Книга Кармелита. Роковая любовь - Олег Кудрин

Чувствовалось, что они немного растерялись — не ожидали увидеть здесь Кармелиту. Но быстро взяли себя в руки.

— Лекарство ищем от головной боли… — сказала Земфира. — Люцита сегодня весь день мается — посмотри на нее, какая несчастная…

Кармелита посмотрела. Ничего себе несчастная! Люцита была злая, как тигрица.

— Вот, нашла, — Земфира достала какой-то пакетик. — А ты зачем сюда приехала?

— Бабушка заболела. Велела недотрогу привезти. Вам тут не попадалась?

— Недотрога? — Чувствовалось, что Земфира взволновалась не на шутку. — Ей нужна недотрога. Девочки, ищем. И как можно быстрее!

Ящичек с лекарствами перерыли весь, но недотрогу не нашли. Начали нервничать. Также нельзя! Нужно что-то делать — Рубине там плохо! Начали еще раз просматривать все уже перебранные мешочки. И лишь тогда нашли. Просто нужный пакетик как-то сам собой склеился с другим.

— Недотрога… Вот она!.. Держи. А теперь скажи, что с Рубиной?

— Не знаю. Ей очень плохо. То в жар, то в холод бросает… Живот болит… Тошнит… Чуть сознание от боли не теряет. А что это за лекарство — недотрога?

— Рвотное. Значит… притравили нашу Рубинушку в тюрьме?

— Да нет же, она дома. Мы ее забрали.

— Что-то ела?

— Нет.

— Стало быть, все же в тюрьме ее так хорошо покормили. Я, Кармелита, с тобой поеду!

— Мама, а как же я? — спросила Люцита.

— А ты иди к себе. Вот, держи: это лекарство от твоей головной боли.

Земфира нырнула в свою палатку. Кармелита пошла к машине. А там уже ее ждал Миро. Но поговорить толком не успели. Земфира пришла очень быстро. Нужно ехать, спасать бабушку.

Рубине было совсем плохо. Пока не приехали женщины, у постели сидел сам Баро.

— Я, кажется, умираю… — сказала Рубина.

— Да брось! Скрипучее дерево долго скрипит…

— Мое, кажется, уже отскрипело… Ты уж потерпи меня в своем доме чуток…

— Что ты, Рубина! Рано тебе еще о смерти говорить!

— Я не смерти… Я другого боюсь…

— Что же может быть страшнее смерти?

— Я боюсь унести с собой тайну, она мучает меня всю жизнь.

— Не мучайся, Рубина. Раскрой мне ее.

— Раскрою, точно раскрою. Вот сейчас, как совеем помирать стану. Тогда и освобожу свою душу.

— Так освободи ее прямо сейчас.

— Еще не время. Еще не совсем помираю, — сказав это, Рубина впала в забытье.

Но, к счастью, тут же приехали женщины с травкой. Баро выгнали из комнаты, мужчина сейчас все равно ничем не поможет. Быстро приготовили отвар, напоили. Велели Зарецкому принести таз, да побольше. Растолкали Рубину и напоили ее отваром.

Через несколько секунд у Рубины начались рвотные судороги.

Пошло лечение.

* * *

Цыганская, да и просто мужская гордость велела Миро больше не общаться с Кармелитой. Но сердце требовало иного. И когда он увидел ее в лагере, сердце погнало его к машине, поговорить, хоть как-то объясниться. Кармелита сказала, что с Рубиной плохо, чуть ли не умирает. А еще сказала, что тот гаджо на озере принес ей заявление, поданное в милицию на Рубину. И теперь бабушка свободна. Вот и все, что успела сказать Кармелита. Потом пришла Земфира, и они уехали.

Но и этого было достаточно, чтобы червь сомнения в Мировой душе заполз с другой стороны и начал подтачивать потихоньку: «Ну, вот все и разъяснилось! Ни в чем она не виновата — просто бабушку спасала. А ты раздул такое!»

Но гордость и немного гордыня велели не слушать лукавых женских речей. Быть мужчиной и вести себя по-мужски, быть сильным и непреклонным. Миро взял гитару, побренчал на ней. Вошел Бейбут.

— Отец, помнишь, ты мне как-то рассказывал о старинных цыганских обычаях?

— Конечно… Многие из них и сейчас сохранились… Но не все, конечно… Например, кибитку, в которой цыган умер, уже не сжигают… Да и кибиток уже почти не осталось.

— А свадьбы как справляли?

— Так же… Только строгостей стало меньше…

— А какие строгости раньше были?

— Ну, например, невеста до свадьбы не имела права из дому выходить и себя показывать. Да и на свадьбе сидела не с женихом, а в другой комнате…

— А что было, если жених видел свою невесту до свадьбы с другим мужчиной?

Бейбут напрягся.

— А почему это тебя вдруг заинтересовало?

— Интересно! И потом… Нужно знать наши обычаи…

— Если невеста утрачивала невинность, пусть даже с женихом, свадьбу вообще не играли. Обстригали бесстыжей волосы, проклинали и выгоняли из табора.

— А если жених прощал?

Бейбут засмеялся:

— Что значит прощал?! Никто не имел права простить позорницу! Никто! А жених мог и убить…

— Убить…

— Да что с тобой, сын?

— Ничего.

— Послушай совет отца и мужчины!

Миро посмотрел в глаза отцу.

— Я не знаю, что и с кем у тебя там произошло, Миро… Но!.. Если на твоем пути возник соперник, то ты должен с ним разобраться.

— Что ты имеешь в виду, отец? Что ж мне, его убить?

— Я сказал: разобраться… А как?.. Там видно будет…

Глава 21

Какой же тяжелый сегодня был день! Максим еле добрался до своего гостиничного номера. И, открыв номер, остолбенел. У окна стояла его цыганочка в цветастом платке.

— Кармелита! — изумился Максим своему нежданному счастью.

Цыганка медленно обернулась.

Нет, не Кармелита. Подружка ее, Света.

— Ты правда подумал, что я Кармелита? Здорово я тебя приколола! А?

Максим обессиленно сел в кресло.

— Ну что ты обижаешься? Я просто хотела тебя разыграть.

— Да я не обижаюсь: разыграла и разыграла… — устало ответил Макс.

— А почему ты на Кармелиту дуешься? Считай, что она тоже тебя разыгрывала.

— Отличная шутка! Ты знаешь, кто у нее отец?

— Конечно. Я всегда знала, и ты теперь знаешь.

— Но ведь Кармелита сказала мне, что она простая таборная цыганка, а оказалась дочерью богатого бизнесмена.

— И что же в этом плохого?

— Она меня обманула, Света!

— Ду-ра-чок. Хотя нет, не дурачок, а просто зануда! Ты хоть раз спрашивал, кто ее отец?

— Нет.

— Не спрашивал… Вот если бы спросил и она ответила, что дочь простого бедного цыгана, а потом оказалось бы, что дочь богатого бизнесмена, вот это был бы обман. Атак — шутка, маленькое лицедейство, понимаешь? Тем более, что ее бабушка, Рубина, которую ты освобождал, настоящая таборная цыганка. У цыган это все так хитро переплетено, а ты все нудишь: «Обманула… Обманула…»