Книга Папа, мама и Джейми - Сюзанна Кэри

И тут же поняла, где он: в небольшой умывалке позади кабинета. Обнаженный по пояс, Руис стоял над раковиной и смывал с себя пот и усталость, накопившиеся за полдня. Его обнаженный торс был великолепен. Замерев на месте, Шерри не могла оторвать глаз от этого мускулистого тела, от полоски темных курчавых волос, уходящей от груди куда-то вниз, под брючный ремень.

Увидев его наготу, она почувствовала себя так, как если бы получила удар в солнечное сплетение. Чтобы прийти в себя, Шерри представила его в постели с Лайзой. Этот человек сделал ее сестру беременной, да, а потом бессовестно бросил. Однако, к своему ужасу, Шерри обнаружила, что чувства ненависти она к нему не испытывает — скорее, ревность к Лайзе.

Руис в свою очередь, заметив Шерри, тоже замер, но его сразило другое: выражение ее лица. На миг Руисом овладели сильные, противоречивые чувства. К этой девушке его тянуло с момента, когда он впервые ее увидел, и теперь, уверенный, что она испытывает такое же влечение, он был на грани эрекции. С другой стороны, он как будто ее оскорбил. Но чем же? Ведь он ничего такого не сделал.

— Извините, — пробормотал Руис, протягивая руку к полотенцу, — мне следовало бы вас предупредить... Иногда я моюсь и меняю рубашку, если вечером мне предстоят встречи. Такая жара... — Говоря это, он желал, чтобы полотенце в его руках превратилось в халат, а еще бы лучше — в брезентовую палатку.

— Вы не виноваты, — ответила Шерри смущенно. — Это я неожиданно к вам ворвалась...

— Да ладно, ничего не случилось. — Он пожал плечами.

Я не уверена, что совсем уж ничего, подумала Шерри.

— Эти бумаги я положу вам на подпись, — сказала она уже обычным тоном. — И подожду вас в приемной.

ГЛАВА ВТОРАЯ

К тому времени, когда Майк Руис вышел из кабинета в чистой рубашке с галстуком и в знакомом костюме, Шерри почти совсем овладела собой. И все же она старалась не смотреть ему прямо в глаза — так было безопаснее. Иначе опять полезли бы в голову разные мысли. Она поняла, что после того, как он «засек» ее в вестибюле университета и обернулся в ее сторону, между ними пробегает ток.

Выяснилось, что в Лейкленд они едут не одни, и от этого ей стало легче. Ничего не сказав заранее, Майк по дороге заехал за своей сестрой Сандрой, потом за Эктором. К сожалению, сидя в его «мустанге» старой марки и слушая общий разговор, Шерри не смогла окончательно избавиться от смущения.

Во-первых, Майк поднял верх машины и включил вентиляцию, и, хотя это сберегало ее аккуратную прическу, переднее сиденье превратилось как бы в гнездышко для двоих, в котором слишком явно ощущалась сексуальность Майка. При всем желании не реагировать ни на что, Шерри замечала, как на ноге Майка, когда он жал на тормоза, под тканью брюк напрягаются мышцы, и чувствовала запах его лосьона с примесью мускуса, которым он, конечно же, освежился после бритья.

Шерри словно кто-то непрерывно бил в солнечное сплетение. Да, задыхалась она, это тот самый мужчина, ради которого стоит наконец расстаться с невинностью. Но тут же в голове у Шерри возникали картины из романа Лайзы с Руисом.

Не обязательно смотреть на его ногу или жадно вдыхать его запах, выругала себя Шерри. С другой стороны, если она, отвернувшись, будет без конца смотреть в окно, спутники сочтут ее дикаркой. Все-таки я чокнутая, подумала Шерри, придаю такое значение пустякам. Впрочем, воспоминания о Лайзе очень помогали; и если и дальше держаться за эти воспоминания, то она устоит и не позволит Руису пополнить собою список его побед.

В Лейкленд они приехали в седьмом часу вечера, то есть несколько раньше, чем было назначено собрание. Потом выяснилось, что Майк так и задумал.

— Нам нужно поесть, — объявил он, сворачивая в переулок рядом с какой-то заколоченной фабрикой. — У меня на примете есть мексиканский ресторанчик, где потрясающе кормят. Кстати, всего в двух шагах от того места, где будет наше сборище. — Сверкнув улыбкой, он обратился к Шерри: — Вы когда-нибудь пробовали chalupas[1]? Здесь их потрясающе готовят.

Через минуту-другую машина была припаркована у входа в кафе «Голубое небо», принадлежащее некоему Тио Пепе. Скромное, но чистенькое заведение украшали плакаты, призывавшие посетителей побывать в Мексике. Столики помещались в отдельных кабинках, обитых красным кожзаменителем. Намереваясь ни за что не сидеть рядом с Майком, чтобы не касаться его плеча, Шерри плюхнулась рядом с Эктором, а Майку пришлось сесть напротив, рядом с сестрой.

Свою ошибку она осознала сразу. Во-первых, Майк то и дело натыкался коленями на ее колени. Во-вторых, те упорные взгляды, которых она избегала, здесь стали неизбежными, иначе он бы заподозрил неладное.

Очень вежливо помогая ей разобраться в меню, написанном коряво от руки и изобилующем испанскими названиями, Майк посоветовал взять чалупы, салат, а на сладкое — глазированный пирог, который здесь готовят «совершенно как в Мексике». Успокаивало то, что Шерри тут по заданию, — значит, за обед не придется платить, он пойдет за счет фирмы.

Официантка, обнаружившая бурную радость, как только Майк появился в дверях, принесла сначала закуски и лимонад. Вскоре за ними последовало и основное блюдо: огромное количество дымящихся, обильно сдобренных специями чалуп, от одного вида которых текли слюнки. С огромным удовольствием поглощая свою порцию, Шерри совсем забыла о том, что должна ненавидеть коварного соблазнителя. Внезапно очнувшись, она подняла глаза от тарелки и увидела, как внимательно и задумчиво Майк Руис смотрит на нее.

Любая женщина потонула бы в таком взгляде, подумала Шерри. Занятая борьбой с этим гипнозом, она не без труда расслышала вопрос, заданный сестрой Руиса:

— Шерри, вы выросли в Тампе? Или приехали откуда-то, как большинство жителей Флориды?

Для Шерри любой вопрос, касавшийся ее биографии, звучал будто разрыв гранаты. Чем меньше Майк будет знать о ней, тем меньше у него шансов добраться до истины, то есть связать ее с Лайзой Хейз. Конечно, при условии, что он вообще захочет думать о брошенной любовнице.

— Да, я, можно сказать, здешняя, — ответила Шерри, решив говорить правду, но не до конца.

— А из какой вы части города? — живо спросил Майк, явно стараясь понять, почему утром ее лицо показалось ему знакомым.

— Конкретно — ни из какой. Мы часто переезжали, — сказала Шерри; ее подбодрила выбранная роль, а может, и вкусная еда.

«Переезжали» — это мягко сказано, думала она, пока Майк спрашивал счет и расплачивался. Бабушка работала на полставки в местной больнице, воспитывала двух внучек, лишенных родителей, и все это — на нищенскую зарплату. Каждый раз, когда хозяева поднимали ренту, она меняла адрес. Это «вечное движение» прекратилось, когда ей исполнилось шестьдесят пять и она начала получать пенсию. К своим шестнадцати годам Шерри сменила чуть ли не двенадцать школ, и, будучи девочкой более застенчивой и замкнутой, чем Лайза, она не умела быстро находить друзей.