Книга Ключ от Королевства - Марина и Сергей Дяченко

То ли оттого, что уши мои не выдержали грохота, то ли ещё почему-то, но вокруг сделалось тихо, как в подушке.

Небо висело надо мной. Обыкновенное, звёздное. Очень высоко. На месте. Невинное. Как будто не оно здесь ёлки ломало.

Я посмотрела на бабищу — её не было. Струйками расползался туман. А пропасть…

И пропасти не было. Перед нами лежал пригорок, безлесый, песчаный, кое-где поросший редкой травой. И стояла дверь; вот она приоткрылась со скрипом, и это был первый звук среди долгой тишины.

Из узкого проёма упал лучик света… Это светил фонарь на перекрёстке возле моего родного дома. Там тихо падал снег. Лежал на скамейке длинными белыми валиками. Поблёскивали следы от санных полозьев. Хлопнула дверь подъезда, соседка вывела гулять закутанного малыша…

Я видела всё это на бегу. Я неслась, забыв о больной ноге, ни о чём не думая, желая только одного: туда! Там мой дом, там мама… Это мне награда за смелость. Скорее, пока ничего не случилось, пока не закрылась дверь…

На меня навалились сзади и придавили к земле. Вырвали из рук посох…

И всё пропало.

— Лена… Лена, у тебя лицо в крови. На, выпей водички…

Веки опухли, я глядела на мир через узкие щёлочки.

— Лена… Ты величайший маг. Ты не слабее Оберона, теперь мы точно это знаем. Может, ты даже сильнее… Умойся, а?

Утреннее солнце отражалось в воде быстрой речушки. Шелестела и булькала вода. Пахло дымком, пахло лесом, и совсем немного — пахло морем.

Да. Теперь уже точно море близко.

Но что со мной случилось? Почему принц и Эльвира отводят глаза?

Я потянулась к воде. Над речушкой таял утренний туман…

Туман. Я всё вспомнила. Я была почти на пороге дома!

— Это ты меня сбил? — прямо спросила я принца.

Тот смотрел в сторону:

— Понимаешь… мы так поняли, что… ты хочешь нас бросить. Там, за дверью, был твой мир?

Я молчала.

— Это наверняка была ловушка. — Голос Эльвиры дрожал, но она старалась говорить бодро. — Не во власти королевы ходить между мирами.

— А если во власти? — угрюмо спросила я.

— Нет. Это была иллюзия.

— А если правда? Кто вы такие, чтобы за меня решать?

Принц облизнул губы.

— Мы никто, — сказала Эльвира, теперь в её голосе был упрёк. — Просто мы твоё Королевство. Просто ты наша единственная надежда.

— Вот-вот! Вы меня использовали. И тогда, когда захотели уйти от Оберона… и сейчас.

— Лена! — Принц повысил голос. — Ты сама не понимаешь, что говоришь! Ты выдержала такой бой, что о нём впору слагать песни… И будут слагать! Будут петь о твоей победе над королевой тумана! Тебя ждёт слава, тебя ждёт…

— Засунь свою славу… знаешь куда? Я домой хочу!

Пошатываясь, я встала. Речка делала изгиб — в излучине лежал песчаный пляжик, чистый и светлый. Берега поросли травой. Вокруг камней бурлили водовороты. Хлюпнула большая рыба. Хорошее место.

— Где мой посох?

— Вот. Возьми…

Я вырвала своё оружие из рук принца и, ни на кого не глядя, зашагала прочь.

День я провела, валяясь на горячем песке нагишом — на дальнем берегу, защищённая от чужих взглядов двумя большими валунами. Тело моё, покрытое синяками, с грубым шрамом на месте перелома и жалобно торчащими рёбрами, привело бы в ужас любого участкового врача.

Когда солнце поднялось совсем высоко, я переползла в тенёк и поспала пару часиков. Мне ничего не снилось.

Носились над водой стрекозы.

Я знала, что до моря рукой подать. Завтра мы выйдем на берег. И, может быть, завтра же Эльвира и принц смогут наконец основать своё Королевство…

Хотя теперь мне слабо в это верилось.

Свет фонаря, падавший из приоткрытой дверцы, становился в моей памяти всё бледнее и бледнее. Как было бы здорово, если, остановившись на пороге своего мира, я гордо повернула бы обратно! И сказала принцу и Эльвире… Да где там — сказала бы в лицо туманной бабище, которая решила напоследок надо мной посмеяться… сказала бы твёрдо и с достоинством: нет, я отказываюсь возвращаться домой, пока мой долг здесь не выполнен. И бабища убралась бы, посрамлённая. И принц с Эльвирой опустили бы глаза.

…Неужели это могла быть иллюзия? Ловушка? Неужели я не узнала бы родной дом, подъезд, такую знакомую скамейку, на которой мы с Обероном сидели рядом?

Не имеет значения.

Проклятая бабища всё-таки украла мою победу, вместо гордости оставив разочарование и стыд.

Глава 23 Надежда

Ранним утром мы молча доели остатки вчерашней ухи, молча умылись из речки и молча тронулись в путь.

Ветер приносил запах йода. Ёлки сменились соснами. К их шуму примешивался далёкий звук волн.

Увязая в песке, мы поднялись на пригорок и увидели его. Оно лежало, такое, как в моих мечтах, такое, как на рекламных картинках и цветных фотографиях: сине-бирюзовое, в пенных барашках, свободное и чистое море.

Подошёл принц. Крепко обнял меня за плечи:

— Ты сделала это, Лена. Ты смогла. Спасибо тебе.

Я осторожно высвободилась:

— Не за что. Пойдём дальше или устроим привал?

Ночью принц и Эльвира пошли купаться. Они резвились в волнах почти голые, брызгали друг на друга, смеялись, визжали и вели себя как дети в первый день каникул.

Для них всё страшное кончилось. Они победили и могли теперь радоваться жизни на полную катушку. Влюблённые скоро поженятся — разве не повод для ликования?

Я сидела на песке, и у меня не было желания не то что входить в воду — даже снимать тяжёлые сапоги. Ночное зрение позволяло подглядывать, но я смотрела в другую сторону. Мне не было дела до принца с Эльвирой. Пришло время моего полного одиночества.

Эти двое получили, что хотели, — во всяком случае, скоро получат, это совершенно точно. На закате, вскарабкавшись на сосну, я увидела за пригорком дымы рыбачьего посёлка… Значит, уже завтра, может быть, принц станет королём, Эльвира — королевой, а я смогу вернуться домой.

Вот только радости не было. Была тоска, будто в очереди к зубному, — скорее бы всё это кончилось.

В песке догорал костерок из смолистых сосновых веток. На расстеленном носовом платке горкой лежали фрукты — их здесь водилось много, они росли на кустах и на низких корявых деревьях, по вкусу напоминали яблоки, только слаще и сочнее. Принц и Эльвира собирались устроить маленький предсвадебный пир…

Пусть пируют.

Я подобрала несколько фруктов, сунула за пазуху и побрела вдоль берега — искать себе уединённое место для ночлега.