Книга Чернокнижник - Анастасия Андрианова

* * *

Солнечный свет лился в комнатушку через окно, разбрасывая яркие блики по полу и мебели. Птичье многоголосье раздавалось из кустов, такое беззаботное, что Алида невольно улыбнулась, лёжа в кровати. Птицы пели о лете, о пышной листве, о сочной траве, о ветре, навстречу которому раскрываются крылья. Она понимала смысл их песен так же ясно, как если бы они говорили с ней на одном языке.

Алида вдруг поняла, что ей очень хочется остаться здесь хотя бы на денёк. Вовсе не из-за того, что трактир и тесная пыльная комнатка ей понравились, нет. Просто за прошедшие дни она успела истосковаться по ощущению дома и устала проводить в пути по нескольку часов подряд, а теперь цеплялась за любую возможность остаться в человеческом жилище хотя бы ненадолго. Сидеть на диване, пить чай и представлять, что это – её дом.

Но такой возможности не было. Каждый день нужно проводить в дороге, идти всё дальше, делать, что обещано. Алида потянулась к сумке, достала оттуда карту и внимательно посмотрела на неё. Они отошли совсем недалеко от Биунума, но здесь может быть множество тёмных источников. Алида не знала, как определить их местонахождение, но точно знала, что это известно Ричмольду. Прежде чем стать другим, он что-то высчитывал с помощью странного прибора, похожего на диск со стрелками, а потом, когда сумерки делали его своей собственностью, уходил.

Бабушка и астроном спали на шкафу, втянув головы в плечи. Ричмольд тоже ещё не просыпался. Он хмурился во сне, и Алида подозревала, что ему мешают солнечные лучи, щедро поливающие его лицо через оконное стекло. Она могла бы задёрнуть шторы, но лишь злорадно хмыкнула, быстро оделась и выскользнула из комнаты, чтобы позаботиться о завтраке. Как всё-таки приятно иметь кошелёк, полный монет!

Когда она вернулась в комнату, Ричмольд уже сумел одеться и полусидел на матрасе, сонно щуря синие глаза. Алида молча сунула ему в руки тарелку с мясным пирогом и чашку горячего какао. Себе она взяла три небольшие ватрушки с ванилью и стакан молока с корицей. Мурмяуз мгновенно съел варёную рыбу, предназначенную для него, и заметался между бывшими друзьями, не зная, что ему выпрашивать: мясо или творог.

– Спасибо, – сказал Ричмольд и ещё пару секунд не сводил с Алиды глаз. Она упорно делала вид, что не замечает его взгляда, полного надежды.

Рич вздохнул и сконфуженно принялся за свой завтрак.

Покончив с ватрушками, Алида внимательно проверила содержимое своей сумки и, сделав самое холодное лицо, на какое была способна, помогла Ричмольду устроиться в его кресле. Потом разбудила птиц-наставников, осторожно пощекотав их бока, и распахнула запасную дверь. Оказалось, что этот выход ведёт прямо на двор, и здесь нет ступеней, которые Алида успела искренне возненавидеть. Отлично, значит, они выйдут здесь.

– Простите за беспокойство, – сказала она и усадила сонных птиц себе на плечи. До наступления сумерек ей придётся нести ответственность за всех своих попутчиков.

– Алида, следующий пункт – городок Веирус, отсюда на запад, – сообщил Ричмольд, едва они выехали во двор, усаженный кустами сирени.

«Без тебя знаю. У меня есть карта», – подумала Алида, но вслух ничего не сказала и специально наехала колесом на камень. Кресло подскочило, и Ричмольд охнул, ударившись затылком о деревянную спинку.

Они отошли совсем недалеко, как вдруг за спиной послышался шум и кто-то громко крикнул:

– Клари!

Алида покатила кресло быстрее, желая поскорее покинуть деревню.

– Клари, подожди! – крикнули снова, и Алида вдруг вспомнила, что именно это первое пришедшее на ум имя назвала музыканту Тилю в трактире. Она быстро оглянулась и застыла на месте.

Тиль бежал за ними, спотыкаясь и размахивая своим гобоем. Вид у него был чрезвычайно встревоженный, словно за ним по пятам гнался какой-то страшный враг.

– Мне срочно нужно спрятаться, – задыхаясь, выпалил музыкант. Он нахмурился, когда заметил в кресле Ричмольда, а тот, в свою очередь, вопросительно вскинул бровь, обернувшись на Алиду.

– А мы тут при чём? – возмутилась она. – Прячься сколько хочешь, если тебе так надо.

– Ты не поняла, – сказал Тиль и затравленно оглянулся. – Они пришли искать всех, кто замешан в мятеже. Они меня поймают. Так же, как отца. Можно пойти с тобой? У тебя ведь есть… Ну… – Он покраснел, покрывшись пятнами. – Есть то, что может уговорить их уйти…

– Ты предлагаешь дать взятку жандармам? – возмутилась Алида. – Да ты просто сумасшедший! Беги куда хочешь, только меня ни во что не втягивай! Своих проблем по горло!

Тиль открыл рот, чтобы сказать что-то в свою защиту, но тут со стороны трактира послышались крики и грохот. Алида застонала. Она обернулась и увидела, как двое мужчин в красно-коричневой форме королевской гвардии выскочили во двор. Бежать бесполезно, особенно с Ричмольдом в кресле. А если они попросят её показать сумку, то найдут там кое-какие вещи, связанные с магией…

Конечно, Магистрат не утратил власти с гибелью старого Главы, и по-прежнему будет стараться обрести могущество. Теперь, когда магия свободна и необузданна, воспользоваться её силами сможет любой, у кого хватит умения и знаний. А значит, во всех уличных колдунах, свободных целителях и предсказателях Магистрат может увидеть прямую угрозу своей власти. Но в деревню пожаловали не жандармы Биунума, а королевские гвардейцы. Кто знает, как относится к магии безумец-король?

Алида молниеносно вытащила из сумки волшебный плащ и закатила кресло за ближайший сиреневый куст. Тиль не отставал, будто приклеился, и Алида, набросив плащ, схватила музыканта за руку. Другой рукой она, нарочно больно, сжала ладонь Ричмольда и прошептала, обращаясь к плащу:

– Спрячь нас.

Глава 2,

в которой путешествие вот-вот начнётся

Если бы Ричмольду когда-нибудь сказали, что однажды он будет испытывать такие муки совести, он бы ни за что не поверил.

Сейчас любое воспоминание о том низком поступке жгло его больнее калёного железа. Он удивлялся, как мог допустить, чтобы алчное, эгоистичное желание за миг затмило всё, к чему он стремился. К чему они с Алидой стремились вместе.

Всю сознательную жизнь он считал себя неплохим парнем. Он не ввязывался в споры, не дрался, не лгал Герту, да и особым себялюбием никогда не отличался. Поэтому теперь, когда малодушный порыв разрушил остатки надежды, он чувствовал себя так, словно кто-то чужой совершил непозволительную ошибку, за которую расплачиваться приходится ему, Ричмольду Лаграссу.

Он не винил Алиду за то, что она упрямо игнорировала любые его попытки заговорить с ней. Конечно, она его не простит. Пока не простит. Но он не может сдаться. Не может её потерять, как терял всё до этого момента. Он жестоко обидел её, свою единственную подругу, но сделает всё, чтобы со временем вернуть её доверие. Потому что дороже неё у него сейчас никого не было.