Книга Супермен для феминистки - Алина Кускова

– Если от твоего имени отбросить две крайние буквы, – рассуждала Алевтина, – то получится Асилис. Похоже на Осириса, египетского бога, отпадает. Если убрать еще одну букву – Силис. Если заменить одну на другую: Иллис, Эллис. О! То, что нужно, ты будешь – Эллис. Завтра я подойду к шефу и скажу: «Федор Федорович, а не желаете ли взять на должность курьера мою лучшую подругу Эллис?!» Как ты думаешь, что он ответит?

– «Нет, скажет он, – парировала вдруг ставшая упрямой и находчивой подруга, – не желаю. Лучше бы эту работу выполняла какая-нибудь Василиса».

– Ты ничего не понимаешь! – Алевтина была не на шутку возмущена. Часто от нашего имени зависит наше будущее. В данном случае – твое. Разве можно отказать Эллис? Вот Василису можно гнать в шею. А вот гнать в шею Эллис, согласись, просто глупо.

– Почему? – Не согласилась Василиса. – Я бы прогнала. Если бы она заслужила.

Алевтина вздохнула. С подругой нет никакого сладу, взялась гнать всех подряд без разбора. Не понимает своего счастья, дурочка. С такой внешностью, как у нее теперь, нужно быть только Эллис, а не какой-то там Василисой, пусть даже и Прекрасной. Не станешь же везде представляться: Василиса Прекрасная. Определение к этому имени, безусловно, не такое неудачное, как к Ивану, но используется очень редко.

– Ладно, – махнула рукой Василиса, заметив, как сникла Алевтина, – представляй меня как хочешь, только устрой на работу. Эллис так Эллис. В паспорте ведь все равно правда записана.

– Да кто будет смотреть в твой паспорт?! – Обрадовалась подруга. – Только кадровый отдел. А шефу будет приятно, что он взял на работу не Василису, а Эллис. Сейчас все конторы переименовались в офисы, управленцы в менеджеров, Борисы в Бобов… А тут ты со своей Василисой. Кстати, в отделе закупок сидит очень интересный молодой человек – Боб Кутейкин. Советую тебе им заняться, пока он еще свободен.

– Алечка, дорогая, я тебе уже в который раз говорю, что не собираюсь обращать внимание на мужчин! И дело не только в том, что меня бросил Забелкин. Нет, это я его бросила. Это дело принципа.

– Твои принципы пахнут нетрадиционной ориентацией. Но это тоже модно в нашей интеллигентской среде. Ты думаешь, я могу рассказывать всем, что ты лесбиянка?

– Всем не нужно, но Бобу обязательно скажи, чтобы он не терял времени даром. Алевтина, почему ты так уверена, что твой шеф возьмет меня на работу? Вдруг он уже кого-то взял?

– Не переживай, подруга, – Алевтина хитро сощурила глаза, – курьер требуется в мой отдел. А я как-никак там начальница. Так что без меня никого не возьмут. – Она откинулась назад и покачалась на задних ножках табурета.

Василиса не успела предупредить, что этой табуретке столько лет, что она еще помнит революционные штаны ее прадеда! Одна ножка предательски хрустнула и сломалась. Алевтина в мгновение ока оказалась на кафельном полу. Потирая ушибленное место и сетуя на то, что теперь ей будет больно на чем-нибудь сидеть, она пришла к неожиданному выводу:

– Василиса! Тебе нужно сменить мебель. Я оплачу. Вернее, Забелкин все оплатит. – Она побежала за сумочкой, достала из нее купюры и принялась пересчитывать. – Тут на многое хватит. Даже останется на новенькую иномарку. Давай купим красную! Сядем в нее – я за рулем – и помчимся вперед, газуя мужикам спортивным глушителем. Как они громыхают, я тебе скажу! – Алевтина осеклась. – А, ну, да. С мужиками ты в полной завязке. Но, может быть, когда-нибудь ты все-таки передумаешь. И мы тогда помчимся!

– Катайся на моих табуретках, – посоветовала ей Василиса, – три из них пока еще целы, доламывай. Нужно все поменять: табуретки, столы, кровать. Начну с кровати. На ней Забелкин мне изменял! Как я могла об этом забыть?! Завтра же пойдем покупать новый одноместный диван! Нет. Сначала устроюсь на работу, потом куплю диван.

Глава 2 Без мужчин заводятся тараканы

Грузовик петлял по улицам, пыхтя старым мотором и дымя выхлопной трубой. Забелкин, пробежав за ним несколько кварталов, только тогда сообразил, что хотя машина и едет со скоростью, не превышающей сорока километров в час, но бежать за ней глупо и тяжело. У него заколол какой-то орган в правом боку и загудели ноги. Остановить такси было пределом мечтаний Забелкина, но, как назло, ему не попалась ни одна машина со знакомыми опознавательными знаками, а тормозить частника – терять драгоценное время. Если он потеряет из виду грузовик, то упустит сумку. Даже то, что он наизусть вызубрил номер машины, не могло спасти его от разорения. Пока он найдет грузовик, ушлые сотрудники организации, куда он приписан, исследуют его кузов и конфискуют драгоценную сумку. Попавшемуся на пути Забелкина велосипедисту-школьнику не повезло. Дядька свалил его на тротуар, забрал велосипед и был таков. Мальчишка заорал и припустил следом.

Догонять грузовик на велосипеде стало гораздо легче. Конечно, со стороны могло показаться странным, что мужчина в роскошном длинном пальто и шляпе отчаянно крутит педали простенького велика ногами в дорогущих туфлях. Но у Забелкина не было времени смотреть по сторонам, его взгляд упирался в кузов грузовика. Тот тем временем, проехав еще несколько кварталов, остановился у металлических ворот, рядом с которыми виднелась табличка с названием организации «ДРСУ-13». Табличка с таким же успехом могла сообщить Забелкину про ПРСУ, ТСРУ и прочее, в подобных организациях он не разбирался. Грузовик издал гудок клаксоном, ворота автоматически раскрылись. Забелкин бросил велосипед и пробежал на территорию предприятия следом за грузовиком. Он беспрепятственно дошел до гаража, куда въехала машина, и остановился, чтобы сориентироваться. В гараже водитель грузовика заглушил мотор, хлопнул дверцей и вышел. Забелкину стало совершенно ясно, что в кузов своей машины он даже не посмотрел. В целях конспирации Забелкин принялся ходить из стороны в сторону, якобы кого-то поджидая. Вышедший водитель, закрывая гараж на замок, поинтересовался, кого тот ждет, и отправил Забелкина по направлению к конторе. Но Забелкин решил проследить за водителем. Тот пошел на проходную, где сдал ключи от гаража, пояснив, что работу на сегодня закончил. Вахтер пожелал ему хорошего отдыха и попрощался с ним до завтра. Забелкин вышел сразу после водителя, пояснив вахтеру, что идет из конторы. Он проследил, как тот заскочил в автобус и уехал, по всей вероятности, домой.

Выкрадывать ключ среди бела дня было бы верхом наглости. Идти к начальству ДРСУ и рассказывать о произошедшем казусе было недальновидно. Забелкин пришел к выводу, что нужно дождаться ночи и действовать бесшумно и быстро. Тем более, как он отметил, замок на дверях гаража был ржавый и хлипкий, висевший больше для отчетности, чем для охраны казенного имущества. Рассуждая, каким образом ему нужно будет попасть на со всех сторон огороженную территорию ДРСУ, Забелкин задумался и не заметил мальчишку, караулившего его у ворот. Велосипед валялся там, где его бросил Забелкин. Парнишка подскочил к Забелкину, крикнул: «Ки-я!» – и врезал ботинком похитителю между ног. Пока Забелкин, согнувшись в три погибели, страдал от нанесенного юным каратистом удара, школьник вскочил на свой велосипед и скрылся из виду.