Книга Рыдания усопших (сборник) - Людвиг Павельчик

Тут Шписс попросил налить ему стакан воды из графина, а доктор Коршовски, воспользовавшись паузой, неожиданно подтвердил правдивость его повествования, рассказав, что читал статью об этом изобретении в одном из журналов по криминалистике. Автор статьи, правда, не упоминал имен изобретателей, но, быть может, Коршовски просто не обратил на них внимания. Напившись, антрополог поблагодарил практикантку и, отставив стакан, продолжил свой рассказ.

«Так вот, все это была лишь предыстория, рассказанная мною для того, чтобы Вы могли себе представить, какими возможностями я обладал, когда все это случилось. Система, состоящая из камеры-шлема с лазерным сенсором и программы обработки полученных данных, работала без перебоев, позволяя мне получать отличные результаты. Наигравшись вдоволь, я перешел к серьезным работам по антропологии и опубликовал несколько статей в научных журналах, но это к делу не относится.

Субботним утром, несколько дней назад, в моей квартире раздался звонок. Я только что проснулся и был удивлен столь ранним визитом, так как никого не ждал, а время было неподходящим даже для посыльных и почты. Мое удивление возросло, когда в динамике домофона я услышал голос одного моего приятеля, Лукаса Барлоу, с которым играл время от времени на бильярде и встречался на вечеринках. Он трудился инженером на какой-то фирме и был, в общем, неплохим парнем. Я ничего не имел против того, чтобы выпить с ним чашку кофе или бутылку пива в субботу, однако предпочел бы, чтобы встреча состоялась в подходящее время и после телефонного звонка, а не ранним утром, когда я еще стою в трусах и лишь подумываю о душе. Вы понимаете меня?

Люк был не один. Когда я открыл дверь, то увидел за его плечом Карин, его подругу, с которой они собирались пожениться. До этого я видел ее лишь несколько раз, но девушка, помнится, произвела на меня большое впечатление как своей манерой держаться, так и зрелыми рассуждениями на довольно необычные для слабого пола темы. Она работает не то психологом, не то психиатром в одной из клиник и могла бы быть вашей коллегой. Помню, Лукас очень хвастался успехами своей невесты, но мало обращал на нее внимания, что для него характерно. Как я уже упоминал, он неплохой парень, но довольно эгоистичен и чересчур увлечен собою.

Впустив гостей в квартиру, я предложил им пройти в гостиную и выпить чего-нибудь, пока я привожу себя в порядок. Увидев мою взъерошенную голову, Лукас несколько смутился и попросил прощения за ранний визит, сказав, что никогда не позволил бы себе такой бестактности, если бы не важность и срочность дела, которое он ко мне имеет. Это заинтриговало меня, и спустя десять минут я присоединился к молодой паре, сварив кофе и поздравив их с состоявшимся несколько дней назад бракосочетанием, о котором они мне только что поведали. Я шутливо пожурил их за то, что не был приглашен на свадьбу, и они, смеясь, ответили, что непременно сделают это в следующий раз.

Установив таким образом непринужденную атмосферу, я принялся потчевать гостей шоколадными кексами и «Сникерсом», в ожидании того момента, когда Лукас соизволит заговорить о своем срочном деле. От меня не укрылось, что оба они – Карин в большей степени, чем ее муж – покрыты отцветающими синяками и ссадинами, которые они пытались скрыть под одеждой или слоем пудры. Это обстоятельство усилило мое любопытство, но я терпел и ничего не спрашивал. Наконец, вздохнув и переглянувшись с женой, Барлоу поведал мне об их неудавшемся свадебном путешествии и тех испытаниях, что выпали на их долю в Альпах. Маленький самолет, на котором они вылетели из Фильсхофена на один из горных южнотирольских курортов, стал жертвой непогоды и потерпел крушение. Какое-то чудо спасло их, позволив отделаться ссадинами и ушибами, и Карин, улыбаясь, рассказала мне, как, оставшись без обуви, обматывала свои ноги обрывками брезентовой куртки пилота, тело которого так и не было ими обнаружено. Израненные, они брели всю ночь и половину следующего дня по снегу, ориентируясь на видимый вдалеке клочок зелени, и даже провалились в какое-то ущелье, второй раз чудом выжив. Теперь они говорили о своих приключениях с ноткой веселости в голосе, подтрунивали друг над другом, вспоминая свой тогдашний страх, и произвели на меня неизгладимое впечатление своей выдержкой и умением бороться. Эти-то качества и позволили им в конце концов достичь цивилизации – изможденные и едва стоящие на ногах, они достигли той зеленой долины, что служила им ориентиром, и единственного расположенного там горного пансионата, откуда и была вызвана помощь. Карин все время теряла сознание, и врачам пришлось изрядно повозиться с ней, Лукас же, который чувствовал себя несколько лучше, заботился, по собственному признанию, о том, чтобы не потерять свою завернутую в тряпичный узел находку. На мой вопрос, о какой находке он говорит, парень рассказал мне о найденных ими в одном из ущелий останках самолета, потерпевшего крушение – судя по ржавчине и находящимся в нем скелетам – несколько десятилетий назад и до сих пор ни кем не обнаруженного. С помощью супруги он постарался описать мне самолет во всех деталях, и я смог подтвердить его предположение, что речь идет, скорее всего, о частной прогулочной машине, и уж во всяком случае, не о военном аппарате времен второй мировой войны. Я также в полной мере разделил его точку зрения о прискорбности того факта, что родственники погибших так и не узнали об их судьбе и не смогли похоронить тела. Я был согласен с тем, что ритуал прощания с умершим позволяет внутренне «закрыть тему» и жить дальше, в случае же неясности мысли об этом никогда не покидают близких, а порою и мучают.

Лукас выразил радость по поводу того, что я его понимаю и перешел к изложению своей просьбы. Поскольку-де он человек сердобольный и желал бы помочь родственникам несчастных погибших избавиться от мук неизвестности, он просит меня произвести исследование принесенных им черепов на «том аппарате, о котором я ему рассказывал» и получить электронные слепки, а проще говоря – портреты жертв катастрофы, с тем, чтобы потом разместить эти изображения во всех мыслимых средствах массовой информации, где они смогут быть опознаны членами их семей. С этими словами он осторожно вынул из большой полотняной сумки (такой, знаете, с которыми хозяйки обычно ходят на крестьянский базар) два прекрасно сохранившихся человеческих черепа, каждый из которых был обернут тряпицей, и поставил их передо мной на стол. Заметив, что я заинтересовался его историей и разглядываю черепа с видимым любопытством, он расслабился и откинулся на спинку дивана.

Знал бы ты, чего мне это стоило, Алекс! Жена мне всю плешь проела из-за того, что я все же решился забрать черепа, – он протянул руку и весело потрепал Карин по плечу. – Я же объяснил ей, что, невзирая на наше собственное невзрачное положение, наш долг – разгадать загадку той авиакатастрофы и установить личность погибших. Думаю, теперь и она не жалеет о том, что я тогда оказался непреклонен и взял их с собой. Не правда ли, зайка?

«Зайка» кивнула, но вид у нее был почему-то нерадостный: то ли потому, что муж прибег в обращении с ней к зоологическому термину, то ли ситуация в целом ей не нравилась. Сцепив пальцы обеих рук, она похрустела суставами и уставилась куда-то в угол. Меня же, признаться, уже захватил азарт исследователя, и я предпочел бы сейчас же отправиться в лабораторию и начать процесс идентификации Лукасовых находок, нежели продолжать болтать с ним о всяких пустяках. Мне кажется, что гость мой понял это и, одним глотком допив свой кофе, начал благодарить меня за отзывчивость и прощаться. Мы условились, что я сразу же дам ему знать, как только получу результаты, и он без промедления займется размещением снимков в газетах. Мне показалось, что его собственная роль во всей этой истории занимает Лукаса куда больше, нежели возможность кому-то помочь, и ему доставляет истинное удовольствие употреблять по отношению к себе слова «сердобольный» и «заботливый», но меня это никаким образом не задевало. Парнем он был неплохим, а его просьба совпадала с моими собственными интересами, так что я искренне поблагодарил его за находку и, проводив, тут же начал собираться.