Книга Зов - Келли Армстронг

Знаменательная неделя. Меня включили в список режиссеров. Нейт спросил, иду ли я на танцы. Первые месячные… и вот теперь — первое преступление.

Приведя себя в порядок, я стала рыться в рюкзаке в поисках расчёски, но вместо этого достала тюбик краски для волос. Повертела ее в руках. Отражение в зеркале улыбнулось мне в ответ.

Почему бы не добавить "первый прогул занятий" и "первая окраска волос" к данному списку? Покрасить волосы в раковине школьной уборной будет той еще задачкой, но, однозначно, дома, где меня могла в любой момент застукать Аннет, это будет сделать гораздо сложнее.

Окраска дюжины прядей в ярко-красный цвет заняла всего двадцать минут. Чтобы не запачкать, я сняла рубашку и стояла напротив раковины в одном лифчике и джинсах. На мое счастье, за это время в уборную никто не зашел.

Прижав окрашенные пряди бумажным полотенцем, я сделала глубокий вдох, посмотрела на свое отражение… и улыбнулась. Кэрри была права. Волосы действительно стали выглядеть потрясающе. Аннет взбесится. И отец может заметить. Может даже рассердится. Но это того стоит, я просто уверена, никто больше не даст мне детское меню.

Скрипнула дверь. Запихнув полотенце в мусорное ведро и схватив рубашку, я влетела в кабинку. Едва я успела запереть дверь, как раздался женский плач. Через щель я увидела в соседней кабинке пару Reebok

Может, мне стоит спросить у девушки, все ли у нее в порядке? Или этим я ее только смущу?

Раздался звук слива в туалете, и тень в соседней кабинке переместилась в сторону. Щелкнул засов. Из кранов потекла вода, однако рыдания стали лишь громче.

Шум воды прекратился. Скрипнул рулон полотенец. Зашуршала бумага. Дверь открылась. Затем закрылась. Плач не смолкал.

У меня проступил холодный пот. Я внушала себе, что девушка передумала, и решила остаться в уборной до тех пор, пока не успокоится… однако плач раздавался прямо рядом со мной. В соседней кабинке.

Я сжала руки в кулаки. Это всего лишь игра моего воображения.

Медленно нагнувшись, я посмотрела под перегородку. Никакой обуви в соседней кабинке не было. Наклонившись еще ниже, я поняла, что ни в одной из кабинок никакой обуви не видно. Плач прекратился.

Рывком натянув на себя рубашку, я поспешила убраться прежде, чем стенания начнутся вновь. Едва дверь за мной в уборную закрылась, как меня окружила тишина. В коридоре никого не было.

— Ты!

Резко повернувшись, я увидела идущего ко мне сторожа и облегченно выдохнула.

— Т-туалет, — сказала я. — Я ходила в туалет.

Он все еще шел ко мне. Этот человек не был мне знаком. На вид он был одного возраста с моим папой, стрижка ежиком, одет в школьную рабочую униформу. Скорее всего, это временный работник, заменяющий мистера Тейтлэбома.

— Я-я иду в к-класс.

И начала идти.

— Ты! Вернись. Я хочу поговорить с тобой.

Единственным раздавшимся звуком были мои шаги. Мои. Почему я не слышу его шагов?

Я пошла быстрее.

Что-то промелькнуло рядом. Приблизительно в десяти футах[12]впереди воздух начал мерцать, образовавшаяся тень стала принимать форму сторожа в рубашке и слаксах. Резко повернувшись, я побежала.

Человек издал рык, эхом прокатившийся вниз по коридору. В этот момент за угол завернул студент, и мы с ним едва не столкнулись. Запинаясь, я извинилась и обернулась. Сторож исчез.

Выдохнув, я закрыла глаза. Когда я вновь их открыла, то синяя униформа оказалась в дюйме[13]от моего лица. Я посмотрела вверх… и закричала.

Он был похож на манекен, который поставили слишком близко к огню. Его лицо горело. Плавилось. Один глаз выпирал вперед. Другой — скатился вниз к скулам, щека и губы обвисли, кожа блестела и деформировалась и…

Он произнес своими искривленными губами: — Может, теперь ты обратишь на меня внимание.

Сломя голову я побежала по коридору. Дверь в класс открылась, когда я пролетала мимо.

— Хлоя? — сказал кто-то.

Я продолжала бежать.

— Поговори со мной! — раздаваясь все ближе и ближе, рычал ужасный, искаженный голос. — Ты знаешь, сколько уже времени мне приходится торчать здесь, в ловушке?

Я пролетела через двери на лестничную клетку и побежала наверх.

Наверх? Все дурочки героини бегут наверх!

Я проскочила пролет и побежала дальше вверх по лестнице.

Этажом ниже хромал сторож, его ладони сжимали перила, мне было видно его расплавленные пальцы, кости просматривались через…

Я пронеслась через двери и помчалась по главному коридору.

— Выслушай меня, эгоистичная дрянь. Все, что мне нужно, это пять минут…

Я вбежала в ближайший пустой класс и захлопнула дверь. Едва я успела отойти в центр комнаты, как сторож прошел через дверь. Прямо сквозь нее. То ужасное расплавленное лицо исчезло, и он вновь выглядел как нормальный человек.

— Так лучше? Теперь прекрати кричать, и давай поговорим…

Я бросилась к окну и начала искать способ открыть его, а затем увидела, какое расстояние было от окна до земли. По крайней мере, тридцать[14]футов… до мостовой.

— Хлоя!

Дверь резко открылась. В класс вошли завуч миссис Во с моим учителем по математике мистером Тревисом и учителем музыки, имя которого я забыла. Увидев меня рядом с окном, миссис Во выставила руки, останавливая мужчин.

— Хлоя? — сказала она тихим голосом. — Милая, отойди подальше от окна.

— Я только…

— Хлоя…

Сбитая с толку, я обернулась.

И тут мистер Тревис, пробежав мимо завуча, повалил меня. От удара об пол воздух вылетел из моих легких. Поднимаясь, он случайно ударил меня в живот. Вновь упав, я согнулась пополам и захрипела.

Придя в себя и открыв глаза, я увидела склонившегося надо мной сторожа. Мистер Тревис и учитель музыки прижали меня к полу, в то время как миссис Во разговаривала по сотовому телефону. Я кричала и пыталась встать, но все было без толку.

Сторож наклонился прямо ко мне через мистера Тревиса.

— Ну, теперь ты со мной поговоришь, девочка, не так ли? Ведь бежать ты уже не можешь.

Я билась, пыталась ударить сторожа, отбросить учителей. Но они лишь крепче держали меня. Как сквозь туман я слышала слова миссис Во, что помощь уже в пути. Сторож придвинул ко мне свое лицо, вновь изменившееся на ту ужасную расплавленную маску. Находясь в такой непосредственной близи, я смотрела прямо в его практически выпавший глаз.