Книга У любви нет голоса, или Охота на Лизу - Татьяна Корсакова

Что делать завтра, Макс не знал, но в голове его уже начала зарождаться кое-какая идея.

Федор Михайлович Швец был двоюродным братом Максовой мамы. По нынешним временам не бог весть какое близкое родство, но мама и дядя Федя поддерживали очень теплые отношения: с совместным празднованием семейных торжеств, с обменом поздравлениями и пожеланиями всех благ по значимым и не слишком значимым праздникам. Дядя Федя был генералом ФСБ. Макс никогда особо не интересовался, какую именно должность он занимал, но, судя по чину, далеко не последнюю. Когда-то, еще когда Макс только закончил школу, дядя Федя предлагал ему подсобить при поступлении в Академию МВД, но Макса перспектива службы в силовых органах никогда не привлекала, и он отказался. А вот сейчас вдруг подумал, что дядя Федя может ему помочь. Или хотя бы подскажет, к кому можно обратиться. Наверняка у него есть связи.

Макс посмотрел на часы – половина одиннадцатого, не самое подходящее время для телефонного звонка, но ведь и звонит он не просто так, а по очень веской причине…

Трубку сняли практически сразу.

– Швец слушает! – Голос у дяди был бодрый, совсем не сонный, и Макс облегченно вздохнул.

Дядя Федя слушал молча, не перебивал, наводящих вопросов не задавал, проявил заинтересованность только однажды, когда речь зашла о Мележе.

Макс рассказывал, и ему становилось легче, появилась надежда, что ему помогут. Он закончил, а дядя Федя еще долго молчал, задумчиво сопел в трубку, наверное, решал, как поступить. Макс ему не мешал, нервно потирал щетину, ждал.

– Задал ты мне задачку, Максим, – наконец сказал дядя Федя. – Ты, это, от телефона далеко не уходи, я тебе перезвоню, – в трубке послышались гудки отбоя.

Макс растерянно покрутил трубку в руках, но ставить на базу не стал, сунул в задний карман джинсов. Захотелось кофе, даже несмотря на то, что сердце трепыхалось где-то в горле и вот-вот грозилось выпрыгнуть наружу. Макс вышел в прихожую, с минуту постоял перед закрытой дверью кабинета, хотел было войти, посмотреть, как там Лиза, но передумал. Пусть спит, незачем посвящать ее в свои планы, во всяком случае пока. Да и нет никаких планов. Единственный разумный поступок, который можно было совершить в сложившейся ситуации, он уже совершил – позвонил дяде Феде.

Макс бездумно наблюдал за тем, как поднимается в турке оранжево-желтая кофейная пенка, когда ожил телефон. Он вздрогнул, рука дернулась, кофе выплеснулся на плиту. Одной рукой Макс достал трубку, второй выключил газ.

– Как думаешь, за твоим домом следят? – с ходу спросил дядя Федя.

– Не знаю, – Макс выглянул в окно, всмотрелся в темноту, ничего подозрительного не заметил, но это ровным счетом ничего не значило. Скорее всего, за его квартирой наблюдали. Не исключено, что и сейчас кто-нибудь ошивается поблизости, на случай если он соберется «сделать ноги», не дожидаясь утра.

– Понятно, – сказал дядя Федя и зашелся нездоровым кашлем злостного курильщика.

Макс подождал, пока он откашляется, спросил с запоздалой тревогой:

– А вдруг они и телефон прослушивают?

– Не прослушивают, – убежденно сказал дядя Федя. – Это же обычные бандюки, а не цээрушники. За квартирой твоей они, скорее всего, присматривают, а вот телефон вряд ли прослушивают. Ты мне вот что скажи, Максим – девочка твоя ничего не путает? Она видела именно Мележа?

– Лизавета уверена на все двести процентов. Она увидела фото Мележа в Интернете и сразу же его узнала.

– Ну Мележ, ну гнида! – с непонятной нежностью в голосе сказал дядя Федя, но тут же перешел на серьезный тон: – Я тебе помогу, Максим, вызволю твоих девчонок. Только уж и ты мне помоги, – в трубке опять послышался кашель, – мне нужен Мележ и весь компромат, которой только можно на него собрать. Это взрослые игры, парень, тебе незачем знать подробности.

Макс нахмурился – он никак не мог взять в толк, каким образом может помочь генералу ФСБ Федору Михайловичу Швецу?

– Я пока не совсем… – начал он.

– А я тебе объясню, – перебил его дядя. Федя. – Твоя Лизавета – свидетель, очень ценный свидетель! Ее показания нам понадобятся.

– Я не знаю, захочет ли она…

– Захочет, – в голосе дяди Феди послышались стальные нотки. – Если ты ее убедишь.

Макс как-то сразу понял, что это не просьба, а приказ. По позвоночнику пробежал неприятный холодок. Вот он, оказывается, какой, добряк и весельчак дядя Федя! Добряки и весельчаки не дослуживаются до генералов ФСБ, как же он сразу об этом не подумал…

– Хорошо, – сказал он. – Вы нам поможете?

– Помогу, но, племянник, буду с тобой честен. Операция нам предстоит рискованная, мало времени на подготовку, никаких гарантий. Понимаешь?

– Нет, – честно признался Макс.

– Вы с Лизаветой будете наживкой, – тихо, но твердо сказал дядя Федя.

Холодок трансформировался в ледяной панцирь, сковал тело ужасом.

– Насколько это опасно? – спросил Макс севшим голосом.

– У меня работают настоящие спецы, – дядя Федя ушел от прямого ответа. – Если ты согласишься, то завтра в реабилитационном центре с тобой свяжется наш человек, закрепит на тебе передатчик. За твоей машиной, скорее всего, будут следить, поэтому моим ребятам нельзя будет светиться. Тебя будут вести на расстоянии, чтобы не привлекать внимания.

– На каком расстоянии? – Во рту пересохло, язык стал жестким, как наждачная бумага, невыносимо захотелось пить.

– Достаточном, чтобы никто на заподозрил слежки. В пересчете на время это получится минимум десять, максимум пятнадцать минут. Именно столько вы будете без прикрытия. Тебе придется потянуть время до того момента, когда подтянется спецназ.

– А как я узнаю, что спецназ уже подтянулся?

– Узнаешь, – пообещал дядя Федя, – начало штурма невозможно не заметить.

– А если нас убьют за эти десять-пятнадцать минут? – Макс не мог больше терпеть, открыл холодную воду, сделал жадный глоток прямо из-под крана.

– Постарайся, чтобы не убили. Тяни время, торгуйся. К сожалению, мы не сможем передать вам оружие, вас все равно обыщут.

«Конечно, нас обыщут, – подумал Макс отстраненно, – сначала обыщут, а потом прикончат. А под занавес нагрянет спецназ и расстреляет всех "плохишей". Только нам от этого уже будет ни тепло ни холодно».

– Максим, поверь моему опыту, заложников никогда не убивают сразу. Тем более что, судя по твоему рассказу, человек, который тебе звонил, любит кураж. Вот и пусть покуражится, а ты постарайся ему подыграть. И вот еще что: Лизавете ничего не говори! Не знаю, какой из нее конспиратор. Если плохой, то она может все испортить. Пусть лучше думает, что ты подонок. Чем сильнее будет ее испуг и разочарование, тем больше у вас появится шансов.

Макс молча кивнул, словно его собеседник мог его видеть.