Книга Остановившиеся часы - Андрей Зайцев

— Ты знаешь, кто он?..

— Какой-то мелкий коммерсант, — поморщился Борис, словно боль сидела где-то глубоко в нем и временами давала о себе знать кратковременными приступами.

— Как ты на него вышел?

— Я не выходил… — он покачал головой. — Это не совсем то, что ты мог подумать… Все вышло случайно… Моя подружка, Таня, ты знаешь ее, она увидела Лену с этим парнем… Она выгуливала свою собаку. Он — тоже. Она его немного знала. Живет в соседнем доме. А Ленку я ей как-то показал… Ну и… В общем, заметила один раз, другой… Сказала мне… Ленка, похоже, ее не запомнила как следует. К тому же Таня не подходила к ним близко… — Понятно, — кивнул я, посмотрев в окно. Версия для ментов очень подходящая. Но Ленку я знал давно, и топить ее мне совсем не хотелось. По крайней мере, вот так, сразу, не разобравшись. Борис тысячу раз прав. Торопиться не стоит. Я чувствовал, как меня охватывает нервное возбуждение, незнакомое мне. Это было древнее как мир ощущение охотника, выслеживающего зверя. Я вдруг как-то отчетливо осознал, что убийца — реальный человек, он живет в этом городе, ходит по тем же улицам, где ходили мы с Костей, он здесь, совсем рядом, и эта мысль (я знал это наверняка) будет преследовать меня неотвязно, как детский кошмар, постоянное напоминание о тех временах, когда дождь казался нам вселенским ливнем и расставание матерью на один день воспринималось как долгая тревожная бесконечность…

— У тебя есть какие-нибудь предложения? — спросил бесстрастно, искоса наблюдая за ним. Борис был воплощением здравого смысла, и его мнением я дорожил.

— Что ты имеешь в виду? — он с внезапным подозрением глянул на меня. — Ведь ты не думаешь?.. — он как будто только сейчас наткнулся мысленно на эту возможность.

— А почему нет? — его колебания были мне понятны, но я хотел услышать из его уст что-либо конкретное обо всем этом. — Ты ведь сам пришел ко мне… Ко мне, а не к ментам, — напомнил я, выделив последнее слово.

— Да, но… — Борис посмотрел на бутылку и разлил остатки водки. Выпил, не дожидаясь меня. — Вообще, я готов, если ты это хотел услышать? Я… покажу тебе его, а дальше…

— Дальше мы решим, что делать, — заключил я разговор.

3

Я бродил по парку уже около часа. Выглянувшее после дождя солнце золотило листву на деревьях, и все, что случилось несколько дней назад (один из странных эффектов времени), иногда казалось чем-то нереальным, чем-то вроде осколка безумного сна, в котором уродливо переплелись немыслимые события. В это утро в парке кроме меня можно было встретить молоденьких мамаш с детьми, бодрых старичков-пенсионеров, играющих в шахматы на скамейках или горячо обсуждающих последние политические новости.

Бородатый, диковатого вида бомж пробирался в кустарнике, отыскивая пустые бутылки. Он был похож на лешего, вышедшего осматривать свои лесные владения.

На одной из скамеек сидел молодой мужчина в темном костюме, поглядывавший на меня чересчур пристально.

Неожиданно он поднялся и шагнул мне навстречу.

— Александр Николаевич, если не ошибаюсь?

— Да… — я удивленно посмотрел на него. — А в чем дело?

Он молча достал из внутреннего кармана пиджака удостоверение и показал мне.

— Капитан Башилов. Уголовный розыск, — спрятав удостоверение, он показал на скамейку. — Присядем?

Разумеется, мне ничего не оставалось, как принять его приглашение к разговору.

— Надеюсь, вы понимаете, о чем пойдет речь? — спросил он, когда мы сели на скамейку.

«Как он нашел меня?» — подумал я, бегло рассматривая его лицо. Это был брюнет, близкий мне по возрасту, короткая стрижка, волевой подбородок, темные глаза, смотревшие как-то холодно, но, впрочем, без открытой неприязни. Это была его работа, привычный ритуал, в котором, как правило, всякие эмоции излишни.

— Может быть, понимаю, — согласился я, приготовившись выслушать его вопросы.

— Мне известно, что вы были хорошим знакомым… — он помедлил, подбирая слово, — покойного…

— Да что там — хорошим! Я был его другом. — Не знаю, почему, но мне захотелось сразу расставить акценты.

— Тем более, — понимающе кивнул Башилов, вероятно, удовлетворенный тем, что я готов к открытому диалогу. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов… — Башилов задумчиво посмотрел на женщину с коляской, проходившую мимо нас. — Во вторник, двадцать третьего сентября вы встречались с Девятаевым?

— Нет, — ответил я, вскользь подумав о каверзной подоплеке его вопроса (встречались?). Этим-то они и отличаются. Обычные на первый взгляд вопросики, в которых подчас таится скрытая ловушка. — А интересно, как вы меня нашли?

— Это было не очень трудно, — усмехнулся капитан, мало смущенный моим интересом. — Ваш дом ведь недалеко отсюда? Дома вас не оказалось и…

— Кто-то подсказал, что я могу гулять в парке? — иронично завершил я, наблюдая за его реакцией.

— Можно сказать и так, — уклонился от прямого ответа Башилов. — Это не суть важно. Итак, двадцать третьего вы с Девятаевым не встречались? А накануне, двадцать второго?..

— Логичнее было бы спросить, когда я видел его в последний раз живым?

— И когда же? — капитан как будто не замечал моей агрессивной иронии, которая неизвестно откуда взялась во мне. Мысленно я начал придерживать себя. Не хватало еще проблем с этим опером.

— Кажется, в субботу… — я делал вид, что вспоминаю. — Да, это было в субботу.

Разумеется, я хорошо помнил нашу последнюю встречу. Вспоминал ее не раз в мельчайших подробностях. Искал ответа на вопрос и не находил. Знал ли тогда Костя своего будущего убийцу? Иными словами, когда собственно возникли обстоятельства, приведшие его к смерти?

— Итак, это было в субботу, двадцатого сентября, — заключил капитан. — О чем вы разговаривали?

— Это важно?

— Все может быть важно, — с той же неизменной усмешкой сказал Башилов. — Пока я просто собираю информацию.

— Мы говорили о погоде.

— Ну да, конечно. — Башилов прищурился, разглядывая меня с видом человека, увидевшего редкий экспонат какой-нибудь допотопной вещички в краеведческом музее. — Видимо, Александр Николаевич, вы не совсем понимаете некоторые моменты, если так можно выразиться, нашего с вами разговора?..

— Я все прекрасно понимаю, — немного резковато заметил я. — Но пока не вижу особой причины, из-за которой наши с Костей отношения…

— Не надо горячиться, — наставительно, с подчеркнутой весомостью сказал Башилов. — Конечно, не каждый день у человека происходят подобные… Но вы поймите и меня. Я хочу просто поговорить с вами о покойном. Узнать его получше. Согласитесь, это место для нашей с вами беседы не самое худшее… Это же не кабинет в Монастырском переулке…

В Монастырском переулке находилось, насколько мне было известно, городское управление внутренних дел.