Книга В ожидании Апокалипсиса - Чингиз Абдуллаев

— Не будьте таким самоуверенным. — Олвинг позволил себе чутьрасслабиться.

— Кстати, вы сами не верите в то, что говорите. — Риггсвглядывался в показания приборов.

— У нас с вами какой-то несерьезный разговор, — недовольнозаметил Дронго. — Я знаю, что вы никогда не сможете гарантировать мнеабсолютной безопасности. Но сделать мою жизнь чуть легче вы в состоянии. Теперьглавное: вы должны гарантировать, что ни один из этих людей не будет осужденвашим судом.

— Сколько их? — спросил Олвинг.

— Четверо.

— Договорились. Давайте их координаты.

— Двоих из них я не знаю. Они должны были встретиться сомной в Лондоне. Подозреваю, что они из посольства. Боюсь, в Москве известно омоем провале.

— Не беспокойтесь, — отозвался Риггс, — мы не работаем натаком уровне. Вместо вас в самолет сел человек в темных очках, вашеготелосложения и роста. Понять, что это не вы, трудно. На нем даже ваш плащ.

— Ага. Я мог бы догадаться. В таком случае будетеарестовывать моих связных без меня. Кстати, у меня к вам просьба.

— Не много ли? — заметил Риггс. — Вы еще пока ничего нам несообщили.

— У меня не совсем обычная просьба. Похороните Марию Гротгде-нибудь на кладбище.

— Вы все-таки спали с ней, — удовлетворенно вывел Олвинг.

— А вы так и хотите залезть в мою постель.

— Не надо грубить, — обиделся Олвинг, — мы уже похоронилиМарию Грот. Кстати, там, где вы ее бросили. Должен заметить, странная у васмораль, мистер Дронго: застрелить женщину, а потом просить, чтобы еепохоронили. Ну да Бог с вами, это ваше дело. Теперь слушайте мои условия. Вывыдаете всех четверых своих связных в Англии. Подробно напишете все о своейработе: имена, фамилии, пароли всех, кого вы знаете. Учтите, мы будем проверятькаждое ваше слово.

— Понимаю.

— И не считайте нас такими идиотами. Я уточняю: мы будемпроверять каждое ваше слово. Вы ликвидировали Эриха Хайнштока не потому, что онотказался работать на вас. Он был американским агентом. Вам не кажется страннойтакая ваша забывчивость?

«Поэтому здесь Бремнер», — понял Дронго и вслух сказал:

— Я этого не знал.

Риггс кивнул, посмотрев на прибор. Олвинг нахмурился.

— А что касается Эдит Либерман, то и здесь вам не повезло.

— Вы хотите сказать… — холодея, вымолвил Дронго.

— Она уже десять лет как наш агент. Игра окончена, Дронго.Вас просто подставили.

СУПЕРШПИОН ЖИЛ В ГДР

Даже пребывая еще в младенческом возрасте,восточногерманская разведка ухитрилась нанести существенный вред Западу. В 1956году она внедрила своего агента по имени Гюнтер Гийом, плюс к этому еще 99своих людей в различные точки Западной Германии. Все они в основном называлисебя политическими беженцами и сумели достичь со временем значительногоположения. К 1970 году Гийом входил в круг особо доверенных лиц канцлера ВиллиБрандта. С такими «картами» на руках Гийом с самых верхов ФРГ передавалсоответствующего уровня информацию своим шефам в Восточной Германии. Вскорепосле того как Гийом попался (это случилось в 1974 году), правительство Брандтапало.

Терпение и упорство — таковы ключевые пароли нашей генерацииразведчиков, полагает Харри Шютт. «Крепкое поколение», — так он определяет егосуть. Сформировались эти люди в горниле ужасов и страданий второй мировойвойны.

Внешняя разведка ГДР берет свое начало в 1952 году, корни еев созданном тогда малоприметном Институте научно-экономических исследований сприцелом на сбор всякого рода информации, включая разведывательную, о Западе.«С самого начала, — конкретизирует Харри Шютт, — мы делали ставку наобеспечение доступа к ключевым источникам, то есть к тем, где идет выработка ипринятие решений. Западная Германия и Западная Европа — таковы были наши цели».

Итак, скромный институт вырос в конечном счете в «институты»внешней разведки. И с первых же шагов Шютт и его коллеги вырабатывалисобственный стиль в сфере шпионского искусства. «Немного, но хорошо — вот какзвучал наш девиз, — поясняет Шютт. — Те службы, которые ставят своей цельюсоздание максимального числа источников информации, совсем необязательно могутполучать то, что им нужно. Немного, но качественно, квалифицированно —по-настоящему работать можно только с такими критериями».

Джон Маркс «Ю. С. ньюс энд уорлд рипорт», Вашингтон.

Глава 5

Только оставшись один и проанализировав ситуацию, Дронгоначал кое-что понимать. Ему предложили в Москве на выбор Хайнштока и Либерман.Оба — бывшие профессионалы «Штази» и по совместительству агенты западныхспецслужб. Значит, это была часть той большой игры российской разведки, которуюона вела и на которой его подставили. Хайншток и Либерман были двойнымиагентами. И, безусловно, работали не на западные спецслужбы, а на свою «Штази».Теперь, уяснив этот факт, нужно было делать свои выводы и перестраиваться находу. По замыслу организаторов операции, Дронго не должен был знать всей правдыо Либерман. В этом случае они с Марией сохраняли независимость действий.

А он-то еще раньше, в Брюсселе, посчитал, что во всемвиноват эстонский перебежчик! Олвинг ему тогда, конечно, соврал, рассказав обэтом перебежчике. Англичане получили информацию и от самой Эдит Либерман. Ароссийская разведка просто подставила дезинформацию по нескольким каналам.

Бедная Мария искренне полагала, что помогает Либерман. А насамом деле всего лишь приняла участие на этом отрезке игры, который ей отвелиразработчики данного сценария.

Но подсознательно он помнил, что послан сюда с одной целью —помочь англичанам найти Альфреда Греве и Зелла Хетгесса. Ради этих двоих, радитого, чтобы состоялась их встреча, и погибло уже столько людей.

На следующий допрос его вызвали утром, дав ему позавтракатьи впервые разрешив подняться с тремя охранниками наверх и погулять понебольшому дворику. Еще как минимум несколько человек следили за ним из оконзданий и со стен, окружающих двор.

На этот раз в кабинете, кроме Олвинга и Риггса, находилсяеще господин лет шестидесяти. Дронго, внимательно посмотрев на него, попыталсявспомнить, встречал ли он где-нибудь этого незнакомца. От Олвинга можно былоожидать всяких подвохов.

— В прошлый раз, — начал тот без всяких предисловий, — мыясно дали вам понять, что, ваша игра проиграна, Дронго. Эдит Либерман уже давноработает на нашу разведку, будучи в то же время одним из самых ценныхсотрудников в службе внешней разведки Восточной Германии.

— Поздравляю вас со столь ценным приобретением, но непонимаю, к чему вы мне это говорите? — поморщился Дронго. — Я видел ЭдитЛиберман всего лишь раз в жизни, направляя ее в Париж. Других заданий я ей недавал и никогда больше не виделся.