Книга Одержимый любовью - Лора Лэндон

Селия вздохнула, причем постаралась сделать это довольно громко, чтобы брат увидел, что она недовольна.

– Ну говори, Хардли, что такое ты узнал, о чем непременно надо знать и мне?

– Я сегодня получил от своего солиситора записку, в которой он сообщает об астрономических суммах, которые Хейвуд потратил на восстановление Хейвуд-Эбби.

– Почему тебя это удивляет, Хардли? Ты знал, что он планировал сделать капитальный ремонт имения.

– Он пользуется твоими деньгами, Сесилия.

– Ну разумеется. Он пользуется деньгами из моего приданого, чтобы привести в порядок Хейвуд-Эбби, потому что, когда мы поженимся, это имение станет моим домом.

– Ну, это в том случае, если вы поженитесь. Хейвуд пока еще не просил твоей руки.

– Он попросит. Ты же знаешь, что он попросит.

– Мне ничего об этом не известно. Больше всего меня беспокоит, что все счета за ремонт дома он выписал на меня!

– На тебя? – замерла Селия.

– Да, на меня! Вместо того чтобы выписывать счета на свое имя, чтобы потом иметь возможность расплатиться по ним из твоего приданого, он ждет, что их оплачу я. Я знаю, ты не понимаешь, что это означает…

– Я понимаю, Хардли, – перебила его Селия. – Это означает, что если он не попросит моей руки или ты откажешь ему, он не получит моего приданого. Если это произойдет, ты будешь нести ответственность за оплату счетов по ремонту Хейвуд-Эбби.

– Да, Сесилия. Все именно так, как ты говоришь.

– Но почему торговцы думают, что ты оплатишь долги Джонаса? – Селия почувствовала, как земля уходит из-под ног. – Почему твой солиситор не отказал им?

– Из-за тебя, Сесилия. Потому что весь Лондон знает, что Хейвуд ухаживает за тобой. Все уже уверены, что вы поженитесь и он получит твое приданое. Это известно не только каждому торговцу в Лондоне, но и моему солиситору. Он не думал, что со счетами что-то не так, поскольку знал, что я хотел, чтобы дом, в котором ты будешь жить после свадьбы, находился в самом лучшем состоянии.

Несколько мгновений Селия не могла даже пошевелиться. От мыслей о том, что случилось, у нее кружилась голова. Один вопрос не давал ей покоя. Почему Джонас надеется, что ее брат заплатит за ремонт Хейвуд-Эбби? Что заставило его подумать, будто Хардли расплатится с его долгами? Ведь ему известно об отношении к нему герцога. И он догадывается о реакции Хардли, когда тот обнаружит, что сделал Джонас. Но к тому времени будет слишком поздно. Как будет выглядеть Хардли, если откажется помогать человеку, который ухаживает за его сестрой?

Селия покрылась испариной. Хардли будет похож на скупого задиру, когда общество узнает, что он не дал взаймы человеку, за которого его сестра выйдет замуж.

Селия не могла поверить, что Джонас сделал что-то ужасное, но, наверное, сделал. Не станет же Хардли врать ей.

– Я уверена, у Хейвуда есть веская причина, чтобы выписывать свои счета на твое имя, Хардли. Мы спросим у него, когда он приедет утром.

– Я искренне надеюсь, что так, Сесилия, – поднял на нее глаза Хардли, сдвинув бумаги на край стола. – Искренне надеюсь. А теперь иди спать. Уже поздно, а мы хотим утром выехать пораньше.

На дрожащих ногах Селия встала со стула, обошла стол и поцеловала брата в щеку.

– Я знаю, что причина есть, Хардли. Должна быть.

Она пожелала брату спокойной ночи и отправилась в свою комнату. Она собиралась лечь спать, но точно знала, что теперь уже не уснет.

Зачем Джонасу делать это? Какая вероятная причина могла бы скрываться за этим?

Селия не могла дождаться утра, чтобы узнать, что он скажет. Сомнения все больше одолевали ее.

Глава 18

Джонас подъехал к дорожке, ведущей к Хардли-Мэнор, и увидел слуг, занятых погрузкой сундуков для отправки в Лондон. Перед повозкой с поклажей стояла повозка для перевозки прислуги, а перед ней экипаж с богато украшенным гербом Хардли.

Джонас улыбнулся, подумав об обратной дороге в Лондон. Он радовался, что ему не придется ехать ни с леди Амандой, ни с Хардли. Он был уверен, что к тому времени, как они доберутся до Лондона, один из них будет отвечать за убийство.

Подъехав к особняку, Джонас спешился и передал поводья лакею. Дворецкий Хардли открыл дверь, и Джонас вошел внутрь. Как только за ним закрылась дверь, его оглушили громкие голоса.

Он подошел к маленькой столовой и прислонился к дверному косяку. Разговор, доносившийся оттуда, был слишком забавным, чтобы его прерывать, поэтому Джонас стоял тихо, чтобы не обнаружить своего присутствия.

– Я думаю, ты достаточно сказала, Аманда.

– Но, Селия, ты же слышала, как его светлость не один раз говорил, что, если бы я была его сестрой, он бы купил для меня билет на ближайший корабль, покидающий Англию. Ему еще ни разу не представлялось лучшей возможности осуществить свою угрозу.

– Она говорит не всерьез, Хардли. – Селия глянула на подругу. – Веди себя прилично, Аманда.

– Хорошо, если ты так настаиваешь. – Аманда скрестила руки на груди и села. – Просто буду сидеть здесь и составлять завещание. Не торопитесь, ваша светлость.

Герцог Хардли посмотрел на нее с таким свирепым видом, что Джонас и припомнить не мог, когда видел нечто подобное со стороны Хардли. Возможно, если бы леди Аманда изобразила раскаяние, Хардли хоть немного смягчился бы. Но его убийственный взгляд, похоже, не оказал на нее никакого влияния.

– Могу я быть чем-то полезен? – спросил, заходя в комнату, Джонас.

– Лорд Хейвуд, – улыбнулась ему Селия, – вы приехали.

– Судя по всему, как раз вовремя.

Джонас кивнул леди Аманде и, подойдя к Селии, взял ее за руки.

– Что-то не так? – спросил он, заметив, что с ее лица исчезла улыбка, и отпустил ее руки.

– Мне нужно поговорить с тобой.

– Хорошо, мы можем пойти…

– Позже, – покачала головой Селия.

Джонас кивнул и подошел к камину.

В камине горел слабый огонь. Хотя в это время года не слишком холодно, комнаты в больших домах необходимо подтапливать, чтобы было теплее и уютнее.

Джонас облокотился на каминную полку и взглянул на Хардли, который стоял напротив и презрительно смотрел на него.

– Я помешал, Хардли?

Прищуренный взгляд Хардли не сулил ничего хорошего.

– Ты за меня не беспокойся, Хейвуд. Я выслушал все обвинения, которые мог бы вытерпеть за весь день.

– Я вижу, вы с леди Амандой опять обсуждали политику.

– Эта леди не обсуждает. Она читает наставления. Критикует. И нападает. После такого бурного времяпрепровождения в деревне споры в палате парламента покажутся безделицей.