Книга Год Крысы - Андрэ Нортон

Я был уверен, что он на это способен. Армия была его жизнью, и он страдал, когда ее распустили, а остатки ушли в дорожную стражу.

Внезапно к нам подошла Алитта. Она протянула листок пергамента, взятый со стола у нас за спиной. На нем было всего несколько строк, но написанных такими темными чернилами, что они сразу притягивали взгляд. Как она так быстро сумела его подготовить, было одной из ее собственных тайн.

Я показал листок отцу. Когда он кивнул, я подошел к столу, взял маленький комочек тягучего клея, Прижал его к пергаменту и раскатал валиком. Затем прижал к блестящему красному пятну свой перстень, оттиснув собственную эмблему. Подписав документ, я передал его отцу.

Все люди никогда не сравняются в талантах. Я не был прирожденным воином, хотя в случае нужды мог взяться и за оружие. Однако у меня были другие способности — я до сих пор не был уверен, какие именно. То, что я дал моему отцу, было делом, ради которого он жил, и в ответ он отдавал мне свою верность.

ДВОРЕЦ В КАХУЛАВЕ

Алмазная королева смотрелась в зеркало.

— Хорошо сделано, Лувания. — Она уже не изучала свое отражение, а повернулась к ждущей служанке, которая только что закрепила ее высокую, похожую на веер корону.

— Ваше величество, как всегда, вам будут завидовать.

Юикала рассмеялась.

— Хорошие слова для поддержки, Лувания. Мы были вместе уже много сезонов. Твои умения хорошо мне служат. Я доверяю тебе как никому другому. Сколько моих тайн ты хранишь в душе?

— Ваше величество, а сколькими вы делились со мной?

Юикала совсем отвернулась от зеркала.

— Даже не сосчитать. А этой ночью я доверю тебе еще одну.

Со стола перед ней она взяла запечатанный роговой флакон.

— Лувания, один человек оспорил волю Высшего Духа, ранил меня — не тело, но душу. Его охрана должна ослабеть настолько, чтобы с ним можно было покончить. Разве твоего супруга не убил песчаный кот? Разве Высший Дух доволен тем, что дикие звери свободно разгуливают по нашим городам, живут в наших домах?

Первая служанка Юикалы неподвижно стояла, слушая королеву. Лицо ее оставалось бесстрастным. И эта бесстрастность была ответом королеве.

— Ты очень ловка, Лувания. Я прекрасно знаю, как ты умело действуешь при случае. Эта тварь, что нынче в милости, будет на пиру. А там всегда для него ставят миску с водой. — Она протянула ладонь, в которой лежал роговой флакон.

— Сможешь ли ты быть достаточно ловкой на прощальном пиру? Очисти двор от этой грязи, что обрушилась на нас.

Женщина ничего не ответила, глядя на флакон в руке королевы.

Затем она прошептала имя:

— Нитаота…

— Воин величайшей отваги, охотник величайшего мастерства. Ты должна взять цену его крови.

Лувания по-прежнему не сводила взгляда с того, что держала королева. Затем медленно взяла флакон и прижала его к груди, словно могущественный амулет.

ГЛАВА 21

АЛИТТА

Пир не был веселым. Я была уверена, что большинство присутствовавших предпочло бы оказаться где-нибудь в другом месте. Выбор весьма уменьшившегося количества спутников, которые выедут вместе с Хинккель-джи на закате следующего дня, был весьма деспотичен. Многие из его первоначальной свиты оказались серьезно задеты тем, что он решил их оставить, или кипели от негодования. Конечно, среди последних были и обе королевы, имевшие право считаться наиважнейшими персонами. Сапфировая королева сидела справа от Хинккель-джи, Юикала — слева. По собственному выбору я села рядом с Аломпрой. За спиной Хинккеля занял свое место Мурри. Чуть в стороне стояли слуги. Как и в течение всего времени путешествия, Юикале прислуживала женщина, которая уже очень долго находилась в ее свите.

Когда мимо прошел один из слуг с подносом еды, она чуть подвинулась, чтобы пропустить его. При этом она опрокинула миску с водой Мурри. Служанка сразу же опустилась на колени, пытаясь промокнуть одним из своих развевающихся шарфов пролитую воду. Алмазная королева хмуро глянула на нее, и тут же слуги принесли наполненную заново миску. Служанка чуть подалась вперед, все еще стоя на коленях, и смиренно протянула ее Мурри. Песчаный кот принюхался к воде.

Он вскинул голову и вскочил на ноги, глухо зарычав. В тот же миг Хинккель отшвырнул назад свое кресло, встал рядом с Мурри и положил руку ему на голову.

— Что ты собиралась сделать? — требовательно спросил он у женщины.

Ее лицо залил темный румянец. Слюна брызгала из ее искаженного рта вместе с визгом.

— Узурпатор! Святотатец! Связаться с этой темной тварью! Никогда Высший Дух не предназначал людям помогать зверью! Кровь! Кровавый долг должен быть оплачен кровью! Пусть вас обоих поглотит Тьма!

Она выхватила зарукавный кинжал. Когда она набросилась с ним на Мурри, Хинккель умело ударил ее скипетром по руке. Она вскрикнула и выронила нож.

Только мы с Мурри услышали мысленную просьбу Хинккеля:

— Брат, не требуй от нее кровавой платы…

— Она взывает к смерти. Но сейчас не место и не время. Убери ее, или я буду вынужден…

Женщина продолжала визжать, призывая всех вокруг помочь ей убить эту кровожадную тварь. В зал вбежала стража. Женщина отчаянно вырывалась из рук бросившихся к ней людей.

Юикала внезапно встала перед своей служанкой, подняла скипетр и с силой опустила ей на голову. Когда женщина упала, внезапно наступила тишина. Хинккель дал знак, и стража не то понесла, не то поволокла женщину к ближайшей двери. Большинство гостей уже стояли. Юикала обратилась к императору:

— Взываю к вам от имени той, что всегда верно служила Вапале. Ровно два сезона назад ее супруга растерзал песчаный кот. Она видела то, что осталось от его тела, и ужас увиденного затмил на время ее разум. Ее покушение этой ночью — моя вина. Казалось, она уже оправилась, и я поверила, что она снова в себе. Я прослежу, чтобы о ней позаботились и внимательно за ней присматривали, пока мы не вернемся в Вапалу, где она получит надлежащую помощь — вдалеке от двора.

— Ваше величество, если вы возьмете на себя попечение о ней и заберете ее с собой обратно, мы больше не будем говорить об этом, — ответил он.

— Вы весьма сострадательны, царственный. — Слова ее были так же холодны, как и ее лицо.

Ее сестра-королева поспешно успокоила гостей и восстановила внешнюю благопристойность, замяв дикую сцену. Однако я не верила, что кого-то из них удастся заставить молчать, сколько бы ни были они сведущи в этикете. Пересуды среди слуг уже принесли еще одно известие. Это обвинение должно было взращиваться долго. Говорили, что кроме той смерти, о которой упоминала Юикала, были и многие другие, и причиной им был запрет на охоту.