлсобой тип просвещенного автократа и простил работникам дворцового пищеблока ихпромах.

Сварогу требовалось в «черную», заброшенную часть дворцовогоподвала, куда без нужды никто не заглядывал, да и по нужде совались неохотно.Оно и понятно – сыро, темно, в придачу крысы бегают. Опять же, где еще обитатьпривидениям, как не под землей! А дворцовая челядь должна бояться привидений.Во-первых, от нечего делать целыми днями пугают друг дружку страшнымиисториями. Во-вторых, и на самом деле кто-нибудь нелюдского рода всенепременношляется по мрачному подземелью, какой же дворец без этого? Уж Сварогу ли незнать, что вымысел и небылицы прорастают не на пустом месте. Кстати, Сварогауже успели ознакомить с несколькими дворцовыми преданиями. Например, про духкороля Густара Лютого (Снольдер), что ищет оторвавшийся и куда-то закатившийсяоберег, потеряв который, король Густар потерял и жизнь. Дух пристает ко всем снудными расспросами, не видели ли где такую штуку, а не слышали ли вы откого-нибудь, и в таком роде… Но если ему не отвечать, говорят, может осердитьсяи устроить пакость. Еще припомнилась Сварогу легенда про волосы принцессы, дайбог память, Минессы или Ольмины (то ли Ронеро, то ли Снольдер). Принцессуприрода наградила волосом невиданной тонкости, шелковистости и длины, как уМедузы, согласно мифам, до превращения в чудище. Придворные красавицы умирали,умирали от зависти, а потом взяли да прокрались ночью к ложу принцессы иотстригли ей локоны. Увидев себя наутро, Минесса или Ольмина сама умерла отразрыва сердца. Волосы, брошенные подлыми завистницами в подвал, теперь ползаютпо подземным коридорам и ищут виновниц смерти своей хозяйки. Мужчин волосы нетрогают, но не дай бог спуститься в подвал женщине, да еще красивой… Еще что-торассказывали про собаку с отравленной шерстью и про фундамент старого дворца, вкаждый камень которого вроде бы замуровано по человеческой голове, и головы этииногда переговариваются и стонут.

За веселыми раздумьями Сварог не заметил, как дошел до дверииз широких дубовых досок, обитых медными полосами. На серебряном гвозде, вбитомв верхний рамный брус, висел серебряный же обруч. Его предназначение очевидно –не пущать наружу чертяк окаянных. С той же целью на дверных досках меломнарисован знак – замысловато переплетенные треугольники. Дверь в «черные»заплутки подвала перекрывал засов. Увесистая, будто из свинца вырубленная доскас трудом вышла из проржавевших скоб. Скрипнули петли, забывшие о масле, тяжелаядверь с неохотой отлипла от косяка.

Из застойного подвального нутра ударила волна гнили иплесени. Сварог вытащил из настенного крепежа факел, перешагнул высокий порог,оглянулся, посмотрел вниз. С внутренней стороны напольный брус был изгрызан.Либо крысами, либо кем-то еще. Во всяком случае, с острыми зубками…