Книга Взлет - Николь Уильямс

– Как там Джуд? – напряженно поинтересовался Сойер.

Я многозначительно смерила взглядом его спортивный свитер и джинсы, перевела глаза на трибуны, намекая Сойеру, где его место.

– Надирает всем задницы.

Даймонд поглядел на информационное табло и делано рассмеялся:

– Да уж вижу. Если до конца игры он не сбавит, завтра утром у него будет пара десятков предложений со стипендиями.

Он внимательно уставился на трибуны – туда, где сидели футбольные агенты. Планировалось, что их будет десять, но явилось двадцать, и все двадцать не сводили глаз с Джуда и только что слюнки не пускали. Я дьявольски им гордилась. Надеюсь, ему понравится сюрприз, который я ему приготовила. К моему разочарованию, Джуд настоял, чтобы мы не торопились, и в таком ритме мы и провели последние несколько недель. Но сегодня вечером я собиралась надеть лучшее белье и задумала еще кое-что. Думаю, на неторопливости можно будет поставить крест.

Я внимательно следила за игрой и думать забыла про Сойера, но он о себе напомнил:

– Я скучал по тебе, Люси.

Вот только этого мне сейчас не хватало. Я была почти уверена, что Джуд заметил Даймонда рядом со мной. Отодвинулась еще дальше, стараясь спрятаться за спинами девушек из танцевальной команды. Но Сойера словно приклеили ко мне.

– Почему ты меня избегаешь? – Он придвинулся ко мне почти вплотную. – Что такого Райдер тебе сказал, что ты стала смотреть на меня волком?

Еще немного – и я последую совету Джуда и точно врежу кое-кому по яйцам.

– Я тебя избегаю, потому что так сказал Джуд. Он говорит, ты не из тех, с кем мне стоит иметь дело, – процедила я. Мне хотелось отвести душу и наорать на Сойера.

– А ты, значит, делаешь все, что говорит тебе Райдер, да?

На этих словах мое терпение кончилось. Да как он посмел думать, будто я бесхребетная и во всем слушаюсь своего парня! Гнев вырвался из-под контроля. Повернувшись к Сойеру, я пошла прямо на него. Шаг, еще один, и еще, пока он не уперся спиной в ограждение.

– Слушай меня, ты, высокомерный ублюдок. – Я уперла руки в боки, едва удерживаясь, чтобы не отвесить ему пощечину. – Я избегаю тебя, потому что ты мне не нравишься. Мне не нравится, как гадко ты на меня пялишься, не нравятся твои ухмылочки, не нравится твое самомнение. Мне не нравится, как ты шествуешь по школьным коридорам, будто это место принадлежит тебе с потрохами, и не нравится еще очень многое. Ты слишком о себе возомнил, ты подлый и грубый. – Я чувствовала, что сейчас взорвусь еще сотней оскорбительных слов, но услышала звонок, возвещающий конец периода. – И урод, – добавила я, зная, что это сильнее всего уязвит такого парня, как Даймонд.

– Ты уже спросила его о Холли? – оттолкнувшись от забора и шагнув ко мне, вдруг спросил Сойер.

Я попятилась.

– Мне это не нужно. Я ему доверяю. Доверяю, Сойер. Погляди в словаре, что это значит, может, и себе на заметку возьмешь.

– В таком случае тебе – вместе с твоим доверием, – может быть, стоит как-нибудь проследить за ним до одного брошенного трейлера в Саусвью-парке, – заявил Сойер. – Тогда поймешь, что это Джуду, а не мне надо заглянуть в словарь и почитать, что такое доверие. – Он отвернулся и стал пробираться через ряды зрителей на трибунах.

Я без сил плюхнулась на траву. Дыхание сбилось. Руки и ноги не двигались. А через три минуты мне надо станцевать совершенно новую композицию! Я злилась, что позволила Сойеру докопаться до меня, вывести из равновесия, а еще больше, что снова позволила заронить себе в душу зернышко сомнения. Я могла доверять Джуду. Я доверяла ему.

Но тогда почему у меня сердце колотится где-то в горле? Почему в желудке так тяжело, словно он сейчас взорвется? Почему я ненавижу это имя – Холли?

Девочки-танцовщицы окружили меня, опустились на колени, наперебой спрашивая, не нужен ли доктор, не дать ли мне воды. Я помотала головой, глядя, как Джуд уводит команду с поля. Я могла доверять этому парню. Я влюбилась в этого человека.

И, словно прочтя мои мысли, он поглядел на меня поверх голов, опять безошибочно отыскав среди зрителей и заранее улыбаясь. Но увидел мое лицо – и замер, не обращая внимания, что остальные игроки огибают его со всех сторон. Улыбка погасла, и Джуд бросился через поле прямо ко мне.

Только не сейчас, только не сейчас, приказала я себе. Середина игры, когда за ним наблюдают двадцать лучших тренеров страны, – неподходящее время, чтобы вытаскивать на свет Холли, кем бы она ни была. Я успею разобраться с ее призраком, не дающим мне покоя, позже, после матча.

– Люс. – Джуд стянул шлем. – Ты в порядке? – Кончики его пальцев пробежались по моему лицу.

«Нет» – вот честный ответ; «да» – тот ответ, который я должна дать. Пожалуй, мне и самой стоит освежить в памяти, что такое доверие.

– Я в норме, – сказала я, прислонившись щекой к его ладони. – Просто немного голова закружилась. Опять забыла пообедать. – Я закатила глаза, как будто говоря: да, я безнадежна.

– Кто-нибудь, дайте воды! – крикнул Джуд. – И батончик мюсли или что-нибудь такое! – Он мягко меня поцеловал. – Черт побери, Люс, ты слишком много для меня значишь. Ешь, пожалуйста. Хорошо?

Я кивнула, беря из чьих-то рук стакан с водой.

– Слушай, мне пора бежать – надо устроить взбучку защите. – Джуд чмокнул меня в щеку и поднялся.

– И впечатлить пару десятков футбольных агентов. – Я сделала еще глоток.

– Ну, об этом я уже позаботился, – фыркнул он, вновь надевая шлем.

– Ладно, самоуверенный ты наш, иди уже. Я подожду тебя после игры. Есть кое-какие планы. – Я улыбнулась и нахально изогнула бровь.

Джуд остановился. Посмотрел на меня со странным выражением на лице.

– Люс, давай отложим это до другого раза, хорошо? У меня все болит, как у побитой собаки. Не уверен, что своим ходом до дома доберусь. Давай завтра вечером?

Тяжесть в желудке стала совсем невыносимой.

– Я могу тебя отвезти.

– Мейер предложил подбросить. – Он отвернулся, поглядел на поле. – По крайней мере, тебе не придется меня ждать и слушать, как великовозрастное дитя ноет и просит лед и обезболивающие.

Я не знала, что сказать.

– Мне пора, Люс. – Джуд прошел несколько шагов, обернулся. – Я позвоню завтра. – И помчался в сторону раздевался, крикнув через плечо: – Твоя очередь надрать всем задницы, Люс! Танцуй! И не подведи меня!

Я уперлась головой в колени.

– И ты меня тоже.

17

Я следила за собственным парнем. Парнем, в котором еще пару часов назад ни секунды не сомневалась. Не очень смахивает на доверие, правда? Меня так кидало из жара в холод, от надежды к отчаянию, что можно было бы принять за умалишенную.