Книга Мистификатор, шпионка и тот, кто делал бомбу - Алекс Капю

Там они сняли в «Оберж де ла Пэ» два соседних номера и жили как туристы. Ходили гулять по заснеженным лесам, бродили по Старому городу. Он купил ей норвежский свитер, шерстяные лыжные брюки и горные ботинки. В киоске они выбирали видовые открытки, потом пили кофе на освещенных солнцем террасах. Вечерами ужинали в ресторане отеля «Шатобриан», с бутылкой хорошего вина.

Так минуло пять дней. На второй день в городке поднялся переполох, потому что по радио сообщили о нападении японцев на Перл-Харбор. На пятый день – новый переполох, потому что Германия объявила войну Соединенным Штатам.

В тот вечер 11 декабря 1941 года Лаура д’Ориано долго стояла у окна, глядя вниз, на улицу. Она надела новый норвежский свитер и шерстяные лыжные брюки. С Чосичем она уже попрощалась. Тот передал ей фальшивое итальянское удостоверение личности на имя Лауры Фантини, поддельные водительские права и членскую карточку Национальной федерации фашистских союзов домовладельцев, а также пухлый конверт с девятью тысячами итальянских лир, предупредив, что тратить их надо экономно, без нужды привлекать внимание незачем.

Незадолго до полуночи в переулке появился молодой человек в красной шапке с кисточкой, остановился под Лауриным окном и потер руки, будто озяб. Это был сигнал. Лаура зашнуровала горные ботинки, громко топая, спустилась по лестнице и мимоходом кивнула ночному портье, словно шла покататься ночью на санках или поиграть в кёрлинг. Багажа при ней не было.

Молодой человек в шапке с кисточкой не представился и не спросил ее имени, почти ни слова не говоря, провел ее через весь город к дороге на перевал, достал из-за сугроба две пары снегоступов и два альпенштока. Показал, как привязать снегоступы к ногам и как, экономя силы, идти на них по глубокому снегу, после чего первым зашагал в гору к перевалу Монженевр, который уже два месяца был закрыт на зиму.

Ночной переход по глубокому снегу через крутой перевал продолжался, наверно, часов семь-девять и для Лауры д’Ориано, которая за свою жизнь видела мало снега и почти не видела гор, оказался очень утомительным. По данным французского ведомства метеорологии, ночь с 11 на 12 декабря 1941 года была не слишком морозной, но дул сильный северо-западный ветер, и на высотах около 1800 метров выпало примерно тридцать сантиметров снега.

Незадолго до рассвета Лаура и ее проводник добрались до перевала и в метель перешли границу, а на итальянской стороне спустились в приграничную деревню Чезана. Там в пансионе «Кроче бьянка» их ждала хозяйка, которая не задавала лишних вопросов и предоставила Лауре комнату, чтобы она могла несколько часов отдохнуть. Норвежский свитер, лыжные брюки и горные ботинки Лаура отдала проводнику. Он их пока сохранит, ведь через шесть недель она вернется и снова пойдет через перевал, только в обратном направлении.

Снегоступы она оставила в пансионе, вроде как забыла. В полдень вышла на дорогу, ведущую в город, и в 12.20 села на автобус, который отвез ее с гор на равнину, на главный вокзал Турина. Там она села на ближайший скорый поезд до Генуи и, когда он домчал ее до старинного портового города и остановился на вокзале Пьяцца-Принчипе, уже чувствовала себя почти как дома.

Чосич снабдил ее рекомендательным письмом к некой Марии Талии, державшей небольшой пансион неподалеку от гавани, на краю Старого города, на улице Сан-Донато, 2. Когда Лаура приехала туда, в нескольких шагах от пансиона стояли у припаркованной машины двое мужчин, курили сигареты, жестикулировали и рассуждали о футболе. Лаура оставила их без внимания.

Оба они, как Лаура узнает две недели спустя, были сотрудниками итальянской тайной полиции. Они ждали на улице Сан Донато целый день, потому что ниццский агент контрразведки сообщил, что в эту пятницу 12 декабря 1941 года в пансион Марии Талии прибудет французская шпионка из агентурной сети некоего Чосича. После того как Лаура исчезла в пансионе, они сели в машину и стали наблюдать за парадной. Черного хода в пансионе не было, это они проверили во второй половине дня. Когда пошли перекусить в остерии на углу, в окно наблюдали за происходящим на улице. Потом опять сели в машину, закурили. В полночь их сменили другие агенты.

Лаура д’Ориано вышла из дома только следующим утром, без двенадцати девять. Направилась по улице Сан-Донато мимо факультета архитектуры и Национального театра к портовой улице, где заказала в баре «Санта-Лючия» кофе и бриошь. Она часто поглядывала в окно на гавань, но в контакт ни с кем не вступала. С официантом тоже поговорила совсем коротко.

Потом она вернулась в Старый город и – под терпеливым надзором двух агентов тайной полиции – долго ходила по всевозможным специализированным магазинам, начала свой поход в половине десятого и закончила в половине первого, когда магазины закрылись на обед. Первым делом она после тщательного осмотра разных моделей приобрела легкую дамскую дорожную сумку марки «Иль понте», а затем разнообразную одежду и туалетные принадлежности высшего качества, которые сложила в новую сумку. За все три часа в контакт ни с кем не вступала, с продавцами в магазинах опять-таки обменялась лишь обычными учтивостями.

На обратном пути на улицу Сан-Донато она купила в булочной panino al prosciutto crudo[60]и съела у себя в комнате. Оберточную бумагу и шкурку от окорока после ее отъезда изъяли из мусорной корзины. Вторую половину субботнего дня и вечер она провела в пансионе. По словам Марии Талии, посетители к ней не приходили, и с постояльцами пансиона она в контакт не вступала.

Воскресным утром 14 декабря 1941 года в 09.53, когда колокола церкви Сан Донато зазвонили к мессе, она вышла из дома. Зашла в церковь, села на третью от двери скамью слева. И сидела там одна. В богослужении она принимала деятельное участие, видимо, хорошо знала песнопения и молитвы на итальянском языке и, вместе с другими верующими подойдя к алтарю, приняла причастие.

После службы она, как и утром накануне, спустилась к гавани и в баре «Санта-Лючия» выпила кофе с бриошью. Затем прогулялась к воротам военного порта. У шлагбаума стояли двое часовых. Когда д’Ориано обратилась к ним, они ее не пропустили.

После этого она вернулась в пансион «Талия». До вечера никаких происшествий замечено не было. В 22.18 д’Ориано снова вышла из дома, на сей раз с новой дорожной сумкой, и направилась прямо на станцию Пьяцца-Принчипе. На вокзале купила билет второго класса на ночной поезд до Неаполя. Незадолго до отправления она бросила в почтовый ящик зала ожидания письмо, после чего агенты тайной полиции разделились. Один последовал за ней на перрон и в 23.14, когда поезд тронулся, сел к ней в купе, тогда как второй отпер почтовый ящик и изъял письмо. Розовый конверт был адресован некоему Эмилио Брайде в Турин.

Любимый,

с нетерпением жду от тебя новостей, пожалуйста, поскорее дай о себе знать. Ты ведь знаешь меня: иначе я ужасно тревожусь и невольно думаю о самом плохом. Если бы ты знал, какие страхи меня одолевают! Пожалуйста, напиши, что все в порядке и что ты меня не забыл. Я каждый день молюсь за нас Пресвятой Богородице и очень надеюсь, что Она услышит мои молитвы.