Книга Москва на линии фронта - Александр Бондаренко

Николай ПАЛЬЧИКОВ.
«ГРАЖДАНЕ, ВОЗДУШНАЯ ТРЕВОГА!»

В ночь с 21 на 22 июля 1941 года был отражен первый массированный налет люфтваффе на Москву. Это стало темой «круглого стола», проведенного в Культурном центре (КЦ) Вооруженных Сил РФ под председательством доктора военных наук генерал-полковника в отставке Анатолия Ивановича Хюпенена.

Битва за Москву началась не 30 сентября 1941 года операцией вермахта «Тайфун» — ее началом с полным основанием можно считать массированный авианалет и его отражение ПВО столицы в ночь с 21 на 22 июля 1941 года. Если бы налет оказался успешным для гитлеровцев, война пошла бы иначе и более трудно для нас. Такая мысль прозвучала и во вступительном слове А.И. Хюпенена, и в докладе генерал-майора в отставке Е.О. Рогова, председателя Совета ветеранов Московского округа ПВО, других выступающих.

Но первый авианалет оказался для гитлеровцев провальным, потому что еще задолго до войны военно-политическое руководство страны крепило и развивало противовоздушную оборону Москвы и других крупных промышленных центров. И еще был месяц с начала войны, который ПВО Москвы успешно использовала для лучшей подготовки к отражению немецких бомбардировщиков.

Первый массированный налет на Москву немцы — 2-й воздушный флот, действовавший на главном направлении в Группе армий «Центр», — готовили давно и тщательно. Всего этот воздушный флот имел 1320 самолетов: 720 бомбардировщиков, 420 истребителей, 40 штурмовиков и 140 разведчиков. Из экипажей бомбардировщиков отобрали меньше половины — 300 самых лучших и опытных, уже бомбивших Францию, Грецию, Польшу, Лондон и другие города Англии.

Как только вермахтом были захвачены аэродромы, удаленность которых позволяла немецким бомбардировщикам долетать с них до Москвы, имея запас топлива для возвращения на базу, генерал-фельдмаршал А. Кессельринг благословил своих асов «на удачную прогулку по Москве» — так думали почти все его элитные экипажи «юнкерсов», «хейнкелей» и «дорнье». Раньше, в Европе и Англии, это у них здорово получалось. —

План немцев, пожалуй, был впервые столь всесторонне и детально продуман и отработан. Так, в каждой группе бомбардировщиков выделялся самолет-лидер со специальной радионавигационной аппаратурой. Заранее установленные на земле радиомаяки и проблесковые светоориентиры, а также костры, разведенные диверсантами, помогали выдерживать наиболее безопасный курс, определенный воздушной разведкой. Командиры экипажей имели подробнейшие карты с нанесенными маршрутами и целями. Эшелонирование групп по высоте и по времени позволяло предотвратить более двух возможных атак советских истребителей, у которых на большее не хватило бы горючего. Плотность авиагрупп обеспечивала их огневое самои взаимоприкрытие. Зато через зоны сплошного зенитного огня предполагалось прорываться малыми группами и рассеянным строем на различных высотах. Немцы знали, что к ночным воздушным боям у русских было подготовлено не более 20 процентов летчиков-истребителей, а удаленные от Москвы зенитные орудийные и пулеметные подразделения не имели прожекторов…

Было продумано и психологическое подавление противника: кроме авиабомб, немецкие летчики сбрасывали продырявленные металлические бочки, летевшие к земле со свистом и воем…

Но впервые во Второй мировой войне результаты массированного авианалета немцев оказались столь ничтожны по числу прорвавшихся к городу бомбардировщиков и по нанесенным ими разрушениям! Зато столь велики оказались потери — десятая часть, 22 из, примерно, 220 самолетов люфтваффе остались на полях Подмосковья только в ночь с 21 на 22 июля 1941 года. И в этом была заслуга воинов ПВО столицы.

ПВО Москвы, с июля 1941-го ставшая неприступной для гитлеровских асов, создавалась еще с 1930-х годов. Из доклада и выступлений было нетрудно представить, как она строилась.

Начиналась первая линия ПВО с постов ВНОС — воздушного наблюдения, оповещения и связи, — расположенных по рубежам, на удалении 200–250 км от Москвы.

С 1 по 21 июля 1941 года эти посты зафиксировали в границах Московской зоны ПВО 89 самолетов-разведчиков, 9 из них проникли в районы столицы, напомнил полковник в отставке Д.Г. Шелковин, участник войны, член Совета союза ветеранов войск ПВО.

В радиусе 100–120 километров вокруг Москвы была развернута аэродромная сеть для полков 6-го истребительноавиационного корпуса полковника И.Д. Климова. Перед истребителями ПВО ставилась задача уничтожать самолеты противника на расстоянии 150–200 км от столицы.

С удаления 32 километра — и до центра города Москву вкруговую прикрывала зенитная артиллерия среднего калибра. Наибольшая плотность огня предусматривалась в северо-западном, западном и юго-западном направлениях.

Таким образом, было создано два огневых кольца ПВО столицы: первое — это истребительная авиация, второе — зенитные орудия и установки, аэростаты и прожекторные посты.

Из выступлений и дополнений участников «круглого стола» сложилась четкая и впечатляющая картина тех давних событий.

Создателем и первым командиром 1-го корпуса ПВО, а потом и Московской зоны ПВО был генерал М.С. Громадин. При личной поддержке высшего руководства страны ему удалось создать такую систему противовоздушной обороны, равной которой по надежности в условиях Второй мировой войны, как показали боевые действия, нигде больше не было. Она позволяла отражать налеты воздушного противника с любого направления, в любое время суток, при разных погодных условиях и от бреющего полета до высоты 10 тысяч метров.

Это позже подтвердил и пленный полковник-летчик из особой группы экипажей бомбардировщиков 2-го воздушного флота люфтваффе: «Наземных крепостей я видел и разрушал много, но неприступную воздушную крепость увидел впервые — это Москва». Его слова привел генерал-майор в отставке К.Т. Резаков, в декабре 1941 года командовавший зенитной батареей в Московской зоне ПВО.

1-й корпус ПВО к 22 июля включал 6 зенитных артиллерийских полков, имевших 1044 орудия среднего и малого калибра, в т.ч. новые пушки 85-мм с приборами управления огнем. (Для сравнения: Лондон прикрывали 452 зенитных орудия, Берлин — 724). Зенитный пулеметный полк располагал 84 счетверенными установками, или 336 стволами. Имелись также два полка аэростатов воздушного заграждения, или 124 поста аэростатов заграждения, а также 702 поста ВНОС и два прожекторных полка — 318 установок на позициях. Они создавали 16 световых полей для обеспечения боевых действий истребительной авиации ПВО ночью.

6-й истребительный авиационный корпус (ИАК), которым командовал полковник И.Д. Климов, состоял из 11 (после 22 июля — из 30) истребительных авиационных полков и 387 (вскоре их стало 585) боевых экипажей. Сформирован корпус был буквально накануне войны, 20 июня 1941 года, на базе двух истребительных авиационных дивизий.

Климову было бы трудно одному руководить боевыми действиями всех авиаполков при налетах противника с разных направлений. Поэтому Сталин и нанес две пересекающиеся линии от Калинина (Твери) и Спас-Деменска, разделив зону ответственности 6-го ИАК на четыре сектора, боевыми действиями авиации в которых управляли уже заместители Климова.