Книга Дети подземелья - Дикон Шерола

— Роботы реагируют в первую очередь на картинку, на движение и на звук. Также для нашего обнаружения они используют тепловизоры. Но в отличие от наших моделей, эти способны видеть сквозь стену. Поэтому…, - инженер прервался, чтобы взять со стола кусок какой-то эластичной ткани, больше похожей на резину, — под военную форму наши надевают специальные костюмы из вот этого материала. Мы называем его «лихтИн» в честь его создателя Павла Борисовича Лихтина. Этот материал является водонепроницаемым, он способен выдерживать температуры до минус сорока градусов и до плюс семидесяти. Но самое главное его достоинство, тепловизоры вражеских машин против них бессильны. Так что слепые в этой войне не только мы. На голову наши солдаты надевают специальные шлемы, которые объединяют в себе свойства защитной каски, противогаза, прибора ночного видения, тепловизора и переговорного устройства. Со стороны ваши голоса не будут слышны противнику, даже если вы будете кричать.

Затем инженер пригласил новобранцев в соседнюю комнату, где стояло несколько манекенов, облаченных в защитные костюмы. Ткань была настолько обтягивающей, что манекены скорее походили на водолазов, чем на солдат.

— Теперь понятно, почему под форму надевают, — хохотнул один из новобранцев. — Не хотел бы я помереть в трико балеруна. Ого, даже носки и перчатки из этой ткани!

— А я в таком в Египте нырял, — подхватил второй.

Дима невольно усмехнулся, вспомнив слова Ивана про хомяка в презервативе, и тут же пожалел о своей неосторожной улыбке. Инженер, уже привыкший к веселой реакции солдат, тем не менее обратил внимание именно на него.

— А ты чего ухмыляешься? — в голосе мужчины послышались металлические нотки. — У вас, «процветающих», есть что-то получше?

Остальные мигом обернулись на Дмитрия, явно уязвленные тем, что «чужак» смеет зубоскалить над изобретениями их ученых.

— А им не надо, — отозвался «египетский ныряльщик». — Они исподтишка травят. Застремали с нами в открытую воевать.

Дмитрий не стал вступать в перепалку. Его молчание вызвало презрительные смешки, после чего инженер продолжил свои объяснения.

Таким образом за обучением проходило почти все время. Отношение с другими солдатами у Димы становились только хуже, и то и дело возникали стычки. Когда Кирилл Матвеевич наконец сообщил парню, что он пойдет вместе с опытными снайперами на поверхности, Лесков даже немного обрадовался этой новости. Теперь он сможет жить по графику Ивана и иметь подле себя хотя бы одного друга.

Было около полуночи, когда, облаченные в лихтин солдаты, собрались у входа в шахту, ведущую на поверхность. Здесь были преимущественно опытные снайперы, прошедшие военную подготовку, и только Иван с Димой все еще числились новобранцами. Внешне собравшиеся здесь мужчины старались выглядеть спокойными, но их волнение чувствовалось в натянутых улыбках и подшучивании друг над другом. Через несколько минут они должны будут подняться на поверхность, и, скорее всего, вряд ли вернутся в прежнем составе. Поверхность всегда забирала кого-то, словно темный дух, принимавший чью-то жизнь взамен на жизни остальной группы.

Дмитрий слушал собравшихся в пол-уха. То и дело до него долетали насмешливые высказывания в его адрес, мол, гляньте: первый «процветающий», который подохнет от собственного творения. Кто-то острил на тему того, что будет целиться не в роботов, а в Лескова, а кто-то и вовсе предлагал «накормить его свинцом» прямо сейчас.

Что касается Ивана, то он выглядел особенно мрачным. Разговоры солдат его только раздражали, и он, усевшись на пол поодаль, в который раз проверял винтовку. Дима сидел рядом с ним и внимательно изучал свой шлем. Какое-то время Иван пытался игнорировать сосредоточенное лицо друга, а затем не выдержал и спросил:

— Да положи ты его уже. Что ты его вертишь, как девственник свою первую бабу?

— Я не помню, как отрубить прибор ночного видения, — Лесков ответил на автомате, не успев сообразить, как могли прозвучать его слова со стороны. Зрение «иного» прекрасно позволяло видеть в темноте, поэтому «картинка в зеленом цвете» ему только мешала.

— Ты башкой ударился? Как ты собираешься ориентироваться без него? Электричества на поверхности нет. Темно, как в заднице!

Дмитрий понял, что по мнению Ивана ляпнул глупость, поэтому с каменным лицом добавил:

— Я — не идиот. Интересуюсь для дневной вылазки.

— Ты сначала эту переживи, — парень криво усмехнулся.

Но вот их разговор был прерван появлением Кирилла Матвеевича. В этот раз мужчину сопровождал один из солдат, который сразу же направился к Дмитрию.

— Датчик снять надо. На него могут среагировать, — грубо пояснил он.

«И, конечно же, вспомнили вы об этом в самый последний момент», — подумал Лесков. «Какая любезность. Что же, и на том спасибо!»

Когда парни построились, Кирилл Матвеевич внимательно оглядел собравшихся.

— Ну что, ребята, готовы? — по-отечески тепло спросил он. — Отомстим гадам за наших близких?

Солдаты, исключая Ивана и Диму, хором подтвердили свою боевую готовность, а один все-таки не удержался, чтобы не поделиться своей шуткой с Ермаковым:

— Товарищ майор, разрешите обратиться?

— Говори.

— Разделяю ваше желание отомстить гадам за наших близких и предлагаю начать прямо сейчас. С Лескова.

Солдаты заулыбались, с интересом наблюдая за выражением лица Кирилла Матвеевича. Ермаков перевел взгляд на Дмитрия и задумчиво произнес:

— Теперь Лесков — один из нас. То, что было в прошлом, должно остаться там. Так что, раз он к нам пришел, мы дадим ему шанс. Да, Дима?

Под всеобщими взглядами Лесков молча кивнул. Словам Ермакова он, конечно же, не поверил, впрочем сейчас его больше беспокоила предстоящая вылазка.

Грузовой лифт неспешно поднял группу из восьми человек на поверхность, после чего еще несколько минут парни шли по туннелю, пока не вышли на железодорожные пути петербургского метрополитена. Кромешная тьма, облепившая солдат со всех сторон, заметно нервировала их. Ермаков говорил, что в метро им ничего не угрожает, так как действующий здесь защитный барьер выводит из строя чужую технику. Вот только никто не мог знать, как скоро «процветающие» изобретут что-то более мощное.

Пришлось пройти внушительное расстояние, прежде чем группа добралась до станции «Адмиралтейская». Дмитрий с досадой подумал о том, что при серьезном ранении до базы можно и не дотянуть. Он скользнул взглядом по одной из самых красивых станций питерского метро и вместо привычного восхищения внезапно ощутил страх. Холодные пальцы ужаса скользнули по его коже россыпью мурашек, когда он увидел на полу шестерых покойников с почерневшими ртами. На груди одного из них лежала дохлая крыса, которая явно отравилась, попробовав ядовитую мертвечину на вкус.

Прежде ярко освещенная станция, полная людей, теперь принадлежала лишь нескольким трупам и выглядела пугающе пустой. Казалось, за точеными колоннами что-то притаилось и теперь наблюдало за появившимися здесь людьми.